Андреев Д.Л. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 1: Русские боги: Поэтический ансамбль.
Шрифт:
И телу – новое, невероятное омоложенье
Мне подготовил Первомучитель в конце пути.
Из окружающего
инфрабазальта
в меня бесшумно
Состав материи
пламенеющей
проникал,
И оставался я неумирающим и разумным
Среди раздавливающих
и расплющивающих
скал.
Я мог выдерживать
без предела
страданье это,
Я, замурованный
в глубочайшей
из катакомб,
До
Не разлетится, как ослепительнейшая из бомб.
Но все неистовство
перемежающихся
сжиманий
Готов принять был
перерасплавившийся
мой дух,
Лишь угасить бы неутолимейшее из страданий –
Духовной жажды
все увеличивавшийся
недуг.
То было горе богооставленности, – такое,
Какого люди
еще не ведали
никогда,
Тоска нездешняя о совершенстве и о покое,
О том, что предано и недоступно мне, как звезда.
Так опустился я
до кармического
равновесья
Меж злодеяньями
и отплачивающей
мздой,
И лишь таинственнейший Архангел из поднебесья
Мог видеть след мой едва змеящейся бороздой.
…В Пропулке мука телесная заглушается мукой духовной – жаждой и
раскаянием такой силы, тоскою такого накала, какого они не способны
достигнуть ни в одном из слоев, расположенных выше.
21. СУФЭЛ
Спуск завершен – но лишь для меня.
Глубже всех магм,
глубже огня,
Глубже всех бедствий и катастроф
Сводят уступы
нижних миров.
О, никогда я не мог и не смел
Глянуть в упор
на тихий Суфэл –
Скрытое за непреодолимой стеной
Кладбище брамфатуры земной.
Тухни, светильник духа,
остынь…
Слышишь шуршащий шорох пустынь?
Чуешь песков шелестящий хруст?
Масло иссякло,
ты мертв.
Ты пуст.
Тысячи лет, а может быть, сто –
Факел твой превратится в ничто,
Имя твое и отзвук речей
В памяти не шевельнутся ничьей,
И не напомнит ничто никому
Об отошедших в вечную тьму.
Лишь Антикосмос
на бледный лед
Там лиловатым светилом льет
Мертвенные лучи забытья.
И не развяжет воля ничья
Силой любви, молений, витийств
Карму духовных самоубийств.
Знает одно эта нижняя глушь:
Смерть окончательную тех душ,
С кем их монады
порвали связь,
Выпав из нашей планеты и мчась
В непредставимых циклах времен
Наново строить свой град, свой трон.
Но их дорог не прочесть, не найти
В черных туманностях,
в Млечном Пути.
…В Суфэл опускаются из страдалищ только упорствовавшие во зле и уже
трижды испытавшие спуски на одномерное Дно Шаданакара. Здесь те, кто не
нужен и дьяволу.
22.
Ты, из миров, беззакатных во славе,
К аду сходивший
в правой борьбе!
Древним рыданьем – profundis clamavi* –
Бог мой, Христос мой,
взываю к Тебе.
Первый удар по железным законам
Жизнью и смертью Своей нанося,
Распятый, пал Ты в пылавшее лоно,
И брамфатура дрогнула вся.
Сорван запор с глубочайших страдалищ.
Временной стала
вечная боль.
Только тогда приоткрылась, тогда лишь.
Лестница в небо для гибнущих воль.
Двадцать столетий
за сферою сферу
Ты созидал из Своей полноты,
И мы зовем Мировой Сальватэррой
Ту высочайшую сферу, где Ты.
Слезы, небесный восторг, а не ужас,
В близости вышних миров и идей,
В творческой радости белых содружеств
Ангелов,
иерархий
и людей.
Богорожденный! Логос Планеты!
Дивно предчувствуемый людьми!
В братство бессмертно горящего Света
Душу из тесных страдалищ прими.
…Параллельно с возрастанием мук совершается прояснение сознания. В
этом сказывается другая сторона закона – Провиденциальная, сохранившаяся
доныне от древнего божественного Празакона. В Пропулке ясность сознания
достигает ступени абсолютного знания о бытии Логоса.
––––––—
* Из бездны взываю; начальные слова молитвы (лат.).
––––––—
23.
Под давящим свыше бременем
Твердых лав и мертвых масс
Станет мутный дух со временем
Чист и прочен, как алмаз.
Началось необычайное
В царстве Нижнего Огня;
Чья-то деятельность тайная
Совершалась вкруг меня;
Окружало чье-то реянье,
Мне в пучине лаской став;
Освежало чье-то веянье
Мой пылающий состав;
То ль эфирными покровами,
То ли крыльями, он нес
Между толщами багровыми
Дуновенье райских роз;
Брат Синклита Человечества,
Он проник в мой смертный склеп,
Дать на каждый стон – ответчество,