Английский язык с Р.Л.Стивенсоном. Остров сокровищ
Шрифт:
“Mother,” said I, “take the whole and let’s be going (бери все и бежим /отсюда/; to be going — собираться);” for I was sure the bolted door must have seemed suspicious (так как я был уверен, что запертая на засов дверь должна была показаться подозрительной), and would bring the whole hornet’s nest about our ears (и могла потревожить /все/ осиное гнездо: «привести все осиное гнездо вокруг наших ушей = на наши головы»; hornet — шершень, оса; nest — гнездо); though how thankful I was that I had bolted it (и все-таки, как хорошо: «каким благодарным я был», что я запер ее), none could tell who had never met that terrible blind man (никто не мог сказать = понять /этого/, кто никогда не встречал того ужасного слепого).
But my mother, frightened as she was (но моя мать, напуганная, как она была = несмотря на страх), would not consent to take a fraction more than was due to her (не соглашалась взять доли большей, чем принадлежало ей; fraction — часть, доля), and was obstinately unwilling to be content with less (и упрямо не желала взять меньше; to be content with — быть довольным /чем-то/). It was not yet seven (еще не было семи), she said, by a long way (она сказала, далеко /не семь/ = что у нас много времени); she knew her rights and she would have them (/что/ она знает свои права и получит их = никому не уступит); and she was still arguing with me (она все еще спорила со мной), when a little low whistle sounded a good way off upon the hill (когда короткий тихий свист донесся издалека с холма; to sound — звучать). That was enough, and more than enough, for both of us (этого было достаточно, и более, чем достаточно /чтобы перестать препираться/, для нас обоих).
suspicious [sə`spɪʃəs] hornet [`hɔ:nɪt] obstinately [`ɔbstɪnɪtlɪ] arguing [`ɑ:gju:ɪŋ]
“Mother,” said I, “take the whole and let’s be going;” for I was sure the bolted door must have seemed suspicious, and would bring the whole hornet’s nest about our ears; though how thankful I was that I had bolted it, none could tell who had never met that terrible blind man.
But my mother, frightened as she was, would not consent to take a fraction more than was due to her, and was obstinately unwilling to be content with less. It was not yet seven, she said, by a long way; she knew her rights and she would have them; and she was still arguing with me, when a little low whistle sounded a good way off upon the hill. That was enough, and more than enough, for both of us.
“I’ll take what I have (я возьму, что у меня есть = что успела отсчитать),” she said, jumping to her feet (она сказала, вскакивая на ноги).
“And I’ll take this to square the count (а я возьму это для ровного счета; to square — выпрямлять, улаживать; расплатиться /по счету/),” said I, picking up the oilskin packet (сказал я, поднимая завернутый в клеенку: «клеенчатый» пакет = пачку /бумаг/).
Next moment we were both groping downstairs (в следующий миг мы /уже/ оба ощупью спускались вниз; to grope — ощупывать, идти ощупью), leaving the candle by the empty chest (оставив свечу у пустого сундука); and the next we had opened the door and were in full retreat (затем мы открыли дверь и поспешили убраться; in full retreat — отступление по всему фронту). We had not started a moment too soon (и мы отправились вовремя = и было как раз пора уходить: «ни минутой слишком рано»; to start — начинать, отправляться в путь). The fog was rapidly dispersing (туман быстро рассеивался; to disperse — расходиться, рассеиваться); already the moon shone quite clear on the high ground on either side (уже луна озаряла совершенно ясно холмы с обеих сторон; to shine — светить, сиять, сверкать; high ground — возвышенность, высокое место); and it was only in the exact bottom of the dell (и только на /самом/ дне лощины; exact — точный) and round the tavern door that a thin veil still hung unbroken (и вокруг двери трактира тонкая пелена = туманная дымка еще клубилась ненарушенная; to hang — висеть, нависать; unbroken — целый, непрерывный; to break — ломать; broken — сломанный) to conceal the first steps of our escape (/словно для того/, чтобы скрыть первые шаги нашего бегства). Far less than half-way to the hamlet (намного меньше, чем на полпути к деревушке), very little beyond the bottom of the hill (/почти/ у подножия холма: «на очень небольшом расстоянии от подножия холма»; beyond — за пределами, вне), we must come forth into the moonlight (мы должны были выйти на лунный свет; to come forth — выступить, показаться; forth — вперед, дальше; вовне, наружу). Nor was this all (это было /еще/ не все); for the sound of several footsteps running came already to our ears (так как звук нескольких бегущих людей: «шагов» дошел до наших ушей), and as we looked back in their direction (когда мы обернулись в их направлении), a light tossing to and fro and still rapidly advancing (свет = огонек, прыгающий из стороны в сторону и, тем не менее, быстро приближавшийся; to toss — бросать, кидать, качать; to advance — продвигаться вперед, ускоряться), showed that one of the new-comers carried a lantern (показывал, что один из новоприбывших = незнакомцев нес фонарь).
square [skweə] dispersing [dɪs`pə:sɪŋ] conceal [kən`si:l] advancing [əd`vɑ:nsɪŋ]
“I’ll take what I have,” she said, jumping to her feet.
