Anamnesis morbi. (История болезни)
Шрифт:
Долго раздумывать времени не было. План, конечно, сыроват, но другого у нас просто не было. Все лучше, чем нахрапом лезть на автоматы.
— Ладно. Держитесь! Мы пошли.
— Задний выход — сразу же за холлом. Вон дверь! — лейтенант кивнул в сторону противоположной от входа стены.
Опасливо сторонясь камина, мы бегом пересекли зал и оказались в коротком коридорчике, в конце которого угадывался смутный контур двери. Сгрудившись у нее, мы притихли.
В холле грохнул выстрел. Потом еще. И еще. Ответной стрельбы слышно не было, но
За дверью послышалась возня, сменившаяся удаляющимся топотом нескольких пар ног. Дождавшись, пока он стихнет, я шепотом скомандовал:
— Вперед! — и, отодвинув засов, распахнул дверь.
Во дворе горел фонарь. Выскочив наружу, я присел и поводил стволами по сторонам. Никого не было. «Лендровер» стоял рядом, метрах в трех.
— В машину живо!
Через пару секунд мы уже сидели внутри. Я повернул ключ в замке зажигания. Двигатель тут же с готовностью заурчал.
— Петрович, следи за тылом! — бросил я через плечо и дважды нажал на клаксон.
Из дома выбежал Андре и запрыгнул на переднее сиденье:
— Жми! ЭТО сейчас вылезет!
Я послушно нажал на педаль газа. Внедорожник радостно рванулся вперед.
— Сейчас за угол, потом прямо по дороге до прибрежного шоссе. А там — налево, — быстро объяснил лейтенант, опуская стекло со своей стороны. — Скажите вашему другу сзади, чтобы приготовился к стрельбе. Бандиты будут у нас по правому борту.
— Петрович, опусти свое стекло и приготовься мочить все, что шевелится! — перевел я, не оборачиваясь.
Сзади прожужжал моторчик стеклоподъемника. Петрович клацнул чем-то металлическим. Наверное, взвел курок.
На полной скорости «Лендовер» вылетел из-за дома и помчался к берегу. Я вцепился в руль и вглядывался вперед, опасаясь пропустить поворот и влететь в море. Поэтому не видел, что творится справа по борту. Зато хорошо слышал.
Оба револьвера, Андре и Ваньки, загрохотали одновременно. Я тут же оглох. Салон моментально наполнился пороховой гарью, да так, что ело глаза и саднило горло.
— По автоматчикам! Стрелять только по тем, что с автоматами! — скомандовал лейтенант.
— Так они тут все с ними, …! — в сердцах выругался Петрович.
Как ни странно, но Андре он понял без перевода.
В лобовом стекле вдруг образовалась дырка. И тут же — еще одна. Ветерок, прорвавшийся в них, приятно холодил разгоряченное лицо, но рождал недобрые мысли.
— Клара, на пол, живо! Забейся под сиденье и не высовывайся! — скомандовал я и покосился в зеркало заднего вида.
Умница! Девушка моментально сползла вниз и скрылась из виду.
А грохот не стихал. Петрович и Андре палили без продыху, стараясь не дать автоматчикам поднять головы. Боковым зрением я заметил впереди и чуть правее бегущий темный силуэт. Но тут же у меня над ухом рявкнул револьвер лейтенанта — и силуэт исчез.
Поворот! Не снижая скорости, я
Стрельба стихла. Повернув, мы оказались вне поля зрения Охотников: теперь нас закрывала от них живая изгородь, тянущаяся вдоль дороги. Но не успел я вздохнуть с облегчением, как впереди из кустов на шоссе выпрыгнул человек. И вскинул автомат, выцеливая водителя. То есть меня.
Время опять замедлилось. Я четко видел в свете фар, как мучительно неторопливо поднимается короткий ствол с утолщением глушителя на конце. Открывая взору черное отверстие дула, которое теперь смотрело точно мне в глаза…
Андре выстрелил прямо через лобовое стекло. И еще раз. Автоматчик, не успев нажать на спуск, дважды вздрогнул и медленно начал оседать на дорогу. А еще через мгновение «Лендровер» въехал капотом в продырявленную грудь Охотника. От удара исковерканное тело отлетело вперед метров на пять и распласталось на асфальте. Машина дважды небрежно подпрыгнула на неожиданном препятствии и понеслась дальше.
— Спасибо! — придя в себя, пробормотал я.
— Не за что! — отмахнулся лейтенант, перезаряжая револьвер.
— Палыч, посмотри назад! Там что-то странное творится! — подал голос Петрович.
Я уставился в зеркало. Сначала не понял, что имел в виду Ванька. А поняв, похолодел.
Совсем низко, задевая придорожные фонари и гася их, будто свечки на праздничном торте, за нами летело нечто. Огромная черная туча, распластавшись двумя крыльями, неслась над землей, засасывая в себя скудный ночной свет и расползаясь по небу все больше и больше. От тучи ощутимо веяло холодом: заднее стекло «Лендровера» уже начало по краям покрываться инеем.
А прямо под летящей тьмой неслись бок о бок две машины, из окон которых высовывались с оружием наши преследователи. Погоня началась полномасштабная.
— Так что это за дрянь все-таки? — оторопело поинтересовался Андре, разглядывая жуткое зрелище в заднем окне.
— Это — Хозяин! — исчерпывающе объяснил я ему и вдавил в пол педаль газа.
«Лендровер» взрыкнул и припустил еще быстрее. Я покосился в зеркало: мы отрывались. Медленно, метр за метром, но — отрывались. И от машин и, что самое главное, от страшной тучи.
— Надо ехать в полицейское управление. Уж туда-то они точно не сунутся! — лейтенант кивнул головой в сторону наших преследователей.
— Те, что внизу — не сунутся. А тому, что сверху — глубоко плевать на полицию, армию и морской флот, вместе взятые. У нас только один шанс выжить: бежать, не останавливаясь, до самого рассвета, — возразил я, не отрывая взгляда от дороги.
— А что будет после рассвета?
— Хозяин исчезнет. Он может охотиться лишь ночью.
— Сейчас половина пятого. Светать начнет примерно через полчаса, — сообщил Андре, поглядев на часы.