Ангерран де Мариньи. Советник Филиппа IV Красивого

Фавье Жан

Что мы можем сказать по поводу вынесенного приговора? В соответствии с нашими понятиями о правосудии и политике он несправедлив. Скомпрометировавший себя несколькими нелицеприятными поступками и виновный в безудержных амбициях, Мариньи заслуживал бы ссылки, в которую предложил его отправить король, что, по вполне понятным причинам, вызвало протест Карла Валуа. Эти ошибки, повторяем, вполне обычные и простительные в XIV в., не могли стать поводом для вынесения смертного приговора. На смерть Мариньи обрекло неясное, сфабрикованное в нужный момент обвинение. Поскольку на основном судебном заседании вина Ангеррана не была доказана, против него применили обычное и беспроигрышное в таких случаях средство – обвинили в колдовстве и затем осудили на смерть.

Несомненная вина Ангеррана лежала, скорее, в моральной, чем материальной плоскости. Обвинения в нечестности не имели к нему отношения.

3. Казнь

Два дня, 28 и 29 апреля 1315 г., Мариньи оставался в Шатле. Тридцатого числа, в среду, накануне праздника Вознесения, его повезли на виселицу. В нашем распоряжении есть два свидетельства очевидцев казни, но, в отличие от автора «Романа об уродливом Лисе», [1511] Жоффруа Парижский описал нам Мариньи, каким он был в тот день: закованного в кандалы и с цепями на ногах, в белой шапочке, плиссированной рубахе, в цветной тунике и штанах, его везли к месту казни в телеге. [1512]

1511

Ibid.,t. I, p. 31, vers 2915–2916.

1512

G. de Paris, loc. cit.,p. 227; repris par Jean de Saint-Victor, dans Baluze, Vitae… 'ed. Mollat, t. I, p. 112.

Его доставили на виселицу в Монфокон, а не на Гревскую площадь, как предположил Пьер Дюпюи, [1513] в этом нас убеждают свидетельства многих хронистов. [1514] На протяжении многих веков бытовало мнение, что эту виселицу возвели по приказу Мариньи, _Но она, и в этом нет никаких сомнений, существовала еще при Людовике Святом. Впрочем, то же самое говорили о Пьере Реми, судьба которого сходна с участью Мариньи: очевидно, что в данном случае творил правосудие Всевышний…

1513

Histoire de l'ordre militaire des Templiers,p. 45, en note.

1514

G. de Paris, loc. cit.,p. 227–228; Jacques Mu'evin, 'ed. de Smet. Recueil… t II P– 457, et G. Le Muisit, 'ed. H. Lemaitre, p. 85.

По пути, под свист и улюлюканье толпы, приговоренный кричал о своей невиновности и просил молиться за него. [1515] Его повесили на углу самой высокой перекладины гигантской виселицы. [1516] Мальчик по имени Пайо, вовлеченный в дело о колдовстве, был повешен на нижнем уровне. [1517] Кстати, труп Мариньи долгое время оставался на виселице в Монфоконе. Примерно в середине июня поутру его обнаружили лежащим на земле безо всякой одежды. Его сняли воры! Тело вновь одели, если можно так выразиться, в так называемый «колокол» – кусок ткани с дыркой посередине – и вновь подняли на виселицу 23 июня 1315 г. по приказу Карла Валуа, ненависть которого, по мнению Жоффруа Парижского, переходила всякие границы:

1515

Grandes Chroniques,'ed. J. Viard, t. VIII, p. 315.

1516

G. de Paris, loc. cit.,p. 228. – Куски фундамента этой виселицы сохранились на улице Гранж-о-Бель (Pris, Xe arr.).

1517

Grandes Chroniques, loc. cit.

Карл бы сдох, Если бы его вновь не вздернули. [1518]

