Америка XXI век
Шрифт:
— Фрэнк! Это я — Джейн Ибсон!
Хаузер не слышит и не узнает Джейн.
— Санитарка! Пошевеливайся! У меня пол отряда раненых!
Джейн куда-то бежит, закрыв глаза от пыли и спотыкается об труп. Падает, открывает глаза и видит разорванный немым криком рот: молоденький солдат обеими руками заталкивает кишки в вспоротый живот. Плача навзрыд, размазывая одной рукой слезы и грязь по лицу, Джейн другой рукой рвет одежду вокруг раны…
В районе отряда Хаузера бойцы АКП форсировали реку. Дело дошло до рукопашной. Угробив почти весь отряд,
В полдень стало тихо. Мы еще сидим в своих коттеджах, а контра — на том берегу. У меня десяток убитых и десяток раненых. И, в общем — олл райт. Но что дальше? Дегтярев обходит группы, а я сижу в ближайшем от развороченного моста доме. Выкуриваю подряд три сигареты и задремываю. Совсем близко вижу лицо Джейн. Она плачет навзрыд и размазывает по щекам кровь и грязь…
— Что теперь будем делать? — Передо мной на корточках сидит замком.
— Не задавай глупых вопросов. Как себя чувствуют ребята?
— Сносно. Пять дезертиров. Пить будешь? Достал дрянное виски.
— Спасибо, — беру у него флягу. — Не пора ли нам, Василий, по домам. У тебя есть семья?
— Дочка у меня в Харькове — Олеся, три годика. Славная девчушка, вся в маму. — Теперь Дегтярев глотает виски и надолго замолкает.
Обеденный перерыв затягивается. Только изредка через речку постреливают снайперы. Мы с Василием молча не торопясь накачиваемся виски, но не пьянеем. Вваливается озабоченный Ибсон:
— Все-таки я тебя нашел, Эндрю.
— Как дела, Фред?
— На нашем Лонг-Айлендском направлении они нигде не прорвались. Еще живем. У меня к тебе серьезное поручение. Хочешь коньяку?
— Давай.
— Очень скоро здесь будет Освободительная Армия и нам придется бежать. Я хочу чтобы ты уходил прямо сейчас. В Лоренсе тебя ждет катер — перебросит на материк. Иди прямо в Эдуард, — Ибсон достает из кармана запаянный пластиковый пакетик, — там передашь эту дискету в правительстве лично в руки полковнику Роберту Гриффину Мейрелю. Запомнил?
— Да.
— Здесь очень важная информация. Будь предельно осторожен, при малейшем сомнении дискету уничтожь. В пути рассчитывай только на себя. Вопросы есть?
Я мотаю головой.
— До встречи, Эндрю.
Подзываю к себе, сидящего в углу, Хэмми:
— Сползай на позиции, позови сюда Эйзенхауэра, Бриза и Соя.
Хэмми 16 лет, надо забирать мальчишку с собой из этой бойни. Оборачиваюсь к замкому:
— Василий, я ухожу с сержантами, принимай командование отрядом.
— Прощай, Андрей, — поднимает он на меня очнувшиеся глаза.
— Прощай. Скоро ты увидишь свою дочь.
Сержанты собрались. Мы выползаем из дома и позади ближайших развалин встаем на ноги. В полусотне шагов перед нами — в санитарный грузовик грузят раненых. Рядом работает похоронная команда. Я смотрю на положенные в ряд трупы и все внутри холодеет. Джейн! Еще недавно я целовал этот затылок и мягкие душистые волосы. На ватных ногах подхожу к ней и переворачиваю на спину. Господи! С ее лица и груди содрана кожа и иссечено мясо. У меня подкашиваются ноги, в глазах — чернота… тьма долго-долго сгущается, наливается бездной до предела — до ослепительно белого мрака. Медленно, очень медленно начинаю видеть. Вокруг, стонут раненые и я рвусь к, прорезающим брезентовый полог, ярким лучикам света. Натыкаюсь на стальные руки.
— Спокойно, Андрей! — Кто это говорит по-русски?
Начинаю понимать: мы трясемся в санитарном грузовичке и рядом четверо моих бойцов. Да, мы едем в Лоренс и Вадим держит меня, чтобы не выпрыгнул из машины… На пристани ждет катерок. Пока ребята грузят раненых, со мной разговаривает капитан.
— Мне приказано доставить вас в Перт-Амбой, но это будет трудно сделать… В Ричмонде установлена береговая батарея. — Капитан раскуривает трубку, долго смотрит на запад, — Началась война, мы сейчас — морской десант, — и он лезет в рубку.
Катерок срывается с места и мчится в океан. Мы плывем на материк с острова, на котором закапывают Джейн… Темнеет. Шквальный ветер пытается сбить с ног. Шум мотора закладывает уши. Стою у борта, холодная вода, перекатываясь через него, заливает грудь. Очень хочется напиться — убить все мысли. Спускаюсь в каюту…
Интерлог
Ночь. Группа Сысоина устраивается на ночлег в лесу. Костра не зажигают. На карауле Бриз.
Сысоин не может заснуть. Смотрит на мерцающие сквозь ветви звезды. К нему подкрадывается часовой, опускается рядом.
— Слышишь, лейтенант?
Они вдвоем выползают на опушку. В ста метрах — федеральное шоссе. Со стороны Филадельфии идет колонна: танки, бронетранспортеры, тягачи с артиллерией, грузовики. Идет долго, кажется бесконечной. Бриз спит. Сысоин невидяще смотрит, борясь с захлестывающими его волнами дикой злобы и страха…
6
Военный джип на предельной скорости едет по федеральному шоссе N 6. В машине: майор Ибсон, его адъютант лейтенант Кром, шофер, два сержанта. Ибсон в переднем кресле, перед ним пульт с картой, телефон, за лобовым стеклом пустая лента шоссе, уходящая в небо.
— Алло, это Патерсон? Кто на связи?
— Бонз. Здравствуй, Фред.
— Мартин, где Данаэль?
— Окружен в Перт-Амбое, еще держится.
— Значит с ним все кончено. АКП еще на Лонг-Айленде?
— Нет, прорвались в Нью-Арк, соединились с Освободительной армией и двигают на Гаррисберг.
— Сколько их?
— Около ста тысяч.
— Как дела у тебя?
— Меня они игнорировали. Думаю уходить по Гудзону на север.
— У тебя есть войска?
— Тысяч десять.
— Знаешь, что делается в Бостоне?