Алый флаг Аквилонии Спасите наши души
Шрифт:
– Товарищи командиры, радиограмма!
– возгласил он благую весть, улыбаясь во весь рот.
– От кого?
– дружно, будто заранее репетировали, спросили командир и комиссар.
– Подписано: «Председатель Верховного Совета Народной республики Аквилония тов. С.П. Грубин и Председатель высшего военного совета тов. А.В. Орлов», - сказал радист, передавая капитан-лейтенанту Голованову сложенную вчетверо бумагу с текстом радиограммы.
В наступившей тишине командир развернул радиограмму и принялся долго и внимательно изучать ее пространный текст.
– Ну вот, товарищи командиры и краснофлотцы...
– наконец произнес он, опуская руку с бумагой, - хотели ясности - получите. Мы с вами находимся на глубине сорок тысяч лет до нашей эры, что прекрасно согласуется с найденным товарищем Чечкиным каменным ножом... И возращение обратно невозможно. Штука, которая глотает как отдельных людей, так
По мере того как командир говорил, на лице комиссара Якимчука последовательно сменяли друг друга гримасы скептического неприятия, глубокой задумчивости и сдержанного оптимизма. По жизни это был один из тех партийных кадров, которые, не имея каких-либо глубоких убеждений, предпочитали колебаться вместе с генеральной линией, непременно поддерживая и одобряя решение текущего вождя. Ведь если командир зачитает эту радиограмму перед командой и поставит вопрос на голосование, то решение будет, конечно же, единогласным. При отсутствии другой достойной возможности присоединиться к родственному для Советского Союза народному государству, как бы оно ни называлось, захотят все. И если он, как комиссар, не поддержит это стремление, это не изменит ровным счетом ничего. У капитан-лейтенанта Голованова имеется настоящий командирский авторитет. Люди будут слушаться его в любых условиях: хоть в бою под глубинными бомбами, хоть здесь, в Каменном веке. А у него, комиссара Якимчука, имеется только авторитет партии и правительства, от которых команда подводной лодки М-34 в настоящий момент уже полностью оторвалась. В таких условиях идти против желаний коллектива, уже имеющего признанного лидера, смерти подобно. Да и не хочется ему идти против, ибо окружающая объективная реальность говорит, что любая альтернатива присоединению к этой самой Аквилонии для всей команды и его самого выглядит более чем печально. А посему...
– Ну хорошо, товарищ Голованов, - произнес комиссар, сняв фуражку и проведя рукой по наголо обритой голове, - присоединиться на равных к народной республике, созданной нашими соотечественниками - это совсем не то, что пойти в услужение к средневековому британскому феодалу. Поэтому ваше решение вступить в переговоры с руководством Аквилонии по поводу нашего присоединения к этому государству я решил одобрить и всемерно поддержать.
После этих слов комиссара находящиеся поблизости члены команды облегченно выдохнули, а лейтенант Чечкин спросил:
– Товарищ командир, а где находится эта Аквилония, и хватит ли у нас до нее топлива?
– Аквилония расположена в окрестностях современного нам города Бордо, у места слияния рек Гаронна и Дордонь, - сказал капитан-лейтенант Голованов, - и топлива туда нам точно не хватит. Своим ходом мы сможем дойти максимум до южной оконечности острова Тинос, но и это, товарищ лейтенант, еще далеко не все сложности. В настоящее время из-за наличия массированного континентального оледенения уровень мирового океана на восемьдесят метров ниже, чем в наше время. Если верить батиметрическим картам, то точка перелива пролива Босфор находится на глубине тридцать метров, а Дарданелл - пятьдесят метров. Именно поэтому Черноморские проливы превратились в полноводные реки, а вода в Черном море, после начала оледенения превратившемся в проточное озеро, за несколько десятков тысяч лет полностью опреснела. Пройдет ли по этим рекам наша «малютка», товарищам из Аквилонии достоверно не известно, потому что они там никогда еще не были. Этот вопрос нам предстоит разрешить самостоятельно. А теперь - хорошая новость. Идти на своих двоих на другой конец Европы нам не придется. Товарищи из Аквилонии вышлют за нами имеющийся у них парусный фрегат, который сможет отправиться в путь только через полтора месяца, когда на реках Аквилонии закончится ледоход. Если наша лодка сумеет пройти через Босфор и Дарданеллы, то нас подберут в той точке маршрута, куда она самостоятельно сможет дойти под дизелем. В противном случае местом рандеву будет назначено устье Дарданелл, до которого нашей команде нужно будет идти вдоль берега пешком. Простой стоящая перед нами задача не будет, скорее, наоборот, но мы же советские люди, а значит, должны справиться с любыми трудностями. Товарищ Попонин, прекратите улыбаться будто именинник, и сообщите аквилонским товарищам, что мы согласны на их предложение, а также попросите перейти на волну, на которой мы прежде связывались со штабом бригады. И нам так привычней, и не стоит болтать на тех волнах, на которых кто-то еще может передать сигнал бедствия. Выполняйте.
