Англия, Англия
Шрифт:
Право клиента на выбор рельефно проявляется в том, как люди тратят свои деньги (в буквальном смысле). Мисс Кокрейн подчеркивает, что «Питмен-Хауз» без труда мог бы надежно завуалировать финансовые операции с помощью путевок типа «все включено» либо мгновенного снятия соответствующих сумм с кредитного счета клиента. Но, как показали исследования, большинство отдыхающих получает удовольствие уже от самого акта траты денег, причем очень важно, чтобы эти траты происходили при свидетелях. Итак, для тех, кто не может обойтись без пластика, придумана «Кредитная карта Острова» уникальной ромбической формы; при пользовании ею кредитный лимит вашей постоянной карты автоматически повышается.
Зато любители финансовых авантюр могут вдоволь чесать в затылке, разбираясь в сложной системе настоящих старинных английских денег. Ваши карманы провиснут под тяжестью разноликих медных и серебряных монет: фартингов, полупенсов и пенсов, граутов и теннеров, шиллингов и флоринов, полу крон и крон, соверенов и гиней. Конечно, в традиционную игру английских пивных — шаффлборд, или «толкай полу пенс» — можно играть и пластмассовыми фишками, но как же все-таки сладко прижимать палец к блестящему и увесистому кругляшу медной монетки! Заядлые игроки от Лас-Вегаса до Атлантик-Сити знают, как холодит ладонь серебряный доллар. Здесь, в казино «Остров», вы можете делать ставки, вытаскивая из бархатного кошелька ангел-нобли (каждый равен семи шиллингам шести пенсам, каждый украшен чеканным силуэтом святого Михаила, убивающего дракона).
А каких драконов убили здесь, на Острове, сэр Джек Питмен и его команда? Если рассматривать это место не только как туристический комплекс — в чьем радужном будущем не приходится сомневаться, — но и как миниатюрное государство, каковым Остров благополучно является уже два года, какие уроки оно может преподать остальному миру?
Начнем с того, что на Острове полная занятость, что делает ненужными обременительные социальные программы. Левые критики упрямо утверждают, что эта достойная цель была достигнута недостойными средствами: всех стариков, тяжелобольных и иждивенцев «Питко» просто выслала в метрополию. Но от островитян что-то не слышно жалоб. Точно так же они не жалуются на отсутствие преступности, что позволило упразднить полицейских, службу надзора за условно осужденными и тюрьмы. Система мед-обслуживания социалистического толка, когда-то популярная в Старой Англии, заменена американской моделью. Каждый, будь то Гость или житель, обязан иметь страховой полис; а все остальное обеспечивают вертолеты «скорой помощи», доставляющие заболевших в Питменовский корпус дьеппской больницы.
Ричард Поборски, аналитик из «Объединенного швейцарского банка», сказал нашему корреспонденту: «Я лично восхищен этими нововведениями. Остров — чисто рыночное государство. Правительство ни во что не вмешивается, поскольку никакого правительства нет. Соответственно нет ни внутренней, ни внешней политики — только экономическая. Все сводится к взаимоотношениям между покупателями и продавцами. Рынок развивается свободно — его не калечат инициативы центрального правительства с его двуличными интересами и предвыборными обещаниями.
Уже не один десяток веков люди пытаются придумать, как им жить по-новому. Помните коммуны хиппи? Все они разваливаются, но почему? Потому что их создатели не понимают двух вещей: как устроены люди и как работает рынок. Но на Острове признали, что человек — это животное, движимое рынком, и рыночная стихия для него естественна, как для рыбы — вода. Воздержусь от пророчеств и просто скажу: по-моему, я видел будущее, и, по-моему, оно жизнеспособно».
Но это все — долгосрочные прогнозы. Побывать на Острове («НЕ ПРОСТО ОТДЫХ, НЕ ПРОСТО ОСТРОВ», как написано на рекламных плакатах) — это увидеть Англию такой, какой вы всегда себе ее воображали, только более чистой, комфортной, приветливой — словом, менее хаотичной. Археологи и историки могут возразить, что некоторые из ее памятников нельзя назвать подлинными в традиционном смысле этого слова. Однако, как подтверждают опросы «Питмен-Хауза», основной контингент Гостей Острова составляют те, кто, решив впервые посетить Англию, сделал сознательный выбор между двумя товарами — «Англией, Англией» и Старой Англией. Что вы предпочтете: растерянно метаться на ветру где-то в недрах грязного Старого Лондона, тщетно пытаясь выспросить дорогу у потока бегущих рысью горожан: «Тауэр? А это где?» — или почувствовать себя почетным гостем? На Острове, если вам захочется прокатиться на большом красном автобусе, вы обнаружите, что два или три из них примчатся веселой кавалькадой, прежде чем вы успеете вытрясти из кармана граутсы, а диспетчерша — поднести к губам свисток.
