Анархизм
Шрифт:
И если абсолютный индивидуализмъ стремится утвердить свободу только даннаго конкретнаго «я», анархизму дорога свобода всхъ «я», дорога свобода человка вообще. Абсолютный индивидуализмъ не только мирится съ рабствомъ другихъ, но или относится къ нему безразлично или даже ставитъ его въ уголъ своего благополучія. Анархизмъ и рабство — непримиримы. Общество, построенное на привиллегіяхъ и ограниченіяхъ — несвободно. Тамъ, гд есть рабы, нтъ мста свободнымъ людямъ.
«Я истинно свободенъ — писалъ Бакунинъ — если вс человческія существа, окружающія меня, мужчины и женщины точно также свободны. Свобода другихъ не только не является ограниченіемъ, отрицаніемъ моей свободы, но есть, напротивъ, ея необходимое условіе и подтвержденіе.
Анархизмъ, поэтому, чуждъ солипсизму. Для него равно реальны вс люди, для него, наоборотъ, ирреаленъ тотъ эгоцентризмъ, то выдленіе и чудовищная гипертрофія личнаго «я», личнаго начала, которыя порождаетъ абсолютный индивидуализмъ.
Также различны они — анархизмъ и послдовательный индивидуализмъ — и въ области практической дятельности.
Абсолютный индивидуализмъ не знаетъ методовъ соціальнаго дйствія. Онъ не иметъ соціально-политическихъ программъ, нe собираетъ партій, не образуетъ союзовъ.
Чистый индивидуализмъ, который во всемъ окружающемъ, не исключая людей и разнообразных формъ человческаго общенія, видитъ только средство удовлетворенiя своихъ эгоцентрическихъ стремленій, относится съ полнымъ безразличіемъ, къ отдльнымъ типамъ организованной общественности, къ отдльнымъ политическимъ формамъ.
Соціально-политическій прогрессъ для него не существуетъ, ибо общественныя симпатіи его къ тому или другому бытовому укладу обусловливаются не соображеніями «общаго блага», обезпеченія справедливости, утвержденія свободы и т. п., но исключительно личными вкусами. И въ этомъ смысл античное государство съ институтомъ рабства, феодализмъ и крпостничество, вольный городъ и цеховая регламентація, буржуазное правовое государство, соціалистическій строй, анархистическая община — для него совершенно равноцнны.
Требуя неограниченной свободы для себя, онъ отдаетъ свои симпатіи Платоновскому «Государству мудрыхъ», мандаринату, диктатур, аморфному, ничмъ не связанному «союзу эгоистовъ». Его не смущаютъ одіозныя привиллегіи или моральныя несовершенства излюбленнаго имъ строя. Насиліе, хищничество, закабаленіе — вс средства хороши для достиженія главной цли: утвержденія своего неограниченнаго господства, торжества своей воли. Слабому, темному, погибающему — противопоставляются «я», герой, великій человкъ, сверхчеловкъ. Цлыя расы могутъ послужить навозомъ для великихъ — писалъ Стриндбергъ. Весь міръ — говоритъ философъ Эмерсонъ — долженъ стать питомникомъ великихъ людей.
Анархизмъ есть не только соціальная теорія. Онъ также — соціальная практика. Анархизмъ утверждаетъ и ищетъ практическіе методы соціальнаго дйствія.
Несмотря на непримиримыя противорчія между отдльными теченіями анархистской мысли, есть своеобразная «программа — minimum», объединяющая вс оттнки анархизма. И эти принципы обусловливают и его тактику.
Въ ряду этихъ принциповъ
Прежде всего — отрицаніе власти, принудительной санкціи во всхъ ея формахъ, a слдовательно, всякой организаціи, построенной на началахъ — централизаціи и представительства. Отсюда отрицаніе права и государства со всми его органами.
Въ области собственно политической — отрицаніе политическихъ формъ борьбы, демократіи и парламентаризма.
Въ области экономической отрицаніе капитализма и всякаго общественнаго режима, построеннаго на эксплоатаціи наемнаго труда.
