Амулет воинов пустыни
Шрифт:
Когда закат догорел и на остров начала опускаться темнота, Мак-Айвор тяжело вздохнул под своей буркой и приподнялся на соломенном тюфяке. Он пролежал на палубе весь вечер, не проронив при этом ни слова.
Тарик тотчас же подошел к нему.
— Марш в каюту! — крикнул он ему. А затем, обратившись к охранникам, добавил: — Продолжайте пока без меня. Я скоро вернусь.
— Не забудь, господин, прихватить свою уставшую жену! — громко сказал Маслама. Он знал, что должен был делать дальше, и в очередной раз наполнил кубки охранников вином. — Я позабочусь о наших гостях!
Едва Тарик закрыл дверь каюты, как Мак-Айвор стянул с себя бурку.
— Сейчас увидим, хорошо ли мы все продумали, — прорычал он, осматривая нож, который торчал у него за набедренной повязкой.
Тарик тоже сбросил свою одежду. Затем он подошел к окошку, находившемуся почти на корме, и выглянул оттуда. Нил уже был покрыт мраком. Затем Тарик взял заготовленный канат и обвязал его концом свой пояс. Мак-Айвор взял в руки другой конец. Тарик выбрался из окна и с тихим всплеском опустился в воду. Там он ухватился за кормило, чтобы его не сносило течением, и стал дожидаться Мак-Айвора.
Шотландец тоже начал выбираться из окна. При этом он зубами ухватил свой конец каната. Тарик протянул ему руку и подтащил к себе. Пока Мак-Айвор держался за кормило, левантиец обвязывал его канатом.
— Отлично! Теперь с тобой ничего не случится, — произнес он.
— Да услышит тебя Господь, — прошептал Мак-Айвор.
С набережной доносились музыка и пьяный смех. Рыцари двинулись к устью канала. Мак-Айвор держался на воде с великим трудом. Самостоятельно он передвигался очень неуверенно, поэтому большую часть пути его тащил Тарик. Но поскольку рыцарей отделяло от ворот совсем небольшое расстояние, на это время Мак-Айвору вполне хватило бы умения держать голову над водой.
— А сейчас набери побольше воздуха, — сказал Тарик, когда они добрались до ворот канала и нащупали чуть отогнутую железную полосу. — Я протащу тебя через дыру. Тебе надо будет вытянуть руки, поджать плечи и крепко соединить ноги. Об остальном я позабочусь, уж поверь, — Тарик схватил левой рукой Мак-Айвора за пояс. — На счет «три» ныряем! Раз! Два! Три!..
Рыцари одновременно отогнули железную полосу и ушли под воду. Мак-Айвор тут же начал бешено дергать ногами. Тарик на пределе сил подтащил его к дыре. Когда Мак-Айвор нащупал дыру, он наконец понял, что должен делать. Тамплиер тут же вытянулся, и тело его стало плоским, как доска.
Тарик обхватил бедра Мак-Айвора и изо всех протолкнул его через дыру. Сам он тотчас же рыбкой юркнул в нее, схватил другой конец каната и в следующее мгновение вместе с Мак-Айвором вынырнул возле стоявшего за воротами парусника эмира.
Шотландец перевел дыхание.
— Клянусь освященной мочой святого Бернара, второй раз я этого не сделаю. Я на такое больше никогда не решусь, — хрипел он, в то время как Тарик подтаскивал его к каменной лестнице, поднимавшейся прямо из воды. — Мне казалось, что я могу утонуть в любое мгновение. Я уже даже начал молиться о честной смерти на поле боя.
Тихо посмеиваясь, левантиец отвязывал концы каната от пояса Мак-Айвора и от своего собственного.
— Служба хранителя Грааля требует жертв. А ты как думал? Ты жив и находишься на другой стороне. Так что успокойся, отдышись и подожди, пока я подниму со дна наше оружие и бочонок.
Сначала Тарик достал бочонок. Мак-Айвор вытащил нож и принялся открывать его, чтобы вытащить костюмы и тюрбаны, а левантиец в это время снова опустился на дно за оружием. Из-за тяжести мечей и кинжалов ему пришлось нырять дважды.
Мак-Айвор взял у Тарика оружие и осторожно положил его на ступеньки. Затем они протерли его заранее приготовленной льняной тряпкой, оделись в черные, расшитые золотом костюмы, надели тюрбаны и опоясались мечами. Две перевязи с мечами для Герольта и Мориса Тарик зажал под мышкой. Он хотел спрятать их в кустах перед террасой. По дороге к дворцу лишнее оружие только помешает, любой повстречавшийся на их пути охранник может заподозрить неладное.
Мак-Айвор взял связку отмычек, подобрал арбалет и вложил в него стрелу, а вторую сунул за пояс.
— Beaus'eant alla riscossa! [36] — тихо воскликнул он. Тарик кивнул и ответил:
— Освободим наших братьев!
16
Мысленно держа перед глазами план усадьбы, рыцари преодолели последние ступени лестницы, выбрались на извилистую тропинку, подобно коридору проходившую через цветущие кусты, и пошли к дворцу. Поскольку эмир уехал, в саду не горел ни один светильник. Лишь терраса с колонами освещалась двумя слабо мерцавшими лампами. Караульных видно не было. Если кто-то и должен был охранять вход во дворец, он, по всей видимости, находился сейчас в более уютном месте.
36
Beaus'eant alla riscossa! — «Сюда, на прорыв, к отвоеванию!» — восклицание тамплиеров, попавших в бедственное положение. Сначала оно использовалось как просьба о помощи. Затем этот призыв стал боевым кличем воинов-монахов.
Недалеко от округлых ступеней, которые вели к террасе, росли кусты жасмина, и Тарик сунул в них мечи, предназначенные для Герольта и Мориса. Затем они с Мак-Айвором решили зайти на террасу.
Затаив дыхание, слыша стук собственных сердец, рыцари поднялись по ступеням. Здесь их запросто могли увидеть, и тогда им пришлось бы вступить в бой. А это уменьшило бы их шансы добраться до подвала, и тогда попытка освобождения друзей могла закончиться плачевно.
Однако рыцари вошли во дворец благополучно. Их не окрикнула стража, которая могла бы сидеть там незамеченной. Телохранители и слуги им тоже не встретились. Рыцари беспрепятственно дошли до боковой двери, за которой начинался коридор. Он вел в помещение, из которого выходили два других коридора. Один из них спускался непосредственно в подвал. В этом коридоре охрана им тоже не повстречалась.
Мак-Айвор молча указал Тарику на уходившую вниз лестницу. Если бы они столкнулись с охранником, было бы лучше, чтобы первым он увидел Тарика в костюме телохранителя эмира, а не краснолицего богатыря с повязкой на глазу, не имевшего в своей внешности ничего арабского.
Тарик кивнул и стал на цыпочках спускаться по лестнице. Желтоватый свет масляной лампы падал на последнюю ступеньку. В этот момент рыцари услышали шум: казалось, что на землю посыпались небольшие камни. Тут же раздался злорадный смех и послышался голос: