Алые ночи
Шрифт:
— Таких кретинов, как этот Брайан, я еще не встречал, — заявил он, заслужив ее улыбку. — И что же сказал по поводу вещей жених? — Он прошелся по комнате.
Сара рассмеялась.
— Что из них получится отличный костер. А он предпочитает хром и стекло.
Майк отвернулся, скрывая озабоченные морщины, на лбу. Если Вандло так открыто заявлял о своих пристрастиях и антипатиях, а Сара видела, что между ними нет ничего общего, какого же черта она согласилась выйти за него? Он присел в большое кожаное кресло.
— А мне нравится все,
Сара стояла, неотрывно глядя на него.
— У меня выросли рога? — поинтересовался Майк.
— Ты так уместно смотришься в этом кресле. Похож на авиатора времен Первой мировой войны. Так и вижу тебя в кожаной куртке.
— Ты про тех парней, которые погибали двадцатилетними? Сражались с Красным Бароном Рихтгофеном и сгорали вместе со своими самолетами?
— Да, именно. — Она присела на край дивана, не сводя глаз с Майка. — А вот Грег…
— Что Грег? — Майк еле скрыл чрезмерную заинтересованность.
— Ничего. Ты хорошо вписываешься в эту обстановку. Большинство мужчин чувствуют себя здесь неловко, а ты, похоже, и читать любишь, и многое в жизни повидал.
— Сара… — мягко заговорил Майк, но она встала, недослушав.
— Сейчас принесу украшения. — И она прошла по короткому коридору в свою спальню.
Майк обошел остальные комнаты. Кухня требовала ремонта, на месте раковины зияла дыра. Майк невольно улыбнулся, увидев, как Люк одним махом сделал всю квартиру непригодной для нормальной жизни.
— Неужели Андерсу вообще ничего не понравилось? — громко спросил Майк. — Может, хоть какой-нибудь стул или снимок?
Сара вернулась в гостиную.
— Нет, ничего. — И она вручила Майку деревянную шкатулочку.
Открыв ее, он увидел шесть украшений. Все они были старомодными, с явно настоящими камнями, но эти камни не могли дорого стоить, так как были невелики. Нет, на такую добычу Вандло не польстились бы. Майк закрыл шкатулку.
— Вряд ли все это…
— Знаю. Все по-настоящему ценное досталось ее снохам. Матери Рэмза — какие-то побрякушки, которые она ни разу не надела. А мне — просто красивые вещицы.
— Сара, на тебе прекрасно смотрелись бы даже украшения из простого железа.
— Я… — Она залилась краской, подняла глаза и вдруг вздрогнула, устремив взгляд на дальнюю стену за спиной Майка. — Картина Ч.А.Й.!
— Что?
Она обошла его и направилась к дальней стене.
— Однажды Грег сказал, что из всех моих вещей ему нравится только эта картина. И что он хотел бы получить ее в подарок. — Сара сняла со стены рамку размерами десять на двенадцать дюймов и подала Майку.
На минуту его сердце забилось, но, едва увидев картину, Майк чуть не застонал от разочарования. Пруд с утками на ней казался нарисованным ребенком, поскольку небо было зеленым, пруд — розовым, а несчастные
Акварель с виду была старой, но Майк не понимал, что в ней ценного. Может, Вандло она понадобилась для будущих внуков. Продолжая семейные традиции, его дочь-подросток наверняка должна была вскоре выскочить за богатого старика.
В углу картины Майк увидел инициалы Ч.А.Й.
— Кто-то из твоих предков?
— Не знаю. И тетя Лиззи не знала. Она говорила, что эта картина всегда принадлежала семье Макдауэлл. Но нравилась она только тете и мне. Мы считали ее наследием Викторианской эпохи.
— А это, случайно, не Беатрис Поттер?
— Если бы! Нет, это просто никчемный хлам, как и все остальное, что здесь есть. Даже я, — добавила она и отвернулась.
Нахмурившись, Майк повесил картину на прежнее место и с тревогой посмотрел на поникшие плечи Сары. Видимо, первый парень бросил ее, и Майк знал, что теперь ей предстоит узнать, что и второму нужна не она, а то, что ей принадлежит.
Не задумываясь о том, что делает, Майк дотянулся до руки Сары, привлек ее к себе, прижался к ее губам и поцеловал со всем вожделением, которое мучило его с первого момента знакомства.
Он ждал, что она начнет отбиваться, но Сара обняла его за шею и наклонила голову набок. Ее губы были сладкими, а тело — словно созданным для того, чтобы он прижимал ее к себе: ему не встречалось другой женщины, настолько подходящей ему.
Майк мог сделать для нее лишь одно: вовремя прервать поцелуй, не заходя слишком далеко.
Значит, ему и предстоит отстраниться первому. Он удержал ее за плечи, коснулся губами шеи.
— Сара… — прошептал он. — Я хотел…
Она оттолкнула его.
— Знаю. Я — часть твоей работы. И ты хочешь… — Она не договорила, заспешив к двери. — Встретимся у Джос через час. Мне надо о многом подумать.
Она почти выбежала из квартиры, а Майк тяжело опустился в кожаное кресло.
Глава 14
Джос восседала в постели, обложившись генеалогическими схемами; на тумбочке рядом с ней стоял принтер.
— Хочешь, скажу, кто твои родственники через шесть поколений?
— Не очень, — честно призналась Сара. — Мне хватает и родных в одном поколении.
Джое взглянула на подругу — и, как только что выяснилось, семиюродную сестру — и спросила:
— Что случилось?
— Майк поцеловал меня.
— А-а!.. Ну-у… понимаю, это ужас, ты ведь обручена с другим, но поплакать об этом еще успеется. Лучше расскажи, какой был поцелуй?
— Великолепный. С другой стороны, у него богатый опыт.
Последнее замечание Джое пропустила мимо ушей.
— А если сравнить с Грегом?
Сара тяжело опустилась на стул у кровати.
— Знаешь, каково это, когда ты абсолютно уверена, что поступаешь правильно, а потом вдруг случается что-то такое, что заставляет тебя усомниться во всем, что ты знала наверняка?