Ангел со сломанными крыльями
Шрифт:
– А я всё время думаю, что если бы у Лины был свой кот, он бы её спас. Как Ангел спас меня.
– Лина – твоя сестра?
– Да. Василина. Ей было три.
– Думаешь, тебя спас Ангел?
– Конечно, кто же ещё?
– Может, настоящие Ангелы. Те, что живут на небе?
– Нет, они не могут вмешиваться. Они не могут спасти. Могут только те, кто рядом. Такие, как мой Ангел. Хранители.
– Интересно, а у меня есть ангел-Хранитель?
– Они у всех есть, но не все их видят и понимают.
– Мила… а что
– Сначала мне их в больнице обрезали. А потом они снова выросли. И стали почти такие, как были. Но это неправильно. Я теперь не такая, как та, что была раньше. Не девочка с длинными волосами. Я изменилась. И волосы были лишними. Я обрезала их. Женя сильно ругался.
– Они были очень красивые. То есть, они и сейчас красивые, но просто… мне очень нравились твои волосы.
– Обычные волосы. Они мне не нужны.
– Если они тебе не нужны, может подровнять их? А то сейчас ты похожа на птенца с торчащими во все стороны перьями.
– Ты думаешь, что это надо сделать? Подровнять волосы?
– Ну да. Я взял бы себе одну прядку на память. Если ты разрешишь.
– Ты ещё скажи, что положишь её в медальон с моим портретом и будешь носить у сердца. Как в старых любовных романах.
– Ты читаешь любовные романы?
– В больнице не было других книг. Только романы. Про любовь.
– Ясно. Так что? Подаришь мне прядку?
– Хорошо, только если ты сам подровняешь.
– Я же не умею.
– Ну тогда и так сойдёт.
– Нет, давай ножницы.
– Надо у «цербера» просить. Она у меня все ножницы и прочие острые предметы забрала.
– Это ты про Светлану? Почему ты её «цербером» зовёшь?
– Ну она же меня охраняет. Я всё время забываю её имя.
– Ладно, раз решили, давай, я схожу за ножницами. Я быстро! Кстати, ты любишь Баунти?
– Что?
– Ну батончик такой, с кокосом.
– Люблю. Раньше… То есть… Я давно его не пробовала.
Богдан достал из рюкзака два батончика и протянул Миле.
– Угощайся. Я сейчас, не скучай.
Он выбежал за дверь и бегом спустился по лестнице. Видимо, услышав его топот, в холл вышла Светлана.
– Что-то случилось? – спросила она обеспокоенно.
– Нет, всё в порядке. Мне нужны ножницы. Мила согласилась подровнять волосы, но только если я это сделаю. Не знаю, как у меня получится, но, думаю, будет лучше, чем сейчас.
– Хорошо, только не оставляй их там, пожалуйста.
– Почему? Неужели Мила?.. Она пыталась навредить себе?
Светлана кивнула и вышла. Через минуту она вернулась и протянула Богдану ножницы и расчёску.
Вернувшись в комнату, он застал Милу с шоколадным батончиком в руках. Она рассматривала его, словно боясь попробовать.
– Кусай, это вкусно. Ты чего?
– Я забыла, какой он на вкус. Пытаюсь вспомнить и не могу.
– Тогда пробуй и узнавай его вкус заново. И встань, пожалуйста, буду тебя стричь.
Он пощёлкал ножницами и сделал страшное выражение лица. Мила посмотрела на него и её губы дрогнули, как будто она хотела улыбнуться. Но тут же повернулась к Богдану спиной.
Он осторожно срезал длинные торчащие пряди, а потом постарался выровнять их, сделав такой же длины, как остальные. Богдан несколько раз отходил, разглядывая, ровно ли, обходил Милу кругом, подравнивая то тут, то там. Он старался делать это как можно более комично, чтобы вызвать у девочки хоть мимолётную улыбку.
– Ну вот, красота! Как думаешь, может мне устроиться подрабатывать после школы в местный салон красоты? У такого мастера, как я, будет уйма постоянных клиентов.
– Особенно клиенток!
– Почему?
– Ну, ты красивый.
– Правда? – Богдан изобразил такую улыбку, что не засмеяться, глядя на него, было невозможно. И она улыбнулась! Всего на мгновение, но Богдан, заметив это, засмеялся, теперь уже по-настоящему. Он сможет! Точно сможет вернуть ту, прежнюю Милу!
Глава 7 – Богдан
На следующий день Богдан шёл в школу в приподнятом настроении. Ну и что, что сегодня день загружен по полной – шесть уроков, а после – заседание школьного Совета по поводу перевыборов. Сегодня он снова увидит Милу. И это – гораздо важнее.
Зайдя в школу, он увидел Светлану, разговаривающую с классной. «Значит, Мила уже здесь!» – первая мелькнувшая в голове мысль заставила его улыбнуться. «А о чём это они разговаривают? Неужели Светлана решила пожаловаться на вчерашнее происшествие в раздевалке? Ой, не кончится это добром.» Богдан поспешил в класс. Мила была уже там. Сидела на своей последней парте, положив рюкзак на стол и опустив взгляд. На рюкзаке было два больших поперечных разреза, кое-как зашитых чёрными нитками. Толстовка на Миле сегодня была другая – серая, но такая же поношенная, как и выглядывающая из-под неё белая рубашка.
– Глядите-ка, наша ненормальная посетила ближайшую помойку и раздобыла себе новые шмотки! – Маринка, главная модница и признанная красавица, с насмешкой смотрела в сторону Милы.
– Ты на рюкзак её глянь. Это ж эксклюзив, хенд мейд, стиль середины прошлого века, нищенский. – Светка, решив поддержать Маринку, схватила Милин рюкзак и, выбежав к доске, стала кривляться, изображая торговку на рынке:
– А вот кому рюкзак, почти новый, всего-то бабка его носила, потом мамка, потом я немного, почти целый, всего две маленьких дырочки, зато как живописно они зашиты чёрными нитками. Загляденье просто. Кому раритет? Налетай!