Англия, Англия
Шрифт:
— Нелл-2 дежурит в ларьке?
— У Нелл-2 грыпп, — ответила Нелл, сохраняя свой тщательно заученный простонародный выговор. — В лавке Конни сядит.
— КОН-НИ? Господи, как же вы… — Марта связалась по интеркому с администраторами. — Пол, можешь решить одну проблему? В ларьке Нелл сидит Конни Чаттерлей. Да, не спрашивай, я знаю. Вот именно. Можешь немедленно сварганить в реквизитной Нелл-3? Не знаю, на сколько. Спасибо. Пока.
И обернулась к Нелл-1:
— Послушайте, правила вы знаете. В них все ясно написано. Если Нелл-2 больна, вы напрямую связываетесь с реквизитной.
— Извините, мисс Кокрейн, просто я… э-э… последнее время что-то совсем расклеилась. Нет, я неправильно выразилась. Я попала в несколько двусмысленное положение. — Нелл окончательно перестала быть Нелл, а экран перед Мартой подтвердил, что подлинная фамилия этой девушки — двойная и аристократическая, а образование она получила в швейцарском пансионе.
Выждав, Марта переспросила:
— И что за неприятности?
— Ой, это может прозвучать так, словно я ябедничаю. Но с каждым днем ситуация все хуже. Я думала, мне удастся превратить это в шутку, понимаете ли, отделаться смехом, но, к сожалению… — Она приосанилась, расправила плечи. Все сходство с Нелл точно рукой сняло. — Я вынуждена подать официальную жалобу. Конни одобряет мое решение.
Конни Чаттерлей и Нелл Гвинн пришли к единодушному выводу, что нынешняя хозяйка «Ларька Нелл» не обязана сносить непристойные домогательства и сексуальное преследование ни от кого, будь он хоть король Англии. А в данном случае именно о нем и шла речь. Вначале он был мил и приветлив, просил называть его Хорек-Королек — только не думайте, будто она согласилась. Но затем он начал отпускать кое-какие замечания, игнорировать кольцо, которое она носит в знак помолвки, совершать всякие двусмысленные манипуляции с фруктами. Теперь же он взял манеру донимать ее при покупателях, а те даже не заступаются — просто смеются, словно так и надо по сценарию. Невыносимо.
Марта отпустила Нелл домой и распорядилась, чтобы его величество в три часа дня явился к ней в кабинет. Она справилась с его графиком работы: ничего особенного, утром — турнир между любителями и профессионалами на Теннисоновском поле, затем окно, и в 16.15 награждение героев Битвы за Британию. Тем не менее король вошел в кабинет, набычившись. Он все еще не привык к мысли, что его запросто могут вызвать на ковер. В первый раз он уселся на трон — ждать, чтобы Марта пришла сама. Но вместо нее прибыл Вице-Губернатор, бывший депутат Палаты Общин и королевский адвокат сэр Перси Наттинг, и, весь светясь от многовекового злорадства, печальным голосом настойчиво повторял, что его величество, согласно всем юридическим нормам, обязан подчиняться как условиям контракта, так и исполнительной власти, которая ныне является на Острове верховной. По предыдущим вызовам Марта знала, что король явится весь красный и с порога начнет жаловаться.
— Ну и что я, по-вашему, натворил? — поинтересовался он, изображая из себя ребенка перед гувернанткой.
— Боюсь, ваше величество, на вас поступила официальная жалоба. — Титул Марта употребила не из подобострастия, но чтобы напомнить: положение обязывает.
— И от кого же вдруг?
— Нелл Гвинн.
— Нелл? — изумился король. — Во дает! Откуда вдруг такой гонор-то?
— Значит, вы признаете, что жалоба соответствует действительности?
— Мисс Кокрейн, если человеку нельзя немножко пошутить насчет варенья…
— Дело гораздо серьезнее.
— Ну ладно, было дело. Я сказал… — Король четверть-улыбнулся Марте, точно сообщнице. — Я сказал, что в любой момент позволю ей выжать мои грейпфруты.
— И кто из ваших сценаристов это сочинил?
— Не забывайтесь, мисс Кокрейн. Это все я сам, — произнес он с явной гордостью.
— Верю. Но я еще не решила, смягчает ли это вашу вину или, наоборот, усугубляет. А непристойные жесты также были спонтанной импровизацией?
— Что-о?
Взгляд Марты был суров; почувствовав его на себе, король невольно пригнулся.
— Ну вообще-то… вы знаете, это я так, для смеха. Господи, настоящая полиция нравов. Да вы хуже Денизы. Иногда я жалею, что я не там. Жалею, что не остался настоящим королем.
— Речь не о морали, — произнесла Марта.
— Правда? — В глазах короля блеснула надежда. Слово «мораль» и его огорчительно разнообразное практическое содержание он привык ассоциировать с неприятностями.
— Нет, в моем понимании это не что иное, как нарушение контракта. Сексуальное преследование запрещено. И точно так же запрещено поведение, которое может скомпрометировать репутацию Острова.
— А-а, вы хотите сказать, «поведение нормального мужчины».
— Ваше величество, я издам административное предписание, запрещающее вам ухаживать за мисс Гвинн. В ее биографии есть… кое-какие загвоздки.
— О Боже, только не говорите, что у нее триппер.
— Нет, тут другое. Мы не хотим, чтобы люди очень уж интересовались ее историей. Некоторые Гости могут неправильно понять. Ведите себя с ней так, точно ей… э-э-э… пятнадцать лет.
Король раздосадованно вскинул голову:
— Пятнадцать? Если она малолетка, я — Царица Савская.
— Да, пятнадцать, — повторила Марта. — С точки зрения свидетельства о рождении. Давайте порешим на том, что на Острове — НА ОСТРОВЕ — Нелл пятнадцать лет. И в том же смысле, на Острове, вы… король.
— Блин! Я и так король! — вскричал он. — Везде, всегда, хоть в Африке!
Только пока ходишь по струнке, подумала Марта. Королем тебя делают контракт и наше соизволение. Если ты не подчинишься приказу и будешь сослан в Дьепп первым же паромом, никакого вооруженного восстания не будет. Так, мелкая проблема для отдела кадров. Претенденты на трон всегда найдутся. А если монархия очень уж раззадорится, всегда можно вывести на сцену Оливера Кромвеля. Хорошая мысль, кстати.
— Штука в том, мисс Кокрейн, — заныл король, — что она мне всерьез нравится. Эх, Нелл, Нелл… По ней видно, она не просто торговка. Я уверен, узнай она меня получше, нас водой не разольешь. Я бы научил ее говорить по-человечески. Вот только, — опустив глаза долу, он покрутил на пальце кольцо с печаткой, — вот только, кажется, у нас первый блин вышел комом.
— Ваше величество, — произнесла Марта уже менее сурово, — на Острове много других женщин, которые могут вам «всерьез понравиться». Причем подходящих по возрасту.