Здесь вместо традиционного ледяного английского гостеприимства вам обеспечено радушие в интернациональном стиле. Ну а традиционная холодная погода? Она никуда не делась. Есть даже зона вечной зимы, где по снегу прыгают малиновки и можно поучаствовать в вековой местной игре — кидаться снежками в каску полисмена и удирать от него, пока он неуклюже скользит по льду. Также вы можете, надев противогаз военных времен, опробовать знаменитый лондонский туман, прозванный «гороховым супом». И дожди льют так, как льют. Но только снаружи. Однако какая же Англия, «настоящая» или иная, без дождя?
Несмотря на все демографические перемены, у многих американцев все еще пробуждаются родственные чувства и любопытство при мысли о маленькой стране, которую Вильям Шекспир назвал «дивным алмазом в серебряной оправе океана». В конце концов именно отсюда отправился в плавание «Мэйфлауэр» (по четвергам в 10.30 можно увидеть сюжет «Мэйфлауэр поднимает паруса»). И это любопытство можно утолить только на Острове. Автор этих строк несколько раз посещала страну, которую в наше время все чаще именуют «Старой Англией». Но отныне туда будут вынуждены отправляться лишь ярые ненавистники комфорта или извращенцы, питающие некрофилическую склонность ко всему отжившему. С лучшим из того, чем была и остается Англия, можно безопасно и комфортно познакомиться на живописном и отлично оборудованном ромбе Острова.
Кэтлин Сью путешествовала инкогнито; расходы на путешествие полностью оплачены «Уолл-стрит-джорнэл».
Не выходя из кабинета, Марта могла ознакомиться с положением дел на всем Острове. Посмотреть, к примеру, как кормят Сто Одного Далматинца, проверить, популярен ли среди посетителей дом викария в Хэуорте, подслушать дружескую перепалку между сиволапым мужиком в смазных сапогах и токийским менеджером высшего звена. Ей без труда удавалось следить за ходом Битвы за Британию, Процесса над Оскаром Уайльдом и Казни Карла Первого. На одном мониторе король Гарольд, словно по зову рока, в последний раз поднимал глаза к небу; на другом — шикарные дамы в шляпках от Сиссинхерста высаживали рассаду п перечисляли виды бабочек, предпочитающих буддлею; на третьем рабочие покрывали искусственными ухабами поле для гольфа, названное в честь Альфреда, лорда Теннисона. Все эти картинки островной жизни, поступавшие с разных камер, Марта изучила так досконально, что уже и не помнила, видела ли их в реальности.
Бывали дни, когда она безвылазно сидела в кабинете. Но тут ей было некого винить, кроме себя самой, — раз уж решила строить отношения с сотрудниками по принципу открытых дверей, не жалуйся. Сэр Джек на ее месте наверняка поставил бы дело, как в Версале: робкие просители толпились бы в приемной, а ястребиный глаз Питмена разглядывал бы их сквозь дырку в гобелене. Но сэр Джек смещен — теперь он сам проситель. В поле зрение камер порой попадало его ландо и сам сэр Джек, отчаянно машущий озадаченным Гостям треуголкой. Жалостное, честно говоря, зрелище: Губернатор попал в собственноручно вырытую яму, сделавшись, как и уверял Марк членов Совета, беспомощной марионеткой, которая царствует, но не правит. Движимая сочувствием и цинизмом одновременно, Марта распорядилась выдавать ему побольше «арманьяка».
Так, посмотрим: 10.15 — Нелл Гвинн. Привет из минувшего. Каким незапамятным прошлым казались теперь все эти споры на Комитете. В тот день доктор Макс сильно уел коллег и сэра Джека, но теперь очевидно: его демарш уберег их от будущих неприятностей. Потребовалось несколько докладов, чтобы Нелл все-таки не вылетела из английской истории; но поскольку в Джеффов список Пятидесяти Самых-Самых Квинтэссенций она не попала, ее миф без зазрения совести задвинули на задний план.
Ныне она была милой, ничуть не честолюбивой девушкой, которая торговала соками в розлив в ларьке, стоящем в нескольких сотнях ярдов от дворцовой решетки. Однако ее натура была такой же концентрированной, как и соки, и в Нелл проглядывали черты той, кем она была когда-то — или по крайней мере той, кем историческую Нелл считали Гости, не исключая и читателей семейных газет. Волосы цвета воронова крыла, искорки в глазах, пикантная белая блузка с оборками, накрашенные губы, золотые украшения и живость всех движений: английская Кармен. Однако сегодня утром она сидела перед Мартой в застегнутом до горла жакете, сама на себя не похожая.