Амулет. Книга 2
Шрифт:
Впрочем, справедливости ради стоит заметить, что и мужчины ничем не лучше женщин. С тех пор, как у меня появился мой дар, я не перестаю удивляться двуличию и нечистоплотности многих людей, с которыми мне приходится встречаться. Хорошо хоть, что все остальные не наделены такой способностью, какую обрел я. Страшно представить, что стало бы с миром, если бы для всех вдруг стали явными тайные мысли окружающих! Ведь прочесть мысли другого – все равно, что застать его обнаженным. Он ничем не защищен, не прикрыт. Оставаясь наедине с собой, он может быть таким, каким его создала природа, не пытаясь выпятить свои достоинства и скрыть недостатки. И увидеть его в этот момент – значит, проникнуть в святая святых его личности.
В одной библейской притче рассказано о том, что сын, увидевший наготу своего отца, был жестоко
Да, занесло меня… Неужели я действительно стал философом? Или это действие странного амулета?.. В любом случае, вывод ясен: для людей будет лучше, если никогда и никто не сможет читать чужие мысли. В том числе и я. Но тут, увы, я ничего не могу поделать, разве что всю жизнь стану ходить в своем «изоляционном галстуке», а он, между прочим, шею натирает! Я сладко потянулся в кресле, встал, выключил телевизор и подошел к столу. Мой взгляд остановился на портрете деда, который я с некоторых пор уложил под стекло на столешнице. Мне вдруг стало интересно – а почему, обладая таким же даром, как у меня, дед все-таки женился? И почему он выбрал в жены именно мою бабку? Ведь, насколько я помню из маминого рассказа, моя бабка была простой деревенской девушкой, никакими редкими способностями не обладала. Да и откуда им было взяться, если в те времена в деревнях и грамотой-то мало кто владел? Конечно, она была привлекательной, про таких говорят – «кровь с молоком», но особой красотой даже в молодости не отличалась, а к старости, если бы дожила, наверняка могла превратиться в типичную деревенскую бабу. Так почему же мой дед, аристократичный, умный, образованный, женился на ней?
Я вытащил из ящика стола общую фотографию бабушки и деда, которую с разрешения матери изъял из семейного альбома, внимательно вгляделся в молодые, но такие разные, словно вышедшие из различных времен, лица. Снова посмотрел на портрет деда… Нет, решительно непонятно, как мог состояться этот союз! Почему? Эти вопросы настолько раззадорили мое любопытство, что я решил во что бы то ни стало получить хоть какой-то ответ. Но как? Никаких дедовых бумаг, и уж тем более – дневников, в нашей семье не сохранилось. Оставалось надеяться только на то, что моя мама что-нибудь знает об этой истории…
Я с трудом дождался следующего дня, чтобы позвонить матери. Предлог у меня был удачный – я собирался сообщить, что намерен выполнить ее просьбу, и явлюсь к ней в субботу с невестой. После того, как официальная часть беседы была закончена, мы обменялись любезностями, и мама заверила меня в том, что будет очень рада познакомиться с моей избранницей, я осторожно перешел к интересующему меня вопросу. Начал я, правда, издалека – изобразил сомнение в правильности своего выбора, посетовал на то, что недостаточно хорошо знаю женщин, пофилософствовал на тему взаимоотношений между полами… Короче, сделал вид, что сыну срочно требуется материнский совет и поддержка. Когда мама совсем размякла от моего неожиданного внимания, я перешел к главному:
– Вот скажи мне, к примеру, ма. Почему мой дед Гонсалес выбрал в жены именно мою бабушку? Ведь он был, насколько я понял, из очень влиятельной семьи, родился в Мексике, учился в университете, наверняка повидал множество ярких красавиц на любой, самый требовательный, вкус, а выбрал вдруг скромную деревенскую девушку из России! Чем она его так покорила?