1 апреля 3-го года Миссии. Понедельник. Вечер. Первый этаж, правая столовая Большого Дома. Совет вождей.
– Ну вот, товарищи, мы и договорились, - сказал Сергей Петрович.
– Следующие три дня подводная лодка простоит на якоре в устье лимана Мангалия, а потом возьмет курс на Босфор. Мы будем поддерживать связь и принимать дальнейшие решения в зависимости от складывающейся обстановки.
– Мне кажется, Петрович, что ты несколько недооцениваешь важность случившегося события, - хмыкнул Антон Игоревич.
– Прежде пропаданцев подкидывали нам прямо под дверь, или мы натыкались на них случайно, а теперь у нас намечается самая настоящая спасательная экспедиция.
– Еще полгода назад мы были не в состоянии организовать хоть какую-нибудь спасательную экспедицию подобного рода, - ответил Верховный вождь и шаман.
– «Отважный» для дальних походов не подходит категорически. Да и сейчас команде капитана Дамиано по большей части придется учиться морскому делу прямо на ходу. Опыт прошлогоднего короткого перехода от устья Адур прямо к нам, сюда, в условиях дальнего похода, не в счет.
– Мы готовился, - с легкой обидой в голосе сказал капитане ди фрегато Раймондо Дамиано, - сейчас ходить еще нельзя, но мы уже тренировался. Синьорита маринайо7 слушал команда и скакал на мачту вверх-вниз, вверх-вниз. Надо, чтобы все был как автомат. Когда мы идти сюда, я больше всего бояться, что кто-то падал с рея. Но Господь миловал. Обошлось. Но сейчас страх нет. Все будет, как говорил молодой синьор Сергий, тип-топ. Меня волновать другое. Синьор Петрович, как мы с вами будем держать связь и узнавать о перемене обстановка?
– Мы дадим вам портативную коротковолновую рацию из аварийного комплекта Ту-154 и солнечную панель для подзарядки батарей, - сказал Сергей Петрович.
– Мощность рации - всего половина ватта, но в телеграфном режиме при пустом эфире мы будем слышать вас достаточно хорошо.
– Половина ватта - это очень мало, синьор Петрович, - авторитетно заявил Раймондо Дамиано.
– Такой станция даст нам только ближний связь. Станция двести ватт с «Лоренцо Марчелло» гораздо лучше. Я знал, что синьор Белло аккуратно снять ее и ставить на склад вместе с батарея.
– Хорошо, - согласился Сергей Петрович, - пусть это будет ваша итальянская радиостанция. Вопрос только в квалифицированном радисте, потому что Джонни нужен нам здесь.
– О!
– по-итальянски эмоционально всплеснул руками капитан «Медузы».
– У нас есть итальянский радист -старшина второго класса Максимилиано Ферретти. Он жив и здоров, потому что мы попасть в плен вместе. Он знает этот рация, и его не надо учить. Теперь, синьор Петрович, я хотел знать, что такой солнечный панель и зачем он нужен?
– Солнечная панель, - ответил тот, - это устройство из нашего родного времени для прямого немеханического преобразования солнечного света в электричество. Размер метр на метр шестьдесят, вес двадцать килограмм, выходная мощность в яркий солнечный день триста ватт, выходное напряжение двадцать четыре вольта.
– Фаволосо!
– воскликнул Раймондо Дамиано.
– То есть прекрасный новость, синьор Петрович. Это как раз то, что нужен. Я хотеть брать такой генератор, где маринайо надо крутить ручка, но теперь этот не надо.