Америка глазами заблудшего туриста

Иванов Сергей Александрович

Не думаю, что получатели чеков тут же посылают гонцов в банк, чтобы предъявить чек и получить наличные или перевести сумму на свой счёт. У покупателя есть время сделать закупки, а затем посетить банк и снять все свои сбережения, пока их не начали раздавать предъявителям ваших чеков.

В результате: и покупки сделали, и денежки сохранили. Разумеется, засиживаться со всем этим не рекомендуется, ибо скоро ваши чеки вступят в конфликт с вашим, вдруг, опустевшим счётом; и от вас потребуют объяснений и оплаты по чекам.

Так и сделали наши польские товарищи. Попутно, ещё и заинтересовали

Олега оплатить их телефонные счета.

На новом рабочем месте мне определили территорию, за которой я должен присматривать и поддерживать порядок.

Два бара, с которыми я сотрудничал, находились у самого берега. Деревянная палуба, на которой расставлены столы и стулья, была над водой. Место пользовалось особой популярностью у гостей. Народ полюблял засиживаться там за пивом и созерцать океан. Кроме того, там можно было недорого и сытно покушать. Чайки тоже облюбовали эту кормушку, и порою, нагловато подчищали со столов. Туристы поощряли птиц, подбрасывая им хлеб, хотя на перилах было вывешено объявление, с просьбой не подкармливать птиц, ибо они уже всех достали.

Моя загруженность при трёх барах по интенсивности не могла сравниться с работой в отделе закупки.

После нескольких дней, вернее, вечеров работы на новом месте, я усвоил, как здесь распределяется занятость. Вечерком, где-то с 17 до 21 часа, желающих покушать более всего. В это время мне следует быть на месте и обеспечивать порядок на вверенной территории. После 9 часов массовый посетитель-едок уступает место любителями выпить. Контингент и обстановка меняется, моё присутствие уже не столь необходимо, и я мог позволить себе отлучиться по своим делам.

К этому времени активизируется потребительское движение в Tiki Bar, где клиентов завлекают живой музыкой. А к часам 23 публика уже совсем неприхотлива. Представителей администрации на территории почти нет. Моих непосредственных сотрудников волнует лишь вопрос выручки, а я, фактически, предоставлен сам себе. Состояние территории и столов в такое позднее время было делом второстепенным. Если надо было чем-то помочь в баре, то меня призывали.

По вечерам меня посещали Олег и Вова, и мы могли вполне спокойно общаться на рабочем месте.

Мой рабочий день начинался с четырех часов и предполагал восемь рабочих часов, то есть до полуночи. Однако если потребительский процесс продолжался, работники баров видели смысл работать и далее — мне приходилось задерживаться и до 2–3 часов ночи.

В барах обычно работали женщины и в процессе закрытия лавочки они прибегали к моей помощи, по окончанию чего, обычно, выдавали мне наличную добавку к моему жалованию. От чего зависела активность клиентов, сказать трудно. Бесспорно, влияла погода. Когда выпадал дождливый день, а такое зимой случалось, то дела шли кисло. Но в марте, когда я поступил на это место, дождей уже не бывало. Стояла летняя погода.

Ещё один важный момент — день недели. Естественно, что в конце недели, с вечера пятницы и по воскресенье включительно, гостей наезжает больше.

Также, следует отметить такое обстоятельство, как музыка, которую исполняли по вечерам-ночам в Tiki баре. Там был автомат с компакт дисками

и приличной акустикой, и в течение дня гости иногда баловались им. Но при всём качестве звучания этой музыки, гости больше любили живое исполнение, какое бы паршивое оно порою не было. Обычно, музыканты приступали к работе после часов девяти и продолжали греметь, пока в этом нуждались гости.

При благоприятном раскладе: конец недели, хорошая погода и качественная музыка, бар бывал, переполнен до 2–3 часов утра. Выпивалось огромное количество пива и прочего алкоголя, что приносило хорошие доходы нашим работодателям.

Музыканты менялись, на эту работёнку подряжались разные команды. За время моих ночных дежурств я понаблюдал за многими музыкальными коллективами, и мог по-своему, судить о них. Если бы хозяева спросили моё мнение, то я смог бы безошибочно указать им кого следует приглашать чаще, а с какими лабухами не связываться вообще.

На шумные скачки-попойки, в основном, съезжалась молодёжь. При входе на территорию бара дежурили наши церберы из отдела «народной дружины» и не допускали несовершеннолетних, то есть не достигших 21-летнего возраста. В спорных случаях, просили предъявить удостоверение личности или водительское удостоверение.

По мере того, как погода устойчиво менялась к лучшему, количество посетителей пансионата росло. Зачастили к нам и агенты от Marlboro. Коммерческий десант заезжал к нам на красном джипе, увешанном фарами. Время они выбирали, когда побольше народу и останавливались на моей территории среди трёх баров. Эти ничего не продавали. Ребята и девушки, одетые в униформу, зазывали гостей взять у них анкету, заполнить её и вернуть. За участие в опросе они обещали выдавать, по желанию клиента, футболку, зажигалку или пепельницу. Разумеется, все подарки были украшены фирменной символикой Marlboro.

Как я заметил, многие гости, очень занятые выпивкой, скачками и поисками подружек, не очень-то отзывались на их призывы. Для них возня с анкетами была в тягость.

А таким, как я, дежурившим и наблюдавшим за происходящим вокруг, подобное мероприятие было кстати. Хотя и не курящий, я всегда посещал их агитаторский джип-броневик, получал от них анкету-листовку и удалялся в спокойное место, где мог вдумчиво ознакомиться с вопросами и дать достойные ответы. Времени было достаточно, опыт работы с анкетами тоже имелся, и если мои ответы, в последствии, кто-то читал, то я надеюсь, им это было интересно.

Цель таких опросов, как я понимаю, изучение потенциального потребителя. Кроме ваших координат, их интересовало: какие сигареты вы курите, как много, предпочитаете покупать, блоками или пачками? и т. п.

Сдав заполненную анкету, я получал от них качественную футболку. Мои гаитянские коллеги, работавшие на кухне бара, не могли понять, на каких условиях раздают подарки. Когда я принёс анкеты, они отказались даже вникать в содержание и вообще, отреагировали на них с дремучей настороженностью, как будто заполненная ими анкета могла привести к депортации из страны. Но получить подарки они хотели. Поэтому, заполнением таковых, в интересах и от имени своих тёмных сотрудников, занимался я.