Алый король

Макнилл Грэм

— Опять твои чертовы тайны, Ариман? — прошипел пиррид.

— Полегче, Толбек. — Мечник до половины вытащил клинки из ножен.

Адепт Пирридов накинулся на Санахта:

— Или что? Ты целиком обнажишь свои миленькие крохотные мечи и попробуешь справиться со мной? Никому из вас не по силам прикончить меня!

— Остынь, — сказал Хатхор Маат, положив ему на плечо руку в латной перчатке. — Не трать свое пламя на братьев, прибереги его для врагов.

Сбросив его руку, пиромант направился к арке-трилитону.

— Ждите здесь, если

вам угодно, а я вхожу, — бросил он.

— Постой, Толбек! — крикнул Азек, но пиррид, словно не услышав, ушел внутрь горы. — А, чтоб его… Маат, идем за этим глупцом, пока он все не испортил. Санахт, жди здесь и смотри, чтобы нам никто не помешал. Когда археологи вернутся на поверхность, проследи, чтобы их невредимыми отправили вниз.

Кивнув, мечник эффектным жестом выхватил и прокрутил клинки. Ариман и Хатхор начали спуск; благодаря авточувствам брони корвид прекрасно видел в пыльном сумраке туннеля. Наклонный коридор с лицевой кладкой пересекали многочисленные галереи, где спорадично вспыхивали и гудели люмены в защитной сетке.

Воины догнали Толбека в сводчатом зале, где стояли запыленные изваяния и чаши для жертвоприношений. Туннель здесь резко загибался вниз и по крутой дуге уходил на глубину двухсот метров.

Снизу донеслись отзвуки спора, и Азек с раздражением понял, что капитан до сих пор не зачистил пещеру. Опередив братьев, Ариман быстро спустился до конца коридора и вошел в каверну-часовню с высоким потолком. У дальней стены святилища возвышались парные статуи, золотые и нефритовые, с глазами из лунного камня и обсидиановыми зрачками.

Шестнадцать смертных в облачении хранителей, явно ошеломленных происходящим, стояли с поднятыми руками. Тупеловские Уланы держали их на прицеле винтовок.

— Почему эти гражданские все еще здесь? — поинтересовался Азек.

Никто не ответил, и Ариман вздохнул.

— Я задал вопрос, — произнес он.

— Мы сейчас удалим их, господин, — промямлил Бон-Джованни.

— Поторопитесь.

Гусары начали подталкивать ошарашенных людей к выходу из пещеры. Двое-трое из них протестующе заворчали, но без особой непокорности. Археологов слишком напугало неожиданное появление Легионес Астартес.

Какой-то мужчина неуверенно шагнул к Азеку, протягивая ему голографический пропуск.

— Простите, — с отчаянием в голосе сказал он, — но мы лицензированные хранители, видите?

Голограмма вспыхнула, но Ариман лишь мельком взглянул на нее. Он знал, что пропуск подлинный, однако это не имело значения.

— Господин, это грандиозная находка, — продолжил смертный. — Совершенно неоценимая. Ее необходимо сохранить для будущих поколений. У моих сотрудников есть требуемые навыки и соответствующая аппаратура. Пожалуйста, господин…

— Этот район небезопасен. Вы немедленно покинете его, — отрезал легионер.

— Но…

— Я отдал тебе приказ, штатский.

— Господин, какому легиону я обязан защитой?

— Пятнадцатому.

Мужчина кивнул — очевидно, понял,

с кем разговаривает. Азек внимательно посмотрел на хранителя, почему-то чувствуя, что должен знать его.

«Или уже узнавал его однажды».

— Как твое имя? — спросил Ариман, когда Уланы вывели из святилища всех людей, кроме его собеседника.

В каверну вошли Хатхор Маат с Толбеком, и глаза смертного расширились от благоговейного трепета.

— Как твое имя? — повторил корвид.

Человек неохотно перевел взгляд на него и ответил:

— Хавсер, господин. Каспер Хавсер, хранитель, приписанный к…

— Ты шутишь? — перебил его Хатхор.

— Что? — удивился мужчина.

— Ты полагаешь, что это смешно?

— Не понимаю вас, господин.

— Имя, которое ты назвал, — раздраженно пояснил Маат. — Ты пошутил? Это какое-то прозвище?

— Я не понимаю. Это мое имя. Почему вы полагаете, что я шучу?

— «Каспер Хавсер»? — вмешался Азек, снова ощутив, что имя обязано иметь для него еще какое-то значение помимо известной исторической загадки. — Ты не видишь отсылки?

Хранитель, именуемый Хавсером, покачал головой.

— Никто никогда…

Ариман повернул голову в шлеме, взглянул на соратников и снова опустил взгляд на Каспера.

— Очисти помещение.

Кивнув, мужчина пробрался мимо Азека.

— Как только безопасность этого района будет обеспечена, — продолжил корвид, — твоя команда, возможно, получит разрешение возобновить работу. А сейчас эвакуируйтесь в безопасный район и ждите уведомления.

Хавсер еще раз кивнул. Прошмыгнув между Толбеком и Хатхором Маатом, он побежал за своими сотрудниками.

Стоило археологу уйти, как с плеч Аримана словно бы сняли невидимое бремя. Казалось, перед воином только что мелькнул некий момент величайшей важности, отраженный в помутневшем зеркале, но истинный смысл этой смутно ощутимой связи с Хавсером ускользал из пальцев, как бы легионер ни пытался ухватить его и разобраться.

Воцарившееся в зале молчание затянулось. Трое адептов Тысячи Сынов пристально изучали громадные изваяния, и каждому воину открывалось что-то особое в выражениях стилизованных лиц, вырезанных из камня древними мастерами.

— Итак, мы на месте, — сказал пиррид. — Теперь что?

Ариман кивком показал на статуи.

— Хранители не решились повредить скульптуры и потому не узнали, что защищают идолы. Не определили, что лежит за ними. Мы не повторим этой ошибки.

— Ты предлагаешь то, что я думаю? — уточнил Хатхор Маат.

Кивнув, Азек поднял руки. Вокруг ладоней загорелся эфирный свет.

— Как там твой дар Рапторы?

«Урсараксы» и вораксы, все до единого, открыли огонь в одно и то же мгновение. На арене разразилась буря молниевых и волкитных разрядов; каждый автоматов — идеально меткий — целился так, чтобы поразить воплощенный осколок Магнуса и в случае немыслимого промаха не задеть союзников.