АнтиМетро, Буэнос-Айрес
Шрифт:
– Хотя бы попал в зверёныша?
– А, то! Не сомневайся, милая Татьяна Сергеевна. Учили – в своё время…. Тёмный, а чего она опять на меня наезжает? А?
– Ни «она», а Татьяна Сергеевна Белова…
– Отставить! Прекратить – гнилой базар! – прикрикнул Артём. – Пикировку они тут, бездельники, устраивают.… Впрочем, Никон, история, действительно – по меньшей мере – странная. До автоматной очереди никакого рычания мы не слышали. Как, впрочем, и после неё…. Значит, ты выстрелил, а злобный саблезубый тигр, не издав не единого звука, упал замертво?
– Нет, вроде, он не падал…. В том смысле, что я не заметил этого. Пальнул и сразу же побежал к вам, чтобы доложить…
Таня, недоверчиво покачав головой, заявила:
– Нет там никакого кровожадного смилодона! Скорее всего, установлена обыкновенная голографическая картинка. Или же нашего отважного майора посетила голодная галлюцинация. У меня тоже голова слегка кружится от усталости, а кишки в животе – от острейшего голода – уже давно завязались крепким морским узлом…. Тёма, а почему ты молчишь? Не знаешь, что делать дальше?
– Знаю, конечно же. Мне это полагается по высокой командирской должности. Сейчас я самолично отправлюсь на разведку и изучу обстановку, что называется, на местности…
– Одного я тебя, Тёма, никуда не пущу! Даже и не мечтай!
– Это ещё почему? – притворно удивился Лёха. – Ведь, в том зале, по вашим же собственным словам, мадам Белова, нет никаких смилодонов. Так, только сплошные голограммы и призрачные галлюцинации.
– Всё равно – не пущу! – в голосе Татьяны прорезались фамильные «громовские» нотки. – Хоть, режьте…
– Отставить! – в очередной раз поморщился Артём. – Вместе, так и быть, пойдём. Естественно, я выступаю первым…. Младший лейтенант Белова!
– Я!
– Следуешь за мной, отстав на восемь-девять метров.
– Есть!
– Ну а ты, майор, замыкаешь походную колонну. Кстати, а где конкретно располагался твой смилодон?
– Он, собственно, не мой. А подземный и ужасно древний. Кроме того, я не понимаю…
– Отставить – словоблудие! Так, где?
– Справа, метрах в тридцати пяти от места, где данный коридор вливается в подземный зал.
Артём, сделав заключительный шаг, остановился и осторожно выглянул из-за каменного ребра.
«Солидный такой смилодон, настоящий! Безусловно, внушающий серьёзное уважение», – тут же сообщил внутренний голос, всегда отличавшийся быстротой реакции. – «Одни метровые белоснежные клыки, торчащие из оскаленной пасти, дорогого стоят…. Вернее, не смилодон, а скульптура, изображающая смилодона, готовящегося к прыжку. А тело у саблезубого тигра – невероятно мускулистое! Натуральная машина для массовых убийств. Мол, порву – на мелкие кусочки – всех и вся…».
– Чучело, ясный пенёк из тропической сельвы, – шёпотом оповестил голос Татьяны. – Впрочем, сделанное весьма искусно, с открытой душой и немалым старанием…. Окажись я на месте Никона, тоже, наверняка, нажала бы на спусковой крючок. Глаза, действительно, очень страшные. Даже колючие ледяные мурашки побежали под лопатками…. Кстати, Лёша-то не промазал. Шкура на груди чучела, определённо, подпорчена.
– Во-первых, почему ты – без отдельной команды – сократила дистанцию, предусмотренную диспозицией? – возмутился Артём.
– Ну…
– Баранки ярмарочные – ржавыми пассатижами – усердно и вдумчиво гну. Я не посмотрю, что ты являешься любимой генеральской племяшкой. По завершению операции – в обязательном порядке – получишь соответствующее служебное взыскание. Какое? Придумаю что-нибудь эдакое, не беспокойся. Мало не покажется, обещаю.
– Предварительно проштудировав «Камасутру»?
– Угадала, недисциплинированная и легкомысленная амазонка…. А, во-вторых, с «чучелом» ты, похоже, слегка погорячилась. Больно, уж, большое и величественное сооружение. Высота – в холке – порядка пяти метров. Да и длинна приличная, больше двенадцати. Я читал в одной толстой книжке, что размеры смилодонов, проживавших в Каменном веке, были несколько скромнее. Впрочем, все эти толстенные книженции – зачастую – горазды обманывать доверчивых читателей…
– Может, подойдём к чудищу поближе? – нетерпеливо вздохнув, предложила жена. – Чего ради мы так нерешительно топчемся на одном месте?
– Мы не топчемся, а старательно изучаем – согласно классическим диверсионным инструкциям – окружающую местность, – назидательным тоном пояснил Артём. – В первую очередь, на предмет обнаружения визуальных опасностей, сложностей и трудностей…. Ну-ка, младший лейтенант, поделись с начальством – своими наблюдениями и ощущениями от увиденного.
– Слушаюсь, господин подполковник…. Данный подземный зал представляет собой идеальный куб, с размерами каждой грани примерно метров в шестьдесят-семьдесят. Стены помещения покрыты зелёными и жёлтыми прожилками неизвестной горной породы. Именно от этих каменных прожилком и исходит мягкое свечение…. Что ещё? В подземном зале наличествует только чучело гигантского смилодона. Или же – искусно раскрашенная скульптура. Других ходов-коридоров, кроме нашего, не наблюдается. Ничего опасного и подозрительного не выявлено. Доложила – младший лейтенант ГРУ Татьяна Белова.
– Молодец, товарищ Белова! Так держать…. Значит, по твоему компетентному мнению, нашим жизням сейчас ничего не угрожает?
– Неужели, я что-то упустила? – смущённо засуетилась Таня. – Как же так? Подожди, любимый. Я сейчас, сейчас…
– Отставить, – довольно ухмыльнулся Артём. – Всё, действительно, нормально. Можно безбоязненно выходить, – обернувшись, прокричал в черноту подземного коридора: – Эй, Никон, следуй за нами! Твой саблезубый тигр оказался на удивление мирным и приветливым.
Оказавшись в подземном кубическом зале, Никоненко тут бросился к фигуре (скульптуре, чучелу?), смилодона и затараторил:
– Я же говорил, что, мол, настоящий страшила? Говорил? Ну, красавчик! А стать-то какая! Грациозен – до восторженной икоты…
– Угомонись-ка, потомственный инопланетянин, пока не заикал по-настоящему, – велел Артём. – А теперь, бесстрашный майор, дёрни-ка нашего безобидного тигрёнка за пушистый хвостик. Только, прошу, без излишнего фанатизма. То есть, сильно, но – при этом – и аккуратно.