“And I’ll take this to square the count,” said I, picking up the oilskin packet.
Next moment we were both groping downstairs, leaving the candle by the empty chest; and the next we had opened the door and were in full retreat. We had not started a moment too soon. The fog was rapidly dispersing; already the moon shone quite clear on the high ground on either side; and it was only in the exact bottom of the dell and round the tavern door that a thin veil still hung unbroken to conceal the first steps of our escape. Far less than half-way to the hamlet, very little beyond the bottom of the hill, we must come forth into the moonlight. Nor was this all; for the sound of several footsteps running came already to our ears, and as we looked back in their direction, a light tossing to and fro and still rapidly advancing, showed that one of the new-comers carried a lantern.
“My dear (мой дорогой),” said my mother suddenly (сказала мать вдруг), “take the money and run on (бери деньги и беги; to run on — бежать дальше). I am going to faint (я вот-вот упаду в обморок)…”
It was certainly the end for both of us, I thought (это был, несомненно, конец для нас обоих, подумал я). How I cursed the cowardice of the neighbours (как проклинал я трусость соседей); how I blamed my poor mother for her honesty and her greed (как винил я мою бедную мать за ее честность и жадность), for her past foolhardiness and present weakness (за ее прошедшую безрассудную храбрость и теперешнюю слабость)!
We were just at the little bridge, by good fortune (мы были как раз на маленьком мостике, по счастливой случайности); and I helped her, tottering as she was (я помог ей, шедшей шатающейся походкой: «шатающейся, каковой она была»), to the edge of the bank (/сойти/ к кромке берега), where, sure enough, she gave a sigh and fell on my shoulder (где, действительно, она вздохнула и упала = прислонилась к моему плечу; to fall — падать, оседать). I do not know how I found the strength to do it at all (не знаю, как = где я вообще нашел силы, чтобы сделать это), and I am afraid it was roughly done (и боюсь /только/, /что/ это было грубо сделано); but I managed to drag her down the bank (но я сумел стащить ее к берегу) and a little way under the arch (и немного под арку). Farther I could not move her (далее я не мог двигать ее), for the bridge was too low (потому что мост был слишком низким) to let me do more than crawl below it (чтобы позволить мне сделать большее, чем лишь проползти под ним) so there we had to stay (так что там мы вынуждены были остаться) — my mother almost entirely exposed (моя мать почти полностью была на виду; to expose — выставлять, раскрыть) and both of us within earshot of the inn (и мы оба /были/ в пределах слышимости = совсем недалеко от трактира).
сursed [`kə:st] honesty [`ɔnɪstɪ] bridge [brɪʤ] strength [streŋθ] earshot [`ɪəʃət]
“My dear,” said my mother suddenly, “take the money and run on. I am going to faint.”
It was certainly the end for both of us, I thought. How I cursed the cowardice of the neighbours; how I blamed my poor mother for her honesty and her greed, for her past foolhardiness and present weakness!
We were just at the little bridge, by good fortune; and I helped her, tottering as she was, to the edge of the bank, where, sure enough, she gave a sigh and fell on my shoulder. I do not know how I found the strength to do it at all, and I am afraid it was roughly done; but I managed to drag her down the bank and a little way under the arch. Farther I could not move her, for the bridge was too low to let me do more than crawl below it so there we had to stay — my mother almost entirely exposed and both of us within earshot of the inn.
Chapter V (глава 5)
The Last of the Blind Man (конец слепого)
My curiosity, in a sense (мое любопытство, до известной степени), was stronger than my fear (было сильнее, чем мой страх); for I could not remain where I was (и потому я не мог оставаться, где я был = на месте), but crept back to the bank again (выполз снова обратно к берегу), whence, sheltering my head behind a bush of broom (откуда, пряча голову за кустом ракитника; shelter — приют, кров; убежище; to shelter — найти приют, пристанище, прибежище; прятаться, укрываться), I might command the road before our door (я мог контролировать = отчетливо видеть дорогу перед нашей дверью).