Амулет воинов пустыни
Шрифт:
— Почему ты так в этом уверен? — спросил Морис.
Взгляд бедуина скользнул по Морису, а затем снова остановился на Герольте, которого Джамал Салехи считал своим спасителем.
— Потому что о ваших намерениях преследователям будет нетрудно догадаться. Прежде чем вы сумеете выйти из лабиринта речных рукавов и пробиться через болота, во всех портовых городах вас будут подстерегать ищейки. Без их осмотра ни один корабль не покинет страну, и это будет продолжаться очень долго.
— Возможно, — вынужден был согласиться Герольт. — Но можешь ли ты предложить нам другой путь?
Джамал
— Вам следует направиться по прямо противоположному пути, то есть вы должны бежать не через дельту реки, а через бар бела ма.
— Через «море без воды»? — изумился Тарик.
— Да, это одно из имен, которым бедуины называют пустыню, — ответил Джамал Салехи.
— Но там мы точно погибнем! — воскликнул Мак-Айвор. — Мы, конечно, плохо справляемся с парусником и не знаем дельту реки. Но в пустыне мы и вовсе окажемся слепыми котятами.
— Не окажетесь, если доверитесь мне, — ответил бедуин.
— Ты хочешь провести нас через пустыню? — спросил ошеломленный Герольт. Такое предложение застало его врасплох.
— Да. Пустыня на западе от Нила — моя родина и место, в котором кочует мой род. Если вы доверитесь мне, я проведу вас через море без воды к гаваням Магриба [37] , где воинства мамелюков не имеют силы и где вам не придется опасаться своих преследователей. Я буду вашим хабиром — проводником и главой каравана.
37
Магриб — под этим названием подразумевают северное побережье Африки к западу от Египта вплоть до западного берега Марокко.
— Уйти через пустыню? — проговорил Мак-Айвор недоверчиво и удивленно. — Черт возьми, об этом стоит подумать! Во всяком случае, он прав в том, что касается гаваней в дельте.
— Согласен, эту опасность мы, возможно, недооценили, — задумчиво произнес Тарик. — А о том, что мы могли уйти через пустыню, никто, верно, и не подумает.
— Подождите! — нетерпеливо воскликнул Морис. — Вы что, ослепли? Как он поведет нас через пустыню? Он же сам на ногах не держится!
— Дайте мне несколько дней покоя, чтобы я снова набрался сил. И тогда я проведу вас через пустыню к Магрибу.
— Это легче сказать, чем сделать, — проворчал Морис. — Что, мы должны бесконечно плавать по Нилу, ожидая, пока он наберется сил? Уж лучше сразу вернуться обратно, в тюрьму эмира.
Джамал Салехи снисходительно взглянул на него.
— Нет, бесконечно плавать вам не придется. Я могу отвести вас в такое место, где вам не надо будет никого опасаться. Там я наберусь сил, а затем мы уйдем в пустыню.
— Что же это за место? — поинтересовался Герольт.
— Это деревушка под названием Харга. Она находится в оазисе Аль-Фаюм — в большой котловине на западном берегу Нила, — сказал Джамал Салехи. — В Харге живет человек, которому я доверяю как самому себе. Он в долгу передо мной. Его зовут Абдаллах Заваки. В его доме мы сможем найти убежище.
— Далеко ли отсюда этот оазис? — спросил Тарик. — И как нам туда добраться?
— До того места на берегу, в котором нам надо будет высадиться, примерно двадцать фарсангов [38] вверх по реке, — ответил Джамал Салехи. — При хорошем северном ветре мы будем в Харге уже на рассвете следующего дня.
38
Один фарсангсоответствует примерно 5 км.
Рыцари Грааля взвесили все «за» и «против» и наконец пришли к выводу, что это предложение дает больше возможностей удачного побега из страны мамелюков, чем их собственный план. Итак, было решено: несколько дней они проведут в оазисе, а затем начнут поход через пустыню. Даже Морис, поколебавшись, все же присоединился к мнению товарищей.
— Держитесь крепче! — крикнул Тарик, навалившись на кормило. Мачта «Фахиты» заскрипела так, будто джерма яростно протестовала против этого маневра. На некоторое время ее парус обмяк и начал трепыхаться на мачте. Но вскоре со стороны кормы подул начинавшийся бриз. Парус джермы натянулся, и она пошла против течения.
Возможно, рыцарям помогла смена паруса, а может быть, их преследователи просто не могли представить, что неверные способны на такую дерзость, как продвижение навстречу погоне. Но когда «Фахита» подошла к Аль-Кахире и встретила три быстроходных судна, заполненных мамелюками и мчавшихся в сторону дельты, никто с этих кораблей даже не посмотрел на беглецов.
— Святые мученики! Да будут благословенны небеса, которые уберегли нас от ухода в дельту! — воскликнул Мак-Айвор. — Слава Богу, что мы взяли с собой бедуина и согласились на его предложение!
На физиономии Мориса отразилось не только раскаяние, но и многое другое. Он пробормотал себе под нос:
— Пойду посмотрю, как там устроились сестры Гранвиль, — и скрылся в каюте.
Герольт подошел к бортовой стенке и присел возле Джамала Салехи.
— Могу ли я задать тебе вопрос? — спросил он бедуина.
Тот ответил жестом, приглашавшим к беседе.
— В тюрьме ты не разговаривал с нами. За все время, что мы провели вместе, ты всего лишь назвал свое имя, но сейчас все же согласился говорить. Можешь ли ты объяснить свое поведение?
Джамал Салехи кивнул.
— Да, могу. Я — человек пустыни, и для меня нет на свете ничего дороже свободы! Этот закон мы, бедуины, впитываем с молоком матери. Свободный человек поднимает голову к небу и повинуется голосу своего сердца, — задумчиво начал он. — После кровопролитного сражения возле оазиса Сива я оказался в плену у эмира. Он бросил меня в подземелье, потому что знал: не может для бедуина быть участи хуже, чем оказаться брошенным в темный подвал. Там я дал себе клятву, что вынесу заключение без жалоб, каким бы тяжелым оно ни оказалось. Я не мог доставить эмиру удовольствие насладиться моим унижением. Мой обет молчания должен был закончиться лишь тогда, когда я отправился бы вслед за своими умершими предками или вновь обрел свободу. Благодаря твоей магической силе и твоей доброте случилось то, на что я уже не надеялся. Я снова на свободе. И мой обет исполнен!