Труп Ангеррана два года провисел на вершине виселицы в Монфоконе. Даже привычные к подобным зрелищам современники заметили, что это зловещее представление несколько затянулось. В 1317 г., уступив настойчивым просьбам друзей Ангеррана – несомненно, его брата Жана и сына Луи, – король Филипп Длинный приказал, чтобы тело увезли с Монфокона и предали земле в освященном месте. [1519] Это произошло ночью: его погребли пол хорами церкви Шартре де Вовер в Париже. [1520] Составитель «Больших Французских Хроник»подразумевает, что Филипп и Ангерран де Мариньи обрели вечный покой под одним камнем. [1521] Это неточная информация. Миллен, который видел надгробия до 1791 г., описал их: центр хоров занимала эпитафия кардиналу Дорману; Ангерран лежал справа от нее, а Филипп слева. Надгробие бывшего советника Филиппа Красивого было очень простым. Мозаика из черного и белого мрамора, белые кусочки которой исчезли в XVIII в., изображала рыцаря со сложенными руками, с лежащей на подушке головой, опоясанного ремнем под мышками и по ногам. С двух сторон от него находились длинная шпага и короткий кинжал, прозванный «кинжалом милосердия», которые были соединены ремнем, украшенным цветочками, крестиками и зернами. [1522]

1518

G-.de Paris, loc. cit.,p. 229; J. de Saint-Victor, te cit., p. 112.

1519

Grandes Chroniques, loc. cit.,p. 337; continuation de G. de Frachet, dans Hist. Fr., t.XXI, p. 48.

1520

J. de Saint-Victor, loa. cit.,p. 120 (отрывок, выпущенный у Балюза).

1521

«Оба под одним камнем»; Grandes Chroniques, loc. cit.,p.338.

1522

A.-L. Millan, Antiquit'es nationales…,t. V, chap. LU, p. 17 et pi. 5; A. Berty et L.-M.Tisserand, Topographie historique du Vieux-Paris, R'egion du Faubourg Saint-Germain,p. 84 et pi. p. 82.

В 1475 г. Людовик XI позволил каноникам Экуи возвести надгробие создателю их церкви, [1523] останки которого перевезли в Экуи, несомненно, в XIV в., точная дата нам неизвестна. Могилу вскрыли во время Революции, а останки Мариньи, по всей видимости, выбросили в ров. [1524]

Жена и сестра Ангеррана с апреля 1315 г. находились в заключении. Жиля Ле Мюизи, утверждавшего, что обеих женщин сожгли на стрелке острова Сите 21 июня 1315 г., [1525] ввела в заблуждение состоявшаяся в тот же день казнь хромоножки Эрене: [1526] Жоффруа, произведение которого относится, самое позднее, к 1317 г., ничего не знал о судьбе этих женщин. [1527] По крайней мере, нет сомнений в том, что Алис де Монс и Алис де Кантелу оставались в тюрьме вплоть до 1325 г Пьера Уаселе, сводного брата Ангеррана, арестовали в апреле 1315 г., [1528] а также его супругу и Берто де Монтегю, капеллана Мариньи. [1529] По всей видимости, дальнейшего отклика для его родственников гонения на опального камергера не имели. Для его друзей и преданных ему людей дело обстояло иным образом Мишеля де Бурдене и Жоффруа де Бриансона отстранили от должности и арестовали. Так же поступили и с Раулем де Прелем. чтобы лишить его возможности помочь Мариньи защищаться; [1530] ведь именно он в конце 1311 г. предъявил обвинение Людовику Неверскому, и благодаря Жану Аньеру мы знаем, какую роль сыграли фламандцы в деле Ангеррана де Мариньи!

1523

1475 г… 15 июля. – Экуи; 'ed. P. Cl'ement, Trois drames…,p. 341–342; indique; dans Ordonnances…,t. XVIII, p. 126, n. 1.

1524

Aug. Le Pre.vost, M'emoires et notes…,t. II, p. 31.

1525

Le Muisit, 'ed. Lemaitre, p. 85–86.

1526

Grandet Chroniques, loc. cit.,p. 315; Continuation de G. de Frachet, dans Hist. Fr.,t. XXI. p. 43.

1527

G. de Paris, 'ed. A. Diverr`es, p. 230.

1528

P. Anselme, Histoire g'en'ealogique…,t. VI, p. 313; J. Vtard, Journaux is Tr'esor de Charles IV,№ 190, 191, 519, 520, 1978, 1979, 5824. 7176 et 9402.

1529

1315 г., 21 апреля; приказ бальи Жизора немедленно отправить их в Париж под надежной охраной; Bibl. nat„fr. 10430, p. 84, № 496.

1530

Arch, nat., U 956, p. 8, левое поле.