Наконецъ, анархизмъ въ новйшихъ стадіяхъ его развитія приходитъ къ убжденію, что революція вообще и анархическая въ «частности не декретируется «верхами», революціоннымъ правительствомъ и не срывается «сознательнымъ иниціативнымъ меньшинствомъ» или случайной кучкой «заговорщиковъ», но совершается «низами», являясь творческимъ выраженіемъ «бунта», идущаго непосредственно изъ «массъ». Но духъ «созидающій, въ отличіе отъ духа
Классовая аполитическая организація является, поэтому, не только лучшей, но и единственно моральной и технически цлесообразной формой анархическаго выступленія. Акты «одиночекъ» и «кучекъ» могутъ въ извстныхъ случаяхъ имть педагогическое значеніе и могутъ быть нравственно оправданы, но къ нимъ сводить всю анархистическую тактику — значило-бы обречь ее на полное безплодіе.
Такъ анархизмъ изъ бунтарскаго настроенія личности преобразуется постепенно въ организованный революціонаризмъ массъ.
Теперь должно быть ясно коренное различіе между абсолютнымъ индивидуализмомъ и анархизмомъ.
Первый — есть настроеніе свободолюбивой личности, ни къ чему ее не обязывающее и потому — по существу — безотвтственное. Второй — соціальная дятельность, строющаяся на исповдываніи опредленныхъ принциповъ и влекущая для каждаго дятеля моральную отвтственность.
Первый ведетъ къ установленію власти, усиленію гнета, второй несетъ въ себ подлинно освобождающій смыслъ. Первый предполагаетъ освобожденіе единицъ за счетъ общественности, второй освобождаетъ личность черезъ свободную общественность [3] .
3
Индивидуалистическiе приципы лежатъ въ основанiи и либеральнаго мiровоззрнiя. Но либеральный индивидуализмъ не иметъ ничего общаго с анархическимъ, ибо въ основу его легли разнообразныя формы ограниченiя личной свободы — право эксплоатацiи однихъ другими при добровольномъ признанiи власти, какъ начала, обезпечивающаго «общее благо».
Наконецъ, чистый индивидуализмъ, какъ на это неоднократно указывалось, антиномиченъ, т.-е. внутренно противорчивъ и неизбжно ведетъ къ самоотрицанію.
У сильной индивидуальности безграничная свобода, безспорно, является стимуломъ къ чрезвычайному развитію личной мощи за счетъ слабыхъ индивидуальностей. Это неизбжно должно повести къ своеобразному «аристократическому» отбору, который для обезпеченія своей свободы и безопасности порабощаетъ все окружающее. Но, съ одной стороны, устраненіе борьбы и мирное пользованіе неограниченной властью ведетъ неизбжно къ вырожденію избранныхъ и преобразуетъ въ послдующихъ поколніяхъ силу въ слабость, съ другой, вызываетъ въ порабощенныхъ духъ протеста противъ ослабвшаго властителя и зоветъ ихъ къ борьб, неизбжно кончающейся пораженіемъ поработителя. Эту мысль прекрасно выразилъ Зиммель: «... Аристократы, выдлившіеся изъ общаго уровня, на нкоторое время создаютъ для себя особый высшій уровень жизни. Въ новой обстановк они, однако постепенно утрачиваютъ жизнеспособность, между тмъ какъ масса, пользуясь выгодами большого числа, ее сохраняетъ».
Такъ неограниченный индивидуализмъ, отрицающій свободную общественность, неизбжно приходитъ къ вырожденію и самоотрицанію.
ГЛАВА II.
Анархизмъ и общественность.
Личность есть центръ анархическаго міровоззрнія. Полное самоопредленіе личности, неограниченное выявленіе ею своихъ индивидуальныхъ особенностей — таково содержаніе анархистскаго идеала.
Но личность — немыслима вн общества. И анархизму приходится ршатьпроблему — возможно-ли и какъ возможно такое общество, которое бы цли личности сдлало своими цлями, которое утвердило бы полную гармонію между индивидуальными устремленіями личности и задачами общественнаго союза и тмъ самымъ осуществило бы, наконецъ, мечты хиліазма.