– Знаешь, это действительно интересно, – задумчиво отозвалась моя мама. – Я в свое время тоже об этом размышляла, спросила даже как-то раз у твоего отца. Он мне и рассказал, что, когда уже вышел из детдома и поступил в училище, его разыскала тетка Алевтина – она до последнего часа оставалась с твоей бабкой в Актюбинском лагере, вот только ей удалось каким-то чудом выжить, а твоей бабушке – нет. Саша, конечно, тут же ее привел к себе домой, оставил погостить на неделю. И у них повелось – он приходил из училища, усаживался уплетать ее восхитительные пироги, а она рассказывала ему о матери. От нее, кстати, и фотографии эти к нам попали – бабка сберегла и перед смертью ей наказала отыскать сына и передать. И про роман с Гонсалесом, конечно, бабушка Авдотья своей подруге по несчастью тоже поведала. Вспоминала Алевтина, как любила она повторять: «Говори, что думаешь, и получишь то, что заслуживаешь». Она считала, что, если всегда говорить правду, то не придется ждать никаких неожиданных неприятностей от судьбы. За это, говорила бабка, красивый мексиканец ее и полюбил. Жаль только, что жили они в такое время, когда правда приносила людям лишь боль и страдания…
«Вот и разгадка! – удовлетворенно подумал я. – Меняются времена, но не люди. Вот и моему деду, наверное, так же трудно, как и мне, было найти искреннего человека, который не врет, говорит то, что думает, которому можно доверять. А моя бабушка оказалась именно такой. Конечно, дед не мог не понимать, какая это редкость, поэтому и взял ее в жены».
Получив ответ на занимавший меня вопрос, я решил не дожидаться, когда мать снова заведет разговор о моей скорой женитьбе, и переменил тему:
– Кстати, ма, как там Майка поживает? Не соскучилась? Загостилась она у тебя, может, пора и честь знать?
– А чего ей скучать? Ей у меня хорошо – и питание, и уход. Жалко тебе отдавать, бестолковому. Но ничего не поделаешь – твоя живность, забирай. Только знаешь что? Давай-ка завтра. С утра.
На следующий день я поднялся ни свет, ни заря, и, наскоро запихав в себя кофе с бутербродом, рванул к матушке за Майкой. Ехал и сам удивлялся своей прыти – с чего это мне вдруг стало так невтерпеж? Всего несколько дней подождать – и забрал бы кошку после маминой вечеринки… Но пришлось признаться самому себе – меня гнало острое чувство одиночества, переносить которое становилось все труднее. Хотелось прижать к себе хоть какое-то живое, любящее существо. Хотя бы кошку, раз других все равно нет…
Я, конечно, не ожидал, что Майка бросится мне навстречу, с собачьей радостной преданностью – у кошек это не принято, но не мог и подумать, что она вовсе не отреагирует на мое появление. Меня угораздило приехать как раз в тот момент, когда мама смешивала в миске рыбу с геркулесом, чтобы покормить Майку, и все кошачье внимание было сосредоточено исключительно на этом процессе. В мою сторону несколько раздобревшее и вполне умиротворенное существо даже не взглянуло. Раздосадованный таким поворотом событий, я дождался, когда Майка закончит свой завтрак, и, усадив изменницу в комфортабельную корзинку, приобретенную специально для ее перевозки, поспешил домой. Майку разморило в мягкой, обитой плюшем корзинке, и я решил заскочить в универсам, чтобы начать новый круг общения с любимицей с блюдца хороших сливок. Равнодушие кошки так огорчило меня, что я поставил себе цель вернуть ее расположение любой ценой.
Оказавшись в привычной обстановке, Майка деловито прошлась по квартире, остановилась возле блюдца и вопросительно взглянула на меня. Я тут же налил ей щедрую порцию сливок и уселся рядом, задумавшись о своих делах. Вдруг до моего сознания донеслось: «Очень вкусно. И где же ты шлялся, а? Сколько времени потеряно зря – мог ведь каждый день меня так кормить!». Я испуганно огляделся по сторонам, но естественно, никого не увидел, кроме Майки, которая, облизываясь, сидела напротив и глядела прямо на меня своими огромными желтыми глазами.