Двадцать шестого апреля 1315 г. приговор был исполнен также и в отношении имущества, не только доменов и недвижимости, но и мебели, которую в 1319 г. мы обнаруживаем в Лувре. [1531] За неделю до вынесения приговора, то есть 19 апреля, Людовик X приказал бальи Руана, Котентена, Ко, Жизора и Санлиса арестовать имущество Мариньи и составить его опись. [1532] Нам прекрасно известно, как происходила оценка Лонгвилля, поскольку сохранились две копии составленной описи имущества. Пятнадцатого июня 1315 г. король приказал Жилю де Реми оценить имущество Ангеррана в Лонгвилле, Соквиле, Лонгейле, Белленкомбре, Васкейе и Гренвиле. Двадцать шестого июня Жилю де Реми, Клеру Бридую и Жансьену Тристану было предписано передать все это имущество Людовику д'Эвре, а 25 сентября бальи K° получил указание помочь королевским уполномоченным. Полностью оценку завершили Жиль де Реми, Жансьен Тристан и бальи K°, Жан де Ла Порт, причем только в 1316 г. [1533]

1531

Soultrait, Inventaire…,col. 623.

1532

J. Petit, Essai de restitution…,p. 101, № 563.

1533

Arch. nat., Ql 1373*, et Ql 1373 (по всей вероятности, согласно первому).

Дети Ангеррана потеряли практически все.Луи, рыцарь, женатый и юридически дееспособный человек, сохранил некоторые владения, которые принадлежали ему на правах частной собственности: земли в Менневиле и в Мариньи, подарок отца на его свадьбу с Робертой Де Бомец, и в бальяже Ко, подарок короля своему крестнику. [1534] В 1316 г. король даровал ему дом и угодья в сеньории Мариньи, [1535] но, до всей видимости, этот жест не относился к прежнему фьефу, а тем более к баронии. Что касается младшего сына Ангеррана Тома, в июле 1332 г. он получил земли от Филиппа VI, по просьбу своего дяди Жана, королевского советника, [1536] поскольку вышеупомянутый племянник волею судьбы остался безо всякого наследства и имущества во временном пользовании, по причине смерти своего отца, и ему не на что было жить соответственно своему положению… [1537]

1534

Bibl. nat., fr. 32510, f. 107; Борелли де Серр на основании этого документа утверждает, что баронию Мариньи передали Луи, но мы не можем с ним согласиться; Recherches,t. III. p. 66.

1535

Bibi. nat, h. 20691,p. 57; указанадата: J300 г., декабрь. – Me Марешаль; впрочем, Людовик X находился там 23 марта 1316 г.; см. Hist. Fr.,t. XXI, p. 506.

1536

Он являлся высокопоставленнымчином вплоть до самой смерти в 1351 г.

1537

Arch, nat., JJ 68. № 13, f. 9 v.

Людовик X и его братья выказали особенную щедрость, раздаривая земли, дом и ренты, которые «вновь оказались в их владениях примерно на Пасху 1315 г.» [1538] Кому же предназначались эти дары? В основном родственникам короля, но нужно заметить что управление имуществом, переданным в дар членам королевской семьи, осуществляли агенты короля, а сами владельцы имущества довольствовались тем, что получали выплаты из казны королевства. [1539]

1538

R. Fawtier. Comptes du Tr'esor,p. 29, № 503, например.

1539

Ibid. etCh.-V. Langlois, Inventaire d'anciens comptes…,p. 39, № 137. – Эта система объясняется, количеством случаев предоставления ренты.

Два манора были переданы в дар слугам короля: Лоншан получил Анрие де Медон, [1540] а Менси – ранее принадлежавший Алис де Монс – Жан д'Эйи. [1541] Парижские владения поделили между разными людьми: дом на улице Отриш достался Вильгельму, графу д'Эно, [1542] а мезонины на улицах Пули и Фоссе-Сен-Жермен – Филиппу де Валуа. [1543] Замок в Шильи вместе с относящимися к нему угодьями передали во владения Людовику Клермонскому.

1540

1315 г., октябрь. – Монфор; Arch, nat., Л 66, № 712, f. 287 v., et Bibl. nat., Clairambault 306, p. 321.

1541

1316 г., январь. – Орлеан; vidimus от 1331г.: Arch, nat., JJ66, № 595, f. 253 r.

1542

1315 г., июль; Arch, du Nord, В 1170, Godefroy 5030, pi`ece 54, et В 1584, № 202, f 161v.

1543

1315 г. май. – Париж; Arch, nat., J J 52.№ 93, f. 49 r. ° 1315 г. июль; Arch, nat., JJ 52. № 219, f. 113 bis.