Андрогин
Шрифт:
– Слыхал, слыхал… А если ее за седмицу замучают?
– Не бойся, не замучают. Здешняя инквизиция не спешит и дела свои резво не делает. Они ведь и тебя прохлопали из-за того, что писари ихние целых два дня не могли расшифровать горячего письма. В Санкт-Петербурге за подобное разгильдяйство Никита Юрьевич [90] всех приказных в Сибирь бы определил. А здесь, земляче, порядки другие. Ленивые они все здесь, балованные, сиесты себе разные позволяют, только бы поспать подольше. Одним словом – гондольщики. Беды не ведают.
90
Н.Ю. Трубецкой –
– А что за письмо было?
– Из Триеста, говорят. По твою душу, земляк, сию эпистолию послали… Но вижу, что-то ты, Грыць, совсем не ровно дышишь к той ведьме знатной.
– Я о деле беспокоюсь.
– Так я тебе и поверил. Авантажная краля?
– Она масонка изрядная. Лично знается с Орликовой персоной. Когда-то она подвизалась его амантой, – неожиданно даже для себя соврал Сковорода. И сразу испугался: не выдаст ли его собственное лицо.
Однако «пират» никак не среагировал на такое сообщение. Он сказал:
– Потом об этом побалакаем. А сейчас, Грыць, пойдешь со мной. Нужно тебя крепко спрятать.
Тем же жарким майским днем на аудиенцию к инквизитору Кондульмеро напросился аббат Мартини. В Республике святого Марка этот человек полуофициально представлял интересы Верховной и священной Конгрегации Римской и Вселенской инквизиции. Инквизиции, именуемой в городе святого Марка «черной» [91] . Кроме этого факта об аббате Мартини никто ничего вразумительного сообщить не мог. Он был приветливым и ласковым, мало интересовался политическими делами Республики, нечасто навещал кардинала-патриарха и проводил свои дни в скромной двухэтажной резиденции рядом с каналом Нави. Окна резиденции держали закрытыми и днем и ночью. Вход в нее недреманно сторожил здоровенный немой монах с белым эмалированным крестом на груди. Иногда аббата видели в Публичных садах, расположенных недалеко от Арсенала. Невысокий, сгорбившийся и неспешный, он прогуливался, опираясь на лакированную трость, увенчанную маленьким серебряным черепом.
91
В отличие от инквизиции Республики, которую именовали «красной» по цвету мантий государственных обвинителей.
Кондульмеро искренне удивился, когда секретарь доложил ему о визите аббата Мартини.
«А этой старой вороне чего от меня нужно?»
Он поднялся и вышел из-за стола, чтобы достойно приветствовать уполномоченную духовную персону. Ожидая визитера, инквизитор поправил массивную золотую цепь, украшавшую его грудь, и расправил складки на пышной красной мантии, коей Республика удостоила его высокую должность.
– Pax vobis! Искренне рад видеть вашу светлость, – инквизитор поздоровался первым, демонстрируя почтение как к возрасту монсеньора аббата, так и к престолу Римского понтифика, который – как бы там ни было – представлял этот невзрачный попик.
– Благословенье Божье вам и этим стенам, filius meus [92] , – тихо прошептал Мартини.
Он приставил свою зловещую трость к старинному черному бюро и присел на краешек стула, который секретарь предусмотрительно поставил в центре комнаты. Кондульмеро занял тронообразное кресло, декорированное в суровом ренессансном стиле. Это кресло стояло в кабинете председателя Трибунала с незапамятных времен.
– Я вас слушаю, отче, – с лица инквизитора не сходила приветливая улыбка.
92
Сын мой! (Лат.)
– Сын
– Мы не дадим силам тьмы воцариться на земле святого Марка, – уверил монсеньора аббата Кондульмеро. – Для этого и существуют Совет Десяти и Священный трибунал.
– Да, конечно, – еле кивнул головой Мартини. – Но теперь мы столкнулись с подрывными действиями, ранее не известными. С такими, которых раньше вообще не существовало. Это новые формы зла, порожденные недальновидностью теперешних монархов и философскими шатаниями нашей эпохи. Соответственно, новые сильные яды, приготовленные в адских кухнях, требуют более сильных противоядий. А мы все еще действуем, согласно правилам и предписаниям эпохи Тридентского собора [93] . Дьявол является мощным двигателем форм, он постоянно переодевает свою извечную ложь в новые красивые платья. А мы с вами ищем его слуг, одетых в старинные хламиды. Мы постоянно отстаем от злых плодов его неуемной изобретательности. Об этом когда-то дальновидно предостерегал святой Атаназий в послании к епископам Египта и Ливии: «Если бы великий демон дьявол явился нам в виде змея, дракона или льва, то был бы он отринут всеми, но каждый раз он надевает новые маски, все более привлекательные и захватывающие воображение».
93
Вселенский собор в Триденте проходил в 1546–1564 гг.
– Полностью согласен и с вами, и со святым Атаназием. Однако же, отче, что именно вы предлагаете?
– Объединить усилия Республики и Церкви в изучении новой угрозы. Врага нужно тщательно и всесторонне изучить. Тщательно изученный яд быстро становится побежденным ядом.
– Какого именно врага вы имеете в виду? – уточнил инквизитор, а сам подумал: «Этот запечный таракан постоянно упоминает о ядах. Возможно, у него такая специализация?»
– Вам, сын мой, хорошо известно его имя.
– Имя князя мира сего?
– Речь идет не о дьяволе, а об одной из его земных армий.
– Имеете в виду масонерию?
– Да, – это было первое слово, которое аббат произнес более-менее громко. От необходимости прислушиваться к его бормотанию у Кондульмеро разболелась голова.
– Мы присматриваемся к этому новомодному учению, – заверил инквизитор. – У нас уже есть детальные описания их ритуалов, знаков ступеней посвящения и списки лож.
– Это весьма поверхностные знания, сын мой, – покачал головой Мартини. – Неужели вы в самом деле считаете, что можно, например, постигнуть тайны Святой церкви, имея только описание святой литургии, перечень канонических отличий иерархов и списки приходов? В церкви ныне, как и в прежние эпохи, имеются десятки достойных и уважаемых архиереев, которые настолько же далеки от ее истинных тайн, как и, скажем, старенькая безграмотная прихожанка, которая молится сейчас в Сан-Джорджио Маджиоре за здравие своих детей и внуков.
– Вы, отче, привели сильный аргумент в пользу иллюзорности наших знаний о масонах, – согласился инквизитор. – Возможно, вы знаете о них больше?
– Может быть, сын мой.
– Может быть?
– До недавнего времени я опережал вас в глубине проникновения в настоящие, а не в выдуманные масонские тайны. Мои агенты еще три года назад внедрились в масонские структуры и высветили изнутри узлы и переплетения их мерзостной паутины. Но теперь Господь подарил вам возможность еще более глубокого проникновения.