Античная наркомафия-8
Шрифт:
— Да рожа евонная мне не нравится, — пошутил я, — Никелевая связка только удар хорошо держит, но при этом форма плывёт. Для бронебойного сердечника это похрен, он одноразовый, продырявил броню супостату, и спасибо ему за это огромное. А токарный резец должен жало держать при резании, и как он его удержит, если форма под нагрузкой плывёт? Рассказывал нам препод по инструментальным материалам про попытки из тех бронебойных сердечников режущих пластин для твердосплавного инструмента наделать — ага, в рамках демилитаризации и конверсии. Вот тогда как раз на этом и обломились — не держит жала эта никелевая связка ни хрена. На кобальтовой связке сплав хрупче выходит и на удар хреновее работает, ну так по резцам же кувалдометром
— Труднее с кобальтом, — повторил геолог, — В принципе-то он у нас есть, прямо на нашей территории, но он там только в виде примеси к железноколчеданным рудам на восточном берегу Анаса. Ради железа их разрабатывать смысла не вижу, серой оно будет засрано, а ради одного только кобальта — мизер его в той руде. А так в принципе кобальт обычно бывает в чисто никелевых рудах, примерно десять процентов от содержания в них никеля. На Кубе с ним получше, чем у нас…
— Да не парься с этим тогда — дойдут руки, тогда и займёмся. Быстрорез — уже хорошо, на порядок производительность станочной металлообработки с ним подыму. А твёрдые сплавы — подождут. Куда они на хрен денутся-то?
— Так ты думаешь, они только тебе одному нужны? Я бы тоже не отказался.
— Бурить?
— Естественно! Мы же только поверхностные месторождения дербаним, далеко от античного уровня не ушли, а глубина нам не доступна — там уже бурить надо. Но чём мне бурить? Хреново без твердосплавных насадок.
— Ну, вольфрам-то уже есть — первый шаг, считай, и к твёрдым сплавам сделан. Хреново, что Галисия эта — не ближний свет, да деваться некуда. Далеко, но возить надо. Но это-то хоть морем, а с бериллами — вообще жопа. В глубине суши месторожение, и как ни крути, без сухопутных перевозок хрен обойдёшься. И в Миний для погрузки на судно хрен навозишься — для возов дороги нет, а на вьючных ишаках до хрена ли перевезёшь?
— Макс, пошли-ка ко мне, — предложил Серёга, — Мои карты поглядим, юлины, что-то сами сообразим, что-то может и она подскажет. Север же страны, море близко — быть такого не может, чтобы совсем не было удобных гаваней и нормальных проходимых для обозов путей к ним. На крайняк — каравану ишаков по тропам через перевалы на север уж всяко к морю и ближайшей гавани ближе, чем на запад в Миний.
Хвала богам, хоть одна гора с плеч свалилась — детвора на осенних каникулах, и в школе занятий нет. Не надолго, правда — только на пару дней и смогу прошвырнуться в Лакобригу, дабы накопившиеся там вопросы порешать, а для визита посерьёзнее зимних каникул ждать придётся. Но хорошо уже то, что мы можем сейчас спокойно собраться и спокойно посмотреть карты, намечая логистику будущих сырьевых потоков, никуда сломя голову не спеша, дабы пару-тройку минут между делами поважнее выкроить. Вопрос ведь тоже серьёзный, и не второпях с ним разбираться желательно…
— Двоечники вы оба! — вынесла свой вердикт Юлька, когда мы разжевали ей на пальцах суть вопроса и показали точку с месторождением бериллов на карте, — Взгляните оба вот сюда, — она развернула карту дорожной сети Римской империи, — Если вы хотите возить грузы через горы на вьючных ослах как какие-то дикари, то и дикарский флаг вам обоим в руки и барабан на шею. Можете ещё перья в волосы воткнуть, за Чингачгука как раз сойдёте. А если вы всё-же хотите быть цивилизованными людьми, то пора бы уже и выучить, что самый короткий путь — не всегда самый лёгкий. Умный — в гору не пойдёт.
