Алый Пимпернель. Дьявол верхом
Шрифт:
– О! – Я была испугана.
– Надеюсь, вы не разочарованы? Я подумал, что мне следует показать вам свой замок. Ведь я им так горжусь.
– Это естественно.
– Он принадлежит моей семье целых пятьсот лет. Немалый срок, не так ли, кузина?
– Весьма немалый. Вы считаете необходимым продолжать разыгрывать этот фарс с кузиной, когда мы одни?
– Говоря по чести, мне нравится думать о вас как о своей кузине. Вы разделяете мои чувства?
– Фактически, это так называемое родство представляется мне настолько абсурдным, что я никогда не задумывалась о нем всерьез. Разумеется, пока Марго
Граф поднял руку.
– Помните, что я запретил упоминать об этой истории.
– Как можно о ней не упоминать, когда она является причиной моего пребывания здесь?
– Это всего лишь печальный гамбит. Вы играете в шахматы, кузина? Если нет, то я научу вас.
Я ответила, что мы с мамой часто играли в шахматы. Ее научил отец, но, конечно, я играю куда хуже графа.
– Это ничего. Я предвкушаю вечера, когда мы будем упражнять наши мозги над шахматной доской. Но давайте начнем осмотр. Мы поднимемся по большой лестнице и попадем в старую часть замка. Я буду лучшим гидом, чем Леон. В конце концов, замок в течение нескольких веков принадлежит моей, а не его семье. И хотя он весьма уверенно чувствует себя в своем нынешнем положении, все же Леон никогда не забывает, кому он этим обязан. Впрочем, как и Этьен. Некоторые вещи следует забывать, а некоторые помнить. Разумный человек разберется, где какие, что пойдет ему на пользу. В конце концов, разумные люди – самые счастливые. Вы согласны со мной, кузина?
– Думаю, что да.
– Я в восторге! Наконец-то мы нашли точку соприкосновения. Надеюсь, это не будет происходить слишком часто. Мне доставляет истинное наслаждение скрещивать с вами шпагу.
Мы вышли в большой внутренний двор, где, как сообщил мне граф и еще раньше говорила Марго, когда-то происходили турниры.
– Взгляните на эти ступени. Видите, как износились камни под шагами тысяч ног? Многие века гости прогуливались вверх-вниз по лестнице, а во время турниров они садились на ступени и наблюдали за происходящим. Моя семья в окружении самых важных гостей сидела на площадке наверху лестницы. На этой же площадке они вершили суд, словно короли, и назначали наказание провинившимся. Некоторых приговаривали к заточению в подземелья, откуда многие из них уже никогда не вышли. Это были жестокие времена, кузина.
– Будем надеяться, что сейчас в мире меньше жестокости, – промолвила я.
– Я в этом не уверен, – ответил граф, положив мне руку на плечо. – Будем лучше надеяться, что катастрофы можно избежать, ибо один Бог знает, что случится с нами, если она наступит.
Помолчав немного, он стал рассказывать о нищих, попрошайничавших под лестницей и получавших огромную милостыню в те дни, когда графы де Сильвен устраивали турниры.
– С площадки можно пройти в главные апартаменты старой части замка. Пойдемте в холл, кузина.
– Он очень просторный, – заметила я.
– Да, в силу необходимости. Здесь хозяин замка принимал вестников, судил преступников, собирал своих вассалов перед уходом на войну.
Я поежилась.
– Вам холодно, кузина? – Он притронулся к моей руке и улыбнулся, когда я слегка отодвинулась.
– Нет, – ответила я. – Просто я подумала о событиях, происходивших здесь в течение столетий. Такое впечатление, словно они оставили свой отпечаток.
– Рад, что
– Надеюсь. – Что-то заставило меня добавить: – Это придаст интерес моему краткому пребыванию здесь.
– Рассчитываю, дорогая кузина, что ваше пребывание здесь не будет таким уж кратким.
– Я решила уехать, как только поправится Маргерит.
– Возможно, нам удастся найти другую причину, чтобы задержать вас.
– Очень в этом сомневаюсь. Я пришла к выводу, что мое место в Англии – преподавать в школе, к чему меня готовили.
– Если мне будет позволено заметить, то вы не подходите для этой роли.
– Заметить вы, безусловно, можете, но ваше мнение не изменит моих намерений.
– По-моему, вы слишком разумны, чтобы действовать столь поспешно. Школа не приносила вам денег. Разве вы не потому бросили ее? Этот трусливый мальчишка Джоэл отказал вам в своем расположении, повинуясь требованиям семьи, и сбежал. Я могу только презирать его за это.
– Все было вовсе не так.
Он поднял брови.
– Я знаю, что он был вами увлечен, и мне это вполне понятно, но как только папочка щелкнул плеткой и сказал: "Уезжай!", он тотчас же уехал.
– Полагаю, что сэр Джон, как и другие родители, ожидает послушания от своих детей.
– Ваш галантный Джоэл отнюдь не ребенок. От него можно было ожидать сопротивления. Влюбленный увалень не вызывает у меня восторга.
– Не было никаких разговоров о любви – мы просто дружили. К тому же я нахожу эту тему весьма неприятной. Не возражаете, если мы продолжим осмотр замка?
Граф поклонился.
– Доставить вам удовольствие – мое величайшее желание, – сказал он. – За холлом находится гостиная, которая вместе со спальней составляла главные апартаменты сеньера и его супруги. Как видите, замок построен в виде крепости. Комфорт был не так важен, как фортификации.
– Эта комната почти такая же большая, как холл.
– Да, здесь принимали гостей. Столы ставили на подмостки, за самым большим восседали сеньер, его супруга и важные гости. После трапезы столы уносили, и гости рассаживались у большого камина здесь, в центре комнаты.
– Могу представить их, сидящих у огня и рассказывающих истории.
– И поющих песни. Менестрели были постоянными посетителями замка. Они обычно скитались по деревням и заглядывали в большие дома, где пели, получая в награду ужин. Бедняги трудились, не щадя себя, и часто испытывали дурное обращение, когда после пения им отказывали в плате.
– Надеюсь, не в этом замке?
– Я тоже надеюсь. Мои предки были буйными людьми, не признававшими законов. Я слышал рассказы об их жестокости, но никогда – о низости. Мы были мотами и расточителями, но не отказывались платить тем, кто сослужил хорошую службу. Большой стол возвышался над малыми, чтобы хозяева могли наблюдать свысока за менее значительными гостями. Мы сохранили эту часть замка без изменений и используем ее только для разных церемоний. Мне нравится вспоминать, как жили мои предки. Конечно, мы не покрываем пол тростником – это был весьма неопрятный обычай. Приходилось часто использовать empimenter. Вы озадачены, кузина? Неужели вы не знаете, что такое empimenter? Признавайтесь! Наконец-то я одержал победу!