Аннушка

Шторм Наташа

Нет, я не дожился до белочки. И девушка не примерещилась. Она стояла у стенки и сдувала со лба непослушный локон.

– Всё? Могу продолжить?

Я встал напротив и скрестил руки на груди.

– Ты новая уборщица?

– Да. На испытательном сроке.

– Как зовут?

Боже! Зачем это мне? Я никогда не интересовался именами подопечных Тамрико.

– Анна. Анна Ладынина.

– И почему, Анна Ладынина, Вы ещё не дома?

Девушка улыбнулась, демонстрируя на щеках очаровательные ямочки.

– Решила убраться хорошо,

чтобы никто до утра не натоптал. Тамара Шаловна предупредила, что генеральный первым делом проверяет чистоту во всех помещениях.

Я хохотнул.

– Заняться ему больше нечем.

Огромные глаза, посмотрели на меня, и я тут же утонул в их нереальной глубине. Стало трудно дышать.

– Вам нехорошо?

Да, мне было нехорошо. Что-то происходило со мной, что-то странное, чего я не мог себе позволить. Совершенно новое чувство разрывало ледяной панцирь на сердце и заставляло мышечный орган стучать сильнее.

– Всё в порядке, Аннушка. Давление немного поднялось, видимо, из-за погоды.

– Тогда я пойду работать? Мне чуть-чуть осталось. Если что, зовите.

Если что! Будь моя воля, я позвал бы девушку прямо сейчас. Позвал в свой кабинет, уложил на диван, и, достав плед, улёгся бы рядом. Нет, не для того, чтобы заняться с ней сексом, хотя и эту возможность я не исключал, а для того, чтобы просто прижаться своей небритой щекой к её, нежной и гладкой, притянуть к себе хрупкое тело и заснуть, тихо и безмятежно, глубоким крепким сном, как в детстве.

– Знаешь, что? Уже поздно. Иди-ка ты домой.
–  Чуть не добавил «от греха подальше».
–  Завтра всё доделаешь.

Девушка замотала головой.

– Не могу. Вдруг генеральному что-то не понравится, и он уволит меня. А мне очень нужна эта работа.

– Не уволит. Не такой уж он и страшный. Если что, я обязательно поговорю с ним.

На хорошеньком личике отразились сомнения.

– Иди уже.

Стянув перчатки, девушка подхватила ведро и улыбнулась.

– Ладно. Спасибо. Уже почти двенадцать. А завтра мне сюда к семи.

Она подошла к лифту и обернулась.

– Доброй ночи.

– Доброй.

Я наконец-то вошёл в кабинет и набрал охрану.

– Дежурный Задорожный.

– Это Пожарский. Сейчас через пропускник девушка пойдёт. Вызови ей такси и оплати спецкартой.

По совету отца я завёл отдельную карту для оплаты перемещения сотрудников в рабочее время, когда служебного транспорта не хватало. Она находилась на пульте охраны, а все расходы чётко контролировала бухгалтерия.

– Будет исполнено!

Глава 6

Первые солнечные лучи пробивались сквозь плотные жалюзи. Как странно. В конце ноября солнце решило побаловать столицу, рассеяв ночной туман. Я подошёл к окну и почувствовал себя совершенно отдохнувшим. Лёгкий ветер играл с опавшей листвой, мешая дворникам чистить тротуары. Серые тучи расступились. И лишь одно белоснежное облачко плыло по серебристому небосклону, как фантастический

парусник.

Мурлыча под нос незатейливый мотив, я порылся в шкафу. Засада! Ни одного костюма, ни одной рубашки. Римма сдала в химчистку решительно всё. На вешалке болтались лишь старые джинсы, да пара футболок. Ничего. Сойдёт. В мэрию я планировал ехать завтра. А завтра… завтра Маринка освободит мою жилплощадь, и я смогу насладиться началом холостяцкой жизни. Впрочем, о чём это я? Завтра я вернусь домой, побреюсь, переоденусь, и почувствую себя человеком.

Схватив полотенце, направился в рабочий душ. Не Бог весть что, но освежиться можно. Ледяная вода прогнала остатки сна. Натянув джинсы, я вышел в кабинет, вытирая влажные волосы полотенцем, и остановился, как вкопанный.

–  Аня?

Я смотрел то на часы, показавшие без четверти семь, то на девушку. Она же увлечённо работала пылесосом, что-то мурлыча под нос. Обернувшись в мою сторону, новая сотрудница сняла наушники и открыла рот.

– Вы? Тут? Что Вы тут делаете?

Вытащив шнур пылесоса из розетки, я пожал плечами.

– Душ принимаю.

Достав из шкафа футболку, натянул на себя и тряхнул влажными волосами.

– Но… как? Это же кабинет генерального.
–  Наморщив лоб, девушка покраснела.
–  Значит, Вы и есть генеральный директор?

Дошло, наконец. Я протянул руку.

– Он самый. Пожарский Глеб Викторович.

Анна захлопала ресницами.

– Простите. Я даже подумать не могла. Мне казалось, директора выглядят по-другому.

– Лысыми и толстыми?

– Нет. Солидными.

Меня накрыла волна веселья.

– А я, по-твоему, не солидный?

На щеках девушки вновь заиграли ямочки.

– Не солидный. Вы весёлый и бесшабашный. Таких директоров не бывает. Возможно, Вы его сын или внук?

– Ты ошибаешься. Я совсем не весёлый, а даже очень печальный. Просто иногда судьба посылает нам людей, которые заставляют улыбаться, даже тогда, когда улыбаться нечему.

Девушка подошла к окну и широко распахнула створки, впуская в кабинет поток свежего воздуха.

– Нечему? А солнцу? А птицам, которые летят к югу и машут нам своими огромными крыльями? А тому, что скоро наступит зима, а с ней придут новогодние праздники, ёлки и подарки? Вы любите зиму?

Я пожал плечами. Все времена года шли своим чередом мимо меня. Лето, осень, зима, весна. Я не любовался изменениями, происходившими в природе. Для меня осень означала закладку фундамента, лето - сдачу объекта. Я следил не за первыми снежинками, робко ложившимися на тротуары, а за ростом очередного небоскрёба, за сроками и за качеством. Да, жизнь летела, а я застрял на стройке и отгородил себя от внешнего мира высоким забором.

– Я родилась во Владивостоке. Знаете, какие у нас зимы? Суровые. Снег, ветер. Серое небо, серое море. Но вот придёшь домой, укутаешься в шаль, сядешь у камина, возьмёшь в руки книгу, и окунёшься в другой мир. Это так классно!