АнтиМетро, Буэнос-Айрес
Шрифт:
– Интересно, зачем?
– А, вдруг, что? – вопросом на вопрос ответил Артём. – Например, Адольф Гитлер неожиданно восстаёт из гроба (то есть, выходит из тайного подполья), и вновь сзывает проверенных соратников под заветные знамёна? И вообще, немецкая нация всегда отличалась аккуратностью и дотошностью. Всё надо – на всякий случай – фиксировать и записывать…. Похоже, что эту конкретную группу немецких переселенцев – после свержения Хуана Перрона – здесь живьём и замуровали. Бывает, как любит говорить донья Марта…. То ли по незнанию, то ли, наоборот, рубили пушистые хвосты, заметая следы и убирая лишних свидетелей.
– Просто подёргаем? – уточнила Таня. – А отмычки и ключи? Мы, что же, даже не будем пытаться открыть двери?
– Пока повременим.
– Для чего же тогда дёргать?
– Для порядка, амазонка. Сугубо – для порядка…. Вот, тебе фотоаппарат, запечатлевай процесс.
– А ты что будешь делать?
– Я? Во-первых, старательно наблюдать за поведением нашего минного анализатора. А, во-вторых, собственно – дёргать…
Через двенадцать-пятнадцать минут Татьяна проинформировала:
– Всего мы насчитали двадцать семь различных дверей и дверок. На трёх из них ты камушком нацарапал кривые крестики. Что они обозначают?
– Накормишь, тогда и расскажу, – пообещал Артём. – Как бы там ни было, а на земной поверхности нормальные люди уже завтракают…
В Танином рюкзаке обнаружилось: две пачки печенья, две большие плитки шоколада («Ноэль», понятное дело), банка с апельсиновым джемом, нарезанный белый хлеб, гусиный паштет, копчёная колбаса, упаковка сосисок в тесте и шесть пол-литровых банок «Кока-колы».
– Какой-то самолётный набор! – недовольно хмыкнула Татьяна. – Наши «грушные» сухие пайки гораздо разнообразнее, вкуснее и калорийнее…. Ну, отважный амазон, какие бутерброды сделать тебе?
– Амазон?
– Я – амазонка, ты – мой законный супруг. Следовательно, амазон…. Что ты решил с бутербродами?
– Попрошу один с колбасой, другой с гусиным паштетом, третий, соответственно, с апельсиновым джемом. Хотя я предпочитаю абрикосовый…. А ещё выдай-ка мне пару-тройку сосисок в тесте.
– Ну, ты и обжора! – возмутилась жена. – Сделаю, конечно же…. Давай, рассказывай про крестики.
– Двадцать четыре двери – при подёргивании за ручки – лишь слегка вибрируют и «ходят», – Артём «сделал» загадочное лицо. – А три – стоят намертво….
– А можно, без этих дурацких театральных пауз? Иннокентий Смоктуновский, тоже мне, нашёлся…. Поясни, пожалуйста, по-человечески!
– Слушаюсь, нетерпеливая амазонка. Те двадцать четыре двери, которые слегка «ходят», они заперты на обыкновенные врезные замки. Следовательно, за ними находятся и помещения самого обычного назначения. То бишь, спальни, кухни-столовые, склады, мастерские, прачечные и так далее.… А три оставшихся двери, скорее всего, заварены (может, и замурованы?), с другой, противоположной стороны. Понимаешь, о чём я толкую?
– Постой-постой! Это, что же получается? – тут же оживилась Татьяна, позабыв про бутерброды. – За дверями, помеченными крестиками, расположены тайные помещения для – так называемых – ВИП персон? Ну, как же можно обходиться без высокородной и наглой бизнес-политической элиты? Никак, ясная поляна с голодными партизанами…. Парни, пришедшие на смену лояльному к фашистам Перрону,
– Это означает, что нас интересует только то, что расположено за дверями, которые я пометил крестами, – вздохнул Артём. – А вскрыть их будет не так-то и просто. Либо с помощью направленных взрывов, либо, разрезав автогенами, предварительно затащив сюда нужное оборудование, включая тяжеленные баллоны с газом и аккумуляторы…. Но, ведь, этого нельзя сделать незаметно. Злоумышленники (если, конечно, они имеются за этими дверьми), сразу поймут, что к ним без спроса ломятся незваные гости и…. Либо попытаются оперативно скрыться, либо окажут отчаянное сопротивление, включая мощнейший взрыв всего и вся. Есть, впрочем, и более мирный вариант.
– Какой?
– Вскрыть другие входы-выходы, замурованные в 1955-ом году. Кроме сегодняшней, вблизи станции «Кальяо» – судя по «метрошным» планам и картам того времени – имеются ещё две перспективные дверки. Опять же, вдруг, группа Никоненко обнаружит сегодня на «Генерале Сан-Мартин» что-нибудь неординарное и многообещающее…
– Получается, что надо срочно сообщить донье Мартине о наших находках? – спросила Таня.
– И доложить, и посовещаться. Кроме того, узнать о ситуации на «Генерале». Может, стоит – уже завтра – провести первичную разведку на станциях «Боедо», «Плаца де Майо» и «Плаца Италия».
– Следовательно, мы, прихватив мешок с собачьими трупами, тронемся в обратный путь?
– А как же завтрак? – удивился Артём, непринуждённо вскрывая банку с «Кока-колой». – Кроме того, сейчас, ведь, самый разгар трудового дня, по туннелю – одна за другой – идут электрички. Следовательно, для того, чтобы мы попали в «дежурку», придётся минут на десять-двенадцать останавливать движение, образуется толкучка. Не люблю я – лишний раз и без должной на то веской причины – стеснять простых людей…. Так что, после трапезы мы с тобой, любимая, неторопливо прогуляемся по тем двум туннелям, которые не снабжены воротами-дверьми. Просто так прогуляемся, без какой-либо надежды на важные и судьбоносные открытия. Ради повышения общего кругозора, так сказать…
После завершения завтрака Артём закурил мятую сигарету «Боливар» и поинтересовался:
– Радость моя зеленоглазая, а о чём это ты сеньору Домингесу толковала в «дежурке»? Мол: – «Видела нечто важное, но сразу не поняла этого. Так иногда бывает, когда проходишь мимо, и только потом понимаешь, что разгадка была совсем рядом…». Когда и что ты видела?
– Что – не знаю, – нахмурилась Татьяна. – Когда? Да, тогда же! То есть, за тот час, что мы просидели в «дежурке», усердно пялясь на экраны мониторов. Что-то мне глаз «резануло», а, вот, что конкретно, не понимаю. Если соображу, то сразу же поделюсь догадками с тобой…. Кстати, Тёма. У меня, похоже, образовался ещё один «бзик»…