Аналогичный мир

Зубачева Татьяна Николаевна

— Мы платим помесячно, — спокойно сказал Крис. — за четыре недели, так? Значит, за неделю… Двадцать восемь кредиток с каждого. Вот и всё.

— Мало, — Роберт резко повернулся к нему. — На сколько занизил?

— Ни на сколько. Получаю сто пятьдесят семь, отдаю за всё это сто двадцать. Не мало.

— За койку?

— За комнату. Я один в ней. За еду, за бельё и стирку, — Крис насмешливо щурил глаза. — А насчёт обследования… оно бесплатное. Всем нам, бывшим, так положено. И экзамен. Ладно. Пошли.

— Пошли, —

кивнул Роберт, вставая. — А когда платить, сэр доктор?

— Когда будете уходить, — улыбнулся Аристов. — Комендант подсчитает, и вы ему заплатите. Идите обедать.

Роберт посмотрел на Фредди.

— Спасибо вам, сэр. Завтра в пять мы придём, сэр.

— Я с утра завтра работаю, вечером свободен, — улыбнулся Крис. — Покажу где это.

— До свидания, сэр… до свидания, — попрощались они вразнобой и вышли.

Когда за парнями закрылась дверь, Аристов негромко засмеялся:

— Золотые парни.

Фредди кивнул и стал снимать халат. Тот был ему всё-таки тесен, и, когда Фредди вылезал из него, то пиджак распахнулся, открывая наплечную портупею с кобурой под мышкой. Насмешливая улыбка Аристова показала, что он всё заметил.

— Вы всегда с оружием, Фред?

— Всегда, Юри, — Фредди встряхнул, складывая, белый халат и застегнул пиджак. — Спасибо, что позволили походить с парнями.

— На здоровье. А теперь, Фред… Я заметил, что вы сами тоже боитесь врачей, так?

Фредди с интересом посмотрел на доктора.

— Ну-ну.

— Не отпирайтесь. Так боится врачей человек, который к врачам не приходит сам.

— Интересно.

— Дальше будет ещё интереснее. А которого приносят. С различными дырками, разрывами, порезами и так далее. Так что сейчас я вас посмотрю, Фред. Насколько тщательно вы заштопаны.

— А если я откажусь?

— Вы производите впечатление разумного человека, — улыбался Аристов. — Так что проходите за ширму и раздевайтесь.

— Послушайте, Юри…

— С удовольствием выслушаю вас после осмотра, Фред. Ну-ну, не уподобляйтесь вашим подопечным. Ждать полчаса, пока вы наберётесь смелости…

— А что? — Фредди с улыбкой расстёгивал пиджак. — Потом входят санитары?

— Вам так необходимы зрители? — Аристов прошёл в угол к раковине, закатал рукава и стал мыть руки.

— Предпочту без них, — Фредди медлил у ширмы.

— Никто не войдёт, — Аристов тщательно вытирал обнажённые до локтей руки. — Я уже включил табло над дверью. Карты я на вас не завожу, так что Люся не нужна. Вы готовы?

— Меня ничего не беспокоит, — Фредди складывал одежду на стоящий за ширмой стул.

— Сейчас посмотрим. Ложитесь на спину и приступим.

К удивлению Эркина, жизнь вошла в привычную колею неожиданно быстро. Будто и не уезжал никуда. Привычное пробуждение на рассвете, вынести грязную воду, принести чистую, принести дрова

и затопить плиту, торопливый завтрак и бегом на станцию. Ну, а там уже совсем обычно. На рынок они с Андреем сходили пару раз, но там работы было мало, и… и не та работа. И платят мало, и смотрят на тебя как на шакала. А на станции… к ватаге ли какой подвалят, вдвоём ли работают, но совсем другое дело. Хоть и только погрузка-разгрузка. Андрей злится, что инструмент у него без дела лежит, но спокойнее, чем весной. Великое дело — задел иметь, знать, что если сегодня и не заработал ничего, то и ужин, и ночлег всё равно у тебя есть, жить не в долг, не одним днём…

В закутке у крана они присели передохнуть. Сразу как из-под земли появилась девчонка с ведром.

— А вот кофе, парни, кофе с устатку.

— Как и не уезжали, скажи, — Андрей заплатил за три кружки, и девчонка, просияв белозубой улыбкой, бережно вручила им по большой жестяной кружке, налитой до краёв тёмно-бурой жидкостью.

— Пейте, парни, я потом за кружками подойду.

Эркин развернул купленные с утра у входа пирожки. Ели не спеша, но без вкуса.

— Стоящей работы совсем нет.

— Мг, — Андрей кивнул с набитым ртом. — Всё пленные эти, откуда их столько? И злые…

— Не довоевали, — подсел к ним Джейми из ватаги Арча.

— Ты чего, разругался со своими? — сразу спросил Андрей.

— Да нет, вон идут уже.

В закуток вваливалась ватага Арча. Снова появилась девчонка с ведром. Эркин и Андрей быстро допили кофе и отдали кружки: другим тоже надо. Разговор стал общим, но всё о том же. Работа, жратва, бабы, выпивка… Но главное — работа.

Будет работа — будет и остальное. Без работы не проживёшь. А кто бы спорил?

Андрей вытащил сигареты и закурил. Равнодушно обшарил взглядом штабеля и верхние этажи конторы.

— Больше не следят, — усмехнулся Арч.

— Как избавились? — спросил Андрей, сохраняя на лице безучастное выражение.

— А никак. Со Дня Империи отвалили. П-пиявки.

— Притихла, значит, свора, — сделал вывод Андрей, передавая сигарету по кругу.

— Лучше б шумела, — хмыкнул метис с перебитым носом. — Вон в Питерстауне пошумели, так русские их всех загребли. Там теперь лафа.

— Мг. Только ты оттуда чегой-то к нам сюда подвалил.

— Я по другому делу. Город маленький, работы на всех нет…

— Иди, в полиции поври, здесь работы не больше.

— Говорят, где лафа, так это у русских, ну, на ихней земле.

— Ага! — заржало несколько голосов.

— В рот кладут и проглотить уговаривают.

— А за цвет приплачивают.

— Чем, значит, темней…

— Давай, Уголёк, дуй к русским, тебе там больше всех платить будут.

— Врут, конечно, много, — отсмеялся Арч. — Но я одно скажу. Русские на оплате нас ни разу не нагрели. Разве не так?