Анализ крови
Шрифт:
Эта искренняя просьба поделиться свежими идеями, начисто лишенная сарказма, застала Беверли врасплох.
– Я… нет, – призналась она. – Мне ничего в голову не приходит. Я просто надеюсь, что вы его найдете.
– Я тоже на это надеюсь – я могу называть вас просто Беверли?
– О, конечно.
– У меня нет никаких блестящих идей на этот счет, Беверли, но я обещаю хорошенько подумать. Ну а если вам что-нибудь придет в голову, свяжитесь со мной. – Майло протянул свою визитную карточку. – Все что угодно, хорошо? А теперь я попрошу кого-нибудь из своих людей подбросить вас домой.
– Алекс мог бы…
Майло сверкнул широкой улыбкой:
– Мне нужно обстоятельно поговорить с Алексом, так что я попрошу кого-нибудь отвезти вас домой.
Подойдя к шестерым полицейским, он выбрал из них самого привлекательного, подтянутого красавца шести футов роста с волнистыми черными волосами и сверкающими зубами, и подвел его к нам.
– Мисс Лукас, это полицейский Фьерро.
– Куда вас, мэм? – спросил тот, прикладывая руку к фуражке.
Беверли назвала адрес в Уэствуде, и полицейский повел ее к патрульной машине.
Когда она уже собиралась садиться в машину, Майло, порывшись в нагрудном кармане, окликнул:
– Эй, Брайан, подожди!
Фьерро остановился, и Майло поспешил к машине. Я последовал за ним.
– Беверли, вам это что-нибудь говорит? – спросил Майло, протягивая ей спичечный коробок.
Она его осмотрела.
– Курьерская служба «Адам и Ева»? Да. Кто-то из медсестер говорил, что Нона Своуп устроилась в службу доставки. Помню, это показалось мне странным – зачем ей устраиваться на работу, если они в городе лишь временно? – Беверли присмотрелась к коробку внимательнее. – Что это такое, служба девушек по вызову, да?
– Вроде того.
– Я знала, что с этой Ноной нужно держать ухо востро, – сердито произнесла Беверли, возвращая коробок. – Это все?
– Угу.
– В таком случае я бы хотела вернуться домой.
Майло подал знак, Фьерро сел за руль и завел двигатель.
– Настороженная дамочка, – заметил Майло.
– Прежде она была милым, очаровательным созданием, – сказал я. – Работа в онкологической клинике меняет людей до неузнаваемости.
Майло нахмурился.
– В номере полный разгром, – сказал я. – Выглядит очень плохо, да?
– Хочешь услышать мои рассуждения? И да, и нет. Там прошелся человек, который был в ярости. Но что, если это был кто-либо из родителей, взбешенный болезнью ребенка, испуганный, сбитый с толку, забравший мальчика из клиники? Ты работал с теми, кто находился в подобной ситуации. Никогда не приходилось видеть, чтобы кто-нибудь вот так психанул?
Я отмотал назад несколько лет.
– Гнев есть всегда, – сказал я. – По большей части его стараются выговорить словами. Но иногда он выливается в нечто физическое. У меня на глазах один отец здорово врезал ординатору. А угроз с лихвой. Один тип, потерявший ногу во время несчастного случая на охоте за три недели до того, как у его дочери обнаружили злокачественную опухоль в почках, на следующий день после ее смерти заявился в клинику с парой пистолетов. Обычно взрываются те, кто всё отрицал и сдерживался.
Что полностью соответствовало описанию Гарланда Своупа, данному Беверли. О чем я и сказал Майло.
Конец ознакомительного фрагмента.