Американский синдром
Шрифт:
В тюрьме Грант, готовя новый бюллетень, особенно выделил сенсацию, преподнесенную авторитетным среди либералов журналом «Харперз» в своем январском номере, гвоздевым материалом которого была большая статья публициста Джима Хоугана под названием «Досье Мак-Корда», развивавшего новую версию «Уотергейта». Согласно ей, команда ЦРУ во главе с Мак-Кордом, попавшаяся на взломе штаб-квартиры демократической партии в уотергейтском комплексе Вашингтона, была нарочно послана туда чифом ЦРУ Ричардом Хелмсом, чтобы скомпрометировать администрацию Никсона, самого президента и его республиканскую партию, похерить его шансы на выборах и вернуть к верховной власти демократическую
Джеймс Мак-Корд был известен Гранту еще как заведующий отделом технической безопасности (он ведал электронными «клопами») управления безопасности ЦРУ при Хелмсе. Он же был директором безопасности комитета по переизбранию президента (Никсона)! И в то же время — дружком Альфреда Уонга, тогдашнего чифа технического отдела секретной службы в Белом доме! Но прежде всего он был «призраком» Ричарда Хелмса. Ближайшими его сподвижниками были Гордон Лидди и Ховард Хант, тот самый Хант, которого подозревают в организации убийства Кеннеди в Далласе, который нажил, сидя в тюрьме за «уотергейтские дела», полмиллиона за свои мемуары!
Вот в какой тугой узел сплелись судьбы тех, кто вершит судьбами Америки из-за кулис, в ночь на 17 июня 1972 года! И сколь многое становится ясным, когда узнаешь о тайнах Белого дома и ЦРУ того времени, раскрытых в записях Уинстона Бека, узнаешь о борьбе между президентом Никсоном и чифом ЦРУ Хелмсом.
Могла ли демократия, могла ли законность свалить президента Никсона за его «уотергейтские проделки»? Нет, это могло сделать, орудуя за спиной демократии, за кулисами законности, Центральное разведывательное управление, поддерживаемое ВПК северо-востока США. Эту мысль Грант и развивал в бюллетене, поражаясь тому, как точно сходятся разрозненные, перепутанные части сложнейшей мозаики.
В мартовском номере «Харперз» он с волнением прочитал письмо Карла Оглсби, который впервые назвал имя истинного автора «Уотергейта» — Ричарда Хелмса, чифа ЦРУ. Вот в какую фигуру вырастал Хелмс: один из главных организаторов убийства президента Кеннеди изобличен как организатор политической казни президента Никсона!
Карл Оглсби писал:
«По-моему, я пошел значительно дальше Хоугана в подыскании общего и частного мотивов. ЦРУ и Хелмс вели тогда яростную борьбу вокруг юридического статуса антивоенного движения с Никсоном и Эдгаром Гувером… Никсон маневрировал с целью исключения ЦРУ из высшей инстанции национальной безопасности (НСБ) во время Уотергейта. ЦРУ, в частности, действовало во имя защиты своих позиций, а вообще — из антипатии к никсоновской клике, антипатии, рожденной в долговременной борьбе между группами, которых я назвал Янками и Ковбоями».
Понятно было, что Янки — это северо-восточные магнаты, а Ковбои — юго-западные. И Грант находил все больше подтверждений тому, что борьба разрозненных хозяев Америки действительно стояла за всей политической жизнью страны, за президентскими выборами и президентскими убийствами.
В других письмах читателей в редакцию газеты «Харперз»
Сидя за решеткой, Грант читал книги, прессу, увлеченно работал над заметками для бюллетеня, но то и дело одолевали его сомнения: да сможет ли он продолжить работу против ЦРУ, когда «фирма» ополчилась против него с ФБР, полицией и судом, откуда возьмет он деньги на продолжение этой работы, дающей ему небывалое моральное удовлетворение, если не выйдет его книга, если не зарежут ее скрытые формы этого проклятого цербера — цензуры?..
Большое жюри было назначено на четверг, 12 июня.
Об этом Левитан сказал ему 3 июня, мрачно при этом пошутив:
— Не знаю, Джонни, доживем ли мы, однако, до этого судилища. Вчера компьютер в штаб-квартире НОРАД — командования противовоздушной обороны Северной Америки — начал вдруг выдавать ложный сигнал о якобы начавшейся советской ракетной атаке! Представляешь?!
— Доиграются, — только и ответил ошеломленный Грант. — Помолчав, добавил: — Только поскорее бы выбраться отсюда. Руки чешутся. Скорее бы взяться за новый бюллетень, выяснить, например, что кроется за этими ложными сигналами. Учения? Средство психологического нажима на русских? Или действительно электронная ошибка, короткое замыкание, которое может замкнуть всю историю человечества, вызвать его гибель?
— Да, — вздохнул адвокат, — что-то они зачастили с этими ошибками. В ноябре, помню, натерпелся я страху. Может, починят наконец этот проклятый курок!
Но в пятницу, 6 июня, тот же пентагоновский компьютер снова объявил о «красной тревоге» по всей системе автоматического оповещения. И снова ядерная тревога длилась бесконечно долгих три минуты.
Грант, и Левитан, и миллионы американцев читали в газете «Вашингтон пост»:
«Подобным электронным промахам Пентагона нет никакого оправдания. Они могут слишком дорого стоить для судеб народов мира…»
— Ну как, Джонни, — спросил утром 10 июня адвокат своего подзащитного, — готов к большому жюри?
Грант с сомнением покачал поседевшей в тюрьме головой:
— После дела Мак-Дональда, Эзра, я ни на грош не верю в нашу юстицию, — хмуро проговорил он.
— Мужайся, Джонни! — бодрился адвокат. — Ведь и в том деле разобрались в конце концов!
— Это через десять-то лет?! Нужна мне такая справедливость. И все сейчас признают, что Сакко и Ванцетти казнили зря, напрасно! У меня по работе руки чешутся.
Левитан положил руку ему на плечо.
— Мы сделаем все возможное для тебя, Джонни! — сказал он тихо.
Назавтра Эзра Левитан предстал перед Грантом в крайне взбудораженном виде.
— Радуйся, Джонни, ликуй! — возопил он, тряся руками над головой. — Эти сукины дети «нашли» на автомобильной свалке мотоцикл «Триумф-50»!
— Как? Один из тех двух, что заставили Бека врезаться в дерево?
— Тот самый! Но на нем они якобы обнаружили твои, Джонни, отпечатки пальцев! Представляешь? Ведь у тебя есть алиби, что ты был в день и час убийства Уинстона Бека в Нью-Йорке! Эти сукины сыны из ФБР сами расставили себе ловушку! Им кажется, что дело в шляпе, что твоя песенка спета! О, как они ошибаются, эти сукины сыны!