Ангел для сестры
Шрифт:
– Может, сходим в «Роззи»? – спросил я.
Он лаял, пока я надевал на него поводок. Мы с Судьей вместе уже семь лет. Я купил его у заводчика полицейских собак, но тренировали его специально для меня. А что касается имени, то какой адвокат не хотел бы время от времени командовать судьей?
Кафе «Роззи» было именно таким, каким должно быть кафе Старбакс: [11] эклектичное, броское, где полно людей, способных одновременно читать русскую литературу в оригинале, сводить баланс бюджета компании, держа лэптоп на коленях, и писать сценарий
11
Американская сеть кафе.
– Половина восьмого утра, а жизнь уже кипит.
К нам подошел похожий на наркомана парень с таким количеством колец в бровях, что можно было вешать занавеску для душа. Он достал блокнот и увидел у моих ног Судью.
– Извини, друг. Но сюда с собаками нельзя.
– Это собака-поводырь, – объяснил я. – Где Офелия?
– Уехала. Сбежала с мужчиной прошлой ночью.
Сбежала? Неужели люди до сих пор это делают?
– С кем? – спросил я, хотя меня это не касалось.
– С каким-то скульптором, который лепил бюсты мировых лидеров из собачьего дерьма.
Мне на минуту стало жаль бедную Офелию. Поверьте мне, любовь – как радуга: она прекрасна, но исчезает, стоит только моргнуть.
Официант достал из заднего кармана пластиковую карточку.
– Вот меню, написанное шрифтом Брайля. [12]
– Я хочу двойной эспрессо и два круассана. И я не слепой.
– Тогда зачем тебе Барбос?
– У меня птичий грипп, и он метит людей, которых я заразил.
Официант не мог понять, шучу я или нет. Он ушел, а я так и не понял, получу ли свой кофе.
12
Шрифт для слепых.
В отличие от того места, где я обычно сидел, отсюда была видна улица. Я смотрел, как машина такси чуть не обрызгала пожилую женщину, как мальчик танцевал под музыку, льющуюся из висевшего на его плече магнитофона, который был в три раза больше головы мальчишки. Близняшки в форме приходской школы хихикали, склонившись над молодежным журналом. Женщина с блестящей рекой черных волос уронила бумажный стаканчик с кофе на тротуар, испачкав себе юбку.
Внутри меня что-то оборвалось. Я ждал, когда она поднимет лицо – чтобы убедиться, что я не обознался, – но она отвернулась в другую сторону, промокая салфеткой пятно на юбке. Напротив моего окна остановился автобус, а потом зазвонил мобильный.
Я посмотрел на входящий номер: ничего неожиданного. Не потрудившись ответить на звонок матери, я выключил телефон и посмотрел в окно, но, когда автобус отъехал, женщины уже не было.
Открывая
– Позвони Остерлицу и узнай, сможет ли он давать показания на суде Вейланда. Достань список людей, которые подавали в суд на компанию «New England Power» за последние пять лет. Сделай копию протокола слушания по делу Мельбурна. Позвони Джерри в суд и выясни, кто из судей будет на слушании дела ребенка Фитцджеральдов.
Она посмотрела на меня, и тут зазвонил телефон.
– Кстати, – указала Керри кивком головы в сторону двери, ведущей в святая святых моего офиса. На пороге стояла Анна Фитцджеральд с флаконом чистящего средства и тряпкой и чистила дверную ручку.
– Что ты делаешь? – удивился я.
– То, что вы мне сказали. – Она посмотрела на собаку. – Привет, Судья.
– Вам звонят по второй линии, – перебила Керри. Я смерил ее взглядом. Почему она впустила этого ребенка без моего разрешения? Потом попытался войти в кабинет, но Анна смазала ручку чем-то скользким, и я не мог ее повернуть.
Увидев мои старания, Анна обернула ручку тряпкой и открыла дверь.
Судья покружил на полу в поисках удобного места. Я нажал мигающую на телефоне кнопку.
– Кемпбелл Александер.
– Мистер Александер, это Сара Фитцджеральд. Мать Анны Фитцджеральд.
Я переваривал информацию, наблюдая, как ее дочь орудовала тряпкой всего в двух метрах от меня.
– Миссис Фитцджеральд, – ответил я. Как я и ожидал, Анна замерла.
– Я звоню, потому что… ну, понимаете, это все просто недоразумение.
– Вы подали ответ на петицию?
– В этом нет необходимости. Я вчера разговаривала с Анной, и она не хочет продолжать процесс. Она хочет сделать все возможное для Кейт.
– Не уверен, что это так. – Мой голос не выражал никаких эмоций. – К сожалению, если моя клиентка хочет отозвать иск, я должен услышать это от нее. – Я поймал взгляд Анны. – Вы случайно не знаете, где она?
– Она вышла на пробежку, – проговорила миссис Фитцджеральд. – Но во второй половине дня мы едем в суд. Мы поговорим с судьей и выясним все вопросы.
– Тогда до встречи там. – Я повесил трубку и, скрестив руки на груди, посмотрел на Анну. – Ты ничего не хочешь мне сказать?
– Вообще-то нет. – Она пожала плечами.
– Твоя мама думает иначе. И ей кажется, что в данный момент ты готовишься побить мировой рекорд по бегу.
Анна бросила взгляд на дверь в приемную, где Керри, конечно же, ловила каждое наше слово, закрыла ее и подошла к моему столу.
– Я не могла сказать ей, что иду к вам. После того, что случилось вчера вечером.
– А что случилось вчера? – Анна молчала, и я начал терять терпение. – Послушай, если ты собираешься прекратить все это… если это напрасная трата моего времени… тогда мне бы очень хотелось, чтобы ты честно призналась в этом сейчас, а не потом. Потому что я не семейный врач и не твой лучший друг. Я – твой адвокат. А чтобы я исполнял роль адвоката, нужно, чтобы было судебное дело. Поэтому я спрашиваю тебя еще раз: ты передумала подавать в суд?
Я полагал, что эта тирада положит конец судебному процессу, что она собьет Анну с толку. Но, к моему удивлению, Анна смотрела прямо мне в глаза, хладнокровно и сосредоточенно.