Английский дивертисмент

Адамишин Анатолий

Приходится доверяться анализу умненького «Экономиста»: «Это второе поражение России. Семь лет назад тогдашний Советский Союз узнал, что он не может более господствовать над Восточной Европой.

А на этой неделе Россия согласилась с тем, что несколько стран, бывшие когда-то в ее сфере влияния, могут присоединиться к тому, кто в течение полувека считался враждебной коалицией, а именно западный союз НАТО.

В течение последних шести месяцев переговоров русские добивались того, чтобы лишить натовское расширение всего военного значения. Они надеялись также, что вновь образованный совет НАТО – Россия возьмет на себя некоторую часть политической

роли, которая принадлежит самой НАТО.

Однако Примакову не удалось достигнуть своих целей. Тем не менее, сделка хороша для России или, по крайней мере, для тех русских, которые выступают за более тесные связи с Западом.

НАТО добивалось того, чтобы новые члены имели те же права, что и старые, а именно, чтобы на них распространялась статья 5 Североатлантического союза, которая обязывает участников защищать друг друга от нападения. Кроме того, НАТО не хотелось, чтобы новый НАТО-Российский орган помешал НАТО принимать свои собственные решения. Мистер Солана, гениальный испанец, преуспел и в этом.

Согласованный документ не является договором, чего хотели русские, так что он не подлежит ратификации. В соответствии с ним образуется постоянный совместный совет НАТО – Россия, который будет рассматривать дела, представляющие общий интерес, такие как терроризм, ядерная безопасность, ядерная и обычная военная доктрина, планирование миротворческих операций.

На что пошло НАТО, так это на заявление, что не имеет ни намерений, ни плана, ни смысла размещать ядерное оружие или же постоянно держать существенные боевые силы на территории новых членов.

(Но намерения могут измениться, как и случилось!) Россия требовала гораздо больших гарантий, включая и те, что НАТО никогда не будет устанавливать ядерное оружие, иностранные войска или военную инфраструктуру, как например, штабы и аэродромы на территории новых членов. НАТО выступало против, поскольку это бы ограничило ее возможности защищать восточноевропейские государства, превращая их в членов второго класса.

Победил м-р Солана, уступив только по одному пункту: НАТО обещает не устанавливать хранилищ ядерного оружия на территориях новых членов.

Одна из причин успеха НАТО в том, что г-н Ельцин торопился заключить сделку так, чтобы успеть подписать соглашение об этом договоре в Париже. Примакову, который не был большим энтузиастом соглашения с НАТО, было сказано, чтобы он уступил.

У меня есть основания считать, что Примаков добивался на переговорах с Олбрайт более пристойных для нас условий, но был остановлен прямыми указаниями «торопящегося» Ельцина. В осторожной форме мне дал это понять сам Е.М.

Влияние Примакова вообще уменьшилось в последние месяцы, ибо, во-первых, возвращение Ельцина ослабило его контроль над внешней политикой и, во-вторых, юные реформисты, которые управляют правительством, рассматривают его как человека, которому Запад не очень доверяет. Россия больше не боится расширения НАТО, заявил Ельцин своим соотечественникам по телевидению.

(Ничего себе!)

Чтобы отвлечь их от процесса приближения к российским границам, он указывает на западные уступки в других областях. Россия станет политическим членом «семерки», начнутся переговоры Старт-3 по сокращению стратегических ядерных арсеналов, будут даны новые займы Международного Валютного Фонда. Это вроде бы убеждает м-ра Ельцина, что российский статус великой державы сохранен. Однако не все русские

относятся к расширению НАТО как Ельцин. Хотя новое соглашение не нуждается в одобрении Думы, она потребует дать ей высказаться, а бессилие делает ее еще более злой. Коммунисты и популисты, которые доминируют в Думе, осудят любое соглашение с НАТО, чтобы оно ни содержало.

Задача правительства будет заключаться в том, чтобы ограничить ущерб, а именно: сделать так, чтобы Дума не обвиняла президента в предательстве и чтобы не вносились резолюции недоверия.

В этом смысле полномочия Примакова, как сторонника твердой линии, могут быть полезны, ибо Дума будет слушать его, если он будет защищать договор.

НАТО заявит в Мадриде, что и другие страны присоединятся к блоку, и насколько грамотно альянс будет проводить политику открытых дверей, в сильной степени наложит отпечаток на ее будущие отношения с Россией. Президент Ельцин хочет гарантий того, что прибалтийские государства никогда не будут допущены в союз. Многие русские заботятся об этих гарантиях больше чем о любом другом аспекте расширения НАТО. Альянс же, хотя и признает весьма маловероятным, что прибалтийские республики вступят в обозримом будущем (их приняли в довольно близком будущем), не хочет связывать себя никакими обещаниями.

Анализ весьма точный. И чего стоят обвинения Горбачеву, что он не зафиксировал в письменном виде данные ему устные заверения в том, что НАТО не продвинется на Восток «ни на дюйм»! Перед Ельциным проблема стояла в гораздо более четкой форме, он поторопился, ибо прельщала возможность присоединиться к «семерке» мировых лидеров.

Комментарий из 2017 года: «Дюймовая дипломатия» до сих пор вызывает споры среди историков. Некоторые западные политологи стали утверждать, что вообще не давались никакие обещания, это, мол, миф. А если и давались, то речь шла только о территории бывшей ГДР. Много копий поломал я, споря с фальсификацией. Потому так обрадовался, прочитав подборку документов, подготовленную Архивом национальной безопасности в Вашингтоне. Прошли сроки давности, и можно без тени сомнения утверждать:

– обещания не продвигать НАТО ни на дюйм к Востоку давались в течение 1990-91 года не менее десятью руководителями западных государств, от США до всех основных западноевропейских стран;

– абсолютно неверно, что обещание ограничивалось географически территорией ГДР.

Верно говорят чехи: «Правда победит».

Тем более абсурден вывод о не фиксации письменно. Что же, слова десятка высших руководителей ничего не стоят?

«Экономисту» вторит «Таймс»: «новый договор дает Москве уникальную возможность глянуть внутрь натовских дел, однако она не будет иметь никакого права вето. У России будут лишь консультативные права по вопросам безопасности.

У Альянса сохранится полная свобода принимать любое решение, которое он сочтет необходимым, будет на это согласие русских или нет. Натовцы считали это кардинальным, и Солана по возвращению из Москвы был встречен в Брюсселе овациями.

Соответствующая статья соглашения опровергает впечатление, которое хочет создать президент Ельцин, что Москва будет иметь определяющую роль в решениях НАТО. Вместе с тем следует признать, что соглашение даст России уникальный и специальный статус.