Ангельская Горячка
Шрифт:
Я отпустила его руку.
— Хороший выбор. Правду про тебя говорят, Лайтбрингер. Ты очень умна. Идеальный маленький солдат, который знает, как выполнять приказы.
Его лицо было самодовольным, а тон — снисходительным. Это вызвало у меня желание ударить его.
Он снова ударил Еву, на этот раз ещё сильнее. Эхо металла зазвенело, когда её голова ударилась о подголовник.
Она одарила его окровавленной улыбкой.
— Уже лучше, солнышко. Но не надо так сильно стараться. Это кажется натужным. Как будто ты пытаешься скрыть
Он ударил её кулаком в нос. Её затылок врезался в металлический подголовник с такой силой, что задрожал весь стул.
— Я ангел, — хрипло сказал он. — Я всегда знаю, что делаю.
— Уже лучше, — у неё из носа капала кровь. — А теперь ещё раз, с чувством.
— Я уже сыт по горло твоей дерзостью.
Он схватил со столика рядом молоток и шарахнул им по её руке.
Я была в ужасе от того, как Дамиэль ломал умы, но его методы были совершенно цивилизованными по сравнению с бесконтрольной жестокостью полковника Холифайра. Он совершал по отношению к ней такие жестокие поступки, которые никогда не следует даже обсуждать, не говоря уже о том, чтобы применять к живому человеку. Холифайр начал с того, что раздробил каждую кость в обеих руках Евы… и с этого момента всё пошло под откос.
— Прекратите, — наконец сказала Ева отчаянным шёпотом.
Жестокая улыбка тронула губы полковника Холифайра.
— Что-что?
— Прекратите.
— Я прекращу, когда ты ответишь на мои вопросы.
Она закашлялась кровью.
— Я вам отвечу.
Он торжествующе посмотрел на меня.
— Итак, похоже, что Драгонсайр вовсе не такой хороший Дознаватель, как ему кажется. Он держал её в заключении двадцать лет и ничего не получил. Я поработал с ней двадцать минут, и она изливает мне свою душу.
— Она ещё ничего не излила, — заметила я. Я взглянула на новые багровые пятна на полу и стуле и добавила: — Кроме крови.
— Твоя неизменная преданность Драгонсайру утомляет меня, Лайтбрингер, — он перевёл свой ястребиный взгляд на Еву. — Говори, — он поднял молоток. — Или я снова начну ломать что-нибудь.
Она рьяно закивала.
— Вы с Идрисом Старфайром работаете вместе? — спросил он у неё.
— Да.
— На демонов?
— Да. Но клянусь, сначала я этого не знала. Он обманул нас. Он давал нам обещания, клялся, что мы действуем во имя богов, пока не стало слишком поздно. Пока мы не зашли слишком глубоко. Пока мы не натворили столько мерзких, невыразимых вещей, что пути назад уже не было.
— Кто тебя обманул? Старфайр?
— Нет. Кое-кто другой, — она задрожала.
— Кто этот лживый, коварный изверг? — требовательно спросил полковник Холифайр. — Кто ввёл тебя в заблуждение? Кто привёл тебя на путь зла?
— Если я скажу вам, он заставит меня страдать за моё предательство.
Полковник Холифайр помахал молотом у неё перед носом.
— Если ты не назовёшь его имени, я заставлю тебя страдать ещё больше, — пообещал он ей.
Глаза Евы дрогнули. Её губы тоже задрожали.
— Это Драгонсайр. Дамиэль Драгонсайр.
Глава 8
Ангел-мститель
Я
— Она явно лжёт, — сказала я полковнику Холифайру.
— Мои методы безошибочны. Они добиваются лишь истины, — его глаза смотрели жёстко, нос задрался. — После того, как я полностью сломал кого-либо, места для лжи не остаётся, — он жестом указал на дрожащее окровавленное тело Евы.
— Подумайте об этом, полковник, — сказала я. — В этом нет никакого смысла. За двадцать лет Дознаватели ничего не вытянули из неё ни о заговоре демонов, ни о таинственном хозяине. Но затем, через несколько минут после вашего прибытия, она называет генерала Драгонсайра главным вдохновителем всего этого, как демона-предателя. Сам Старфайр сказал, что он не служит демонам. Тут что-то не сходится.
— Всё сходится идеально. Драгонсайр контролировал это учреждение. Он всё это время оставлял её в покое, никогда по-настоящему не допрашивая. Поэтому, конечно, когда её допросил настоящий дознаватель, который хотел получить настоящие ответы, мы их получили. А что касается заявления Старфайра, то он лжец и предатель. Ты не можешь верить ни единому его слову.
Я взглянула на Еву, потом снова на него.
— Но вы можете доверять тому, что она говорит?
— Я доверяю своим методам допроса.
— Не позволяйте высокомерию ослепить вас, полковник.
— А ты не позволяй своей верности Драгонсайру ослепить тебя.
— Тут что-то не сходится, — повторила я. — Вы должны это видеть. Если бы генерал Драгонсайр действительно был предателем и хотел скрыть это, он бы давно убил Еву Дорен, чтобы сохранить свой секрет в тайне. Было бы легко обставить её смерть как несчастный случай.
— Он не стал бы убивать своего союзника, — ответил он пренебрежительно.
— Предатели всё время убивают своих союзников, — заметила я.
— Нет, если она ему для чего-то нужна.
Здесь происходило нечто большее. Проблема заключалась в том, чтобы отделить правду от всей лжи.
— Вы хватаетесь за соломинки, полковник. Эта история не складывается, но вы всё равно пытаетесь собрать все кусочки вместе с помощью жвачки и скотча.
Он ощетинился, явно оскорблённый моей аналогией. Он открыл рот, чтобы возразить против моих слов.
Но я не дала ему такой возможности. Я продолжала говорить.
— Генерал Драгонсайр имеет долгую и полную заслуг историю службы в Легионе.
— Многие солдаты Легиона с долгой историей службы оказались предателями.
Боги, как же мне хотелось ударить этого мужчину! Я никогда не встречала кого-либо, настолько невосприимчивого к здравому смыслу.
— Он вовсе не предатель. Он всегда был тем, кто выслеживал предателей.
— А может быть, он изучал их обычаи, и их близость с каждым днём всё больше развращала его, — сказал полковник Холифайр. — Пока он не начал вербовать их в свою армию предателей. Драгонсайр всегда был мутным. Все ангелы так думают.