— Хорошо, я понял, что без каменных томагавков на тех перевалах нам делать нечего, — хмыкнул я, — Рассказывай, цивилизованная ты наша, как такие задачи у умных и культурных людей решаются.
— Вам там вообще делать нечего — вы оба, помнится, и без того знаете, почему фрицы не взяли Москву, а кто не знает, тот и пусть проверяет на тех перевалах на своей собственной шкуре, — съязвила историчка, — А мы с вами люди образованные и умеющие читать карту. Вот этот заливчик на самом углу полуострова видите? Там был в реальной истории римский порт Бригантиум, где-то с первого века нашей эры, а римский маяк — это уже второй век. Пункт важный, упоминался и Страбоном, и Дионом Кассием, но никакой финикийской колонии там не известно.
— Но ведь свято место пусто не бывает? — усомнился я.
— Какое-нибудь вшивое поселение местных дикарей, — фыркнула Юлька, — Если уж и Миний, о котором я упоминания в связи с финикийцами встречала — не колония, а всего лишь торговая фактория, то будущая Ла-Корунья — тем более.
— Там может быть что-то ценное для фиников? — спрашиваю Серёгу.
— Да вроде, ничего такого, что заслуживало бы постоянной фактории. Стоянка для пополнения водой и жратвой, скорее всего.
— Вы не о том заморачиваетесь, — заметила историчка, — Вы на дороги смотрите. Есть современное шоссе от этой вашей Понферрады до Ла-Коруньи, но есть и римская имперская дорога примерно оттуда же в Бригантиум. Она, конечно, петляет побольше, но главное — она есть, а это значит что?
— Где было легче и удобнее, там её римляне и проложили! — въехал геолог.
— Логично, — согласился я, — Без бульдозеров и экскаваторов они выбирали для своей дороги самую лёгкую для её строительства трассу.
— И значит, на этой трассе давно есть хорошо проходимые для обозов туземные тропы, местным прекрасно известные. Вот вам и гавань, и дорога к ней, — закончила она.
— Так, так, — я почесал загривок, — Значит, настропаляем Минура на следующий сезон разведать этот маршрут. Расстояние если и больше, чем до Миния, то не намного, а путь в натуре должен быть гораздо проще и удобнее, и наверняка по нему весьма активно шляются какие-нибудь местные коробейники. Со временем он, возможно, самих дикарей на доставку бериллов к гавани подрядит, а тамошних жителей — на складирование груза в ожидании нашего корабля. И тогда, значит, мы посылаем корабль в Ла-Корунью, там наш человек выкупает у местных накопившиеся на складе бериллы, грузится, а на обратном пути заходит в Миний и выкупает груз вольфрамовой руды…
— Это не те чёрные каменюки в двух корзинах, которые твой вольноотпущенник сгрузил с осла у нас во дворе? — поинтересовалась Юлька.
— Ага, они самые.
— И куда тебе их ещё кораблями возить? Лампочек и из этого хватит на века.
— Нет, нити накаливания для лампочек я буду продолжать делать из платины, — ответил я ей, когда мы с ейным благоверным отсмеялись, — Не хватало мне ещё только для такой ерунды с вакуумом заморачиваться. Мне и с радиолампами этого геморроя как-то, знаешь ли, хватает за глаза, — похоже, что ни о каком другом применении этого тяжёлого и тугоплавкого металла наша гуманитарша не имела ни малейшего представления, — Ну вот чем ты мне без вольфрама металл резать предлагаешь?
— Да ладно тебе, Макс! Чем-то же его режут и сейчас, не говоря уже о Средних веках и Новом времени, и ты сам на своих мануфактурах наглядно это демонстрируешь. Ведь режешь же его как-то?
— Вот именно, что "как-то" — в час по чайной ложке сквозь зубовный скрежет и трёхэтажный мат. Пилите, Шура, они золотые, называется, — мне пришлось целую лекцию ей читать про инструментальные материалы и их влияние на прогресс металлообработки.
— А мне ты чем скважины бурить прикажешь без твёрдых сплавов? — добавил Серёга, — Пальцем, что ли?