Амок
Шрифт:
Во время работы Салул и Гейс рассказали товарищам, как они очутились здесь:– Самыми страшными были последние минуты в пещере. Вода прибывала, рядом мы слышали выстрелы и ваши голоса, но надежды на спасение не оставалось совсем. И вдруг вода остановилась, пошла на убыль! Мы взобрались друг другу на плечи и начали пробивать дыру в своде. Земля, к счастью, оказалась рыхлой, и нам удалось выбраться на свет.
– Так вот они, таинственные выстрелы, которые мы слышали не раз! – вспомнил Сурат прежний «пушечный» гром. – Оказывается, «стреляла» пещера во время прилива!
Добавим от себя, что эта пещера являлась непосредственным продолжением «змеиной», где было сложено оружие. Когда-то обе они составляли одну, образовавшуюся в вулканической лаве. Лава сверху застыла, затвердела, покрылась корой, а в середине оставалась жидкой и вытекала, как по трубе. Таким образом и создалось чудесное «стеклянное» подземелье. Позднее труба в одном месте обвалилась, и получилось две пещеры.
Через день опять появился миноносец. Правда, он не начинал боевых действий, а лишь курсировал вдоль берега.
– Стеречь явился, – говорили инсургенты, поторапливая свою «машину».
– Значит, скоро будут и войска, – сказал Гейс.
Но прошло четыре дня, успели перебросить четыре тысячи винтовок, двадцать пулеметов и соответствующее количество патронов, а войск все не было.
– Не воспользоваться ли передышкой, чтобы захватить еще больше оружия? – предложил Пуан.
Но Салул и Гейс не согласились с ним:
– Не забывай, сколько понадобится времени, пока мы и это доставим на место. Лучше постараться подальше оторваться от них и замести свои следы. Иначе и до нашей базы могут добраться. А если мы уничтожим оружие и бесследно исчезнем сами, они решат, что дело ликвидировано, и успокоятся.
И вот наступил день, когда живая цепь была свернута. Пуан с товарищами ушел дальше, захватив с собой пленного офицера. На месте остались пятнадцать последних защитников. Вечером к ним явился посланец. из центра и принес известия, значительно усложнившие и запутавшие все дело.
VIII. МИССИЯ НОНГА
После того как был пойман Гоно, собрание, разумеется, состояться не могло. Летучее совещание актива должно было обсудить ближайшие, самые неотложные задачи и сейчас же разойтись.
Главная опасность угрожала Гейсу и Салулу, так как на них теперь наверняка должны были организовать облаву. Поэтому они и направились к Скалам Ласточкиных Гнезд, чтобы принять участие в самом важном деле и вместе с тем укрыться подальше. Не будем описывать, как они прятались, пока шли. Все это легко представить. Важно то, что оба в конце концов добрались до цели.
Пандо же не мог вернуться домой, так как его уже выследила полиция. Он был очень нужен в Суракарте, этом важном узле революционного движения, где руководил двадцатью учителями, являвшимися главными деятелями подпольной борьбы. Главными потому, что в этой темной стране сознательных и закаленных рабочих почти не было. Круг товарищей Пандо, разбросанных по разным уголкам, отличался большим разнообразием. Тут были и члены Сарэкат-Райята, и члены мусульманской партии, представлявшие себе революцию по образцу Радан-Бого, и беспартийные революционеры, и несколько коммунистов. Всех их объединяла ненависть к чужестранным поработителям, и нужно было поддерживать эти искры, чтобы в решительный момент с их помощью разжечь общий пожар. К этому времени из Сурабайи прибыла значительная партия прокламаций. Через несколько дней город и деревни были засыпаны ими. Интересно отметить, что в данном случае немалую пользу принесла… неграмотность населения!
Благодаря ей прокламации читали коллективно. Вокруг читающего собирались неграмотные, слушали, рассуждали, и общее возмущение становилось более эффективным, чем гнев отдельных людей.
«Старший брат» энергично взялся за работу. Вместе с ним и «младший брат» пустил в ход весь свой аппарат. Даже «революционный» Радан-Бого и тот присоединился к ним.
Ему было неприятно, что простой народ начал шевелиться, неизвестно под чьим руководством. Уважаемый Радан-Бого представлял себе события совершенно иначе, а именно так, как они описываются в истории: какой-нибудь князь или выдающийся сановник поднимает народ, ниспровергает ненавистную власть и сам становится во главе новой власти. Тут же все начинается совершенно нелепо. Так они могут вместо пользы принести сплошной вред! И Радан-Бого не за страх, а за совесть начал помогать правительству.
Вскоре тесная тюрьма в Соло была заполнена арестованными. Наиболее тяжелым ударом оказался арест девяти активнейших учителей, в том числе и Пандо.
И, наконец, приблизительно в это же время в Сурабайе, благодаря провокации, был арестован комитет коммунистической партии.
Таким образом, незадолго до начала решительных действий движение в Центральной Яве лишилось руководства.
Эти известия и принес посланец Салулу и Гейсу.
Когда после неудачного собрания в храме наспех обсудили, кто что должен делать, Нонг очень хотел присоединиться к Гейсу и Салулу. Но для него нашлось более важное задание: нужен был человек, чтобы перевезти и распространить прокламации от Соло до Батавии. Ответственные товарищи, связанные с организационной работой, не могли заниматься этим, другие за всю свою жизнь никуда не выезжали, а Нонг и много ездил, и успел проявить свои способности.
Так неожиданно для себя Нонг стал бывалым, ловким и ответственным человеком.
Достали простую плетеную корзину, уложили на дно ее литературу, а сверху овощи. Научили Нонга, что и как придется делать. Из-за неграмотности парня, а больше ради конспирации ни адресов, ни записок ему не дали. Нонг должен был заучить на память все секретные явки по дороге. Только в Батавию Салул посылал с ним шифрованное письмо к товарищу, к которому заходил, когда был «Тугаем». Но и на этом письме адреса не было.
– Когда пойдешь к нему, – предупредил Салул, – особенно остерегайся, чтобы за тобой никто не следил. В случае опасности лучше совсем не заходи, а письмо уничтожь!
Через несколько дней простой туземец Нонг уже ехал в поезде с корзиной овощей. В Джоджакарте, Меосе, Бандунге и других местах он останавливался, и каждый раз после этого корзина становилась легче. Жизнь вокруг шла по-прежнему. Так же суетились торговцы на станциях, так же копошился полуголый «спокойный, счастливый» народ, так же работали на плантациях кули, с важностью двигались белые властелины и местные сановники. «Самый тихий народ в мире» вел себя тихо, как всегда.