Антиметро
Шрифт:
– Ну-ну, другое, – недоверчиво нахмурился Артём. – Всего лишь очередное совпадение, связанное с родственными связями. Не слишком ли их много, этих совпадений? Кстати, а действительно, «грохнуло»?
– Действительно. Но это, как ты сам понимаешь, ещё ни о чём не говорит. Наши конторские ухорезы – большие мастера на разные необъяснимые фокусы. В том числе, и на достоверные шумовые эффекты… Давай, лучше вернёмся к твоему очкастому Фюреру, так его растак…
– Нагрузим его, головастого, всевозможными приборами, которые есть в наличии, – горячо убеждал Артём. – Пусть тщательно снимает с них всевозможные показания, подробно протоколирует… Вот, тогда ситуация, может быть, и прояснится
– Пожалуй, ты прав, – в конечном итоге согласился комендант. – Пусть, опираясь на фундаментальные университетские знания, наш Фюрер проанализирует полученные данные, просчитает всё и развёрнуто доложит о сделанных результатах-выводах. Что у тебя, майор, по остальным кандидатам в эпические герои?
– Для действенной воинской подстраховки хочу задействовать Александра Шмидта. Впрочем, и Егоров подойдёт. Оба – ребята несуетливые, тёртые и дисциплинированные.
– Старший лейтенант Шмидт отправится с тобой. Ещё полагается – по соответствующей инструкции – один медицинский работник. Татьяну, конечно же, возьмёшь?
– Нет. Она, естественно, сперва рвалась, но потом передумала, мол, надо уставшему Василию Васильевичу помогать. Мол, от этого будет больше толка и пользы… Я Хантера прихватил бы с собой. Он парнишка весёлый, вот, пусть и вносит – в суровые походные будни – струю здорового оптимизма, так сказать.
– М-да! Блин протухший! – вновь загрустил Мельников. – Неожиданный и подозрительный поворот событий…
– Что опять – ни слава Богу?
– Классические подозрения терзают мой разум, не более того. Опять начинаю думать, что ты, Тёмный, работаешь на пару с уважаемой Татьяной Сергеевной. Курируешь проект, в смысле… Один отправляется по «метрошному» туннелю на узловую пересадочную станцию. Другая остаётся усиленно бдить в базовом лагере. В конечном итоге – вся ситуация остаётся под полным контролем. Как тебе такая нехитрая логика, а?
– Обычная, в общем, логика, – вздохнув, согласился Артём. – Прямая, разумная, логичная и непритязательная. Давай, я – для твоего, Борис Иванович, пущего душевного спокойствия – тоже останусь на «Лесной»? Типа, временно поменяюсь с капитаном Никоненко должностными обязанностями и задачами? Лёха только рад будет – прошвырнуться по загадочным тоннелям, чуток размять затёкшие мышцы…
– Ты, Белов, пойдёшь с группой! – жёстко перебил – как отрезал – подполковник. – Молод ещё наш Лёша для разрешения таких сложных задач, вольный ветер гуляет в буйной головушке. Дров наломает, и сам не заметит этого. Потом придётся разгребать за ним, родимым, без устали… Ты же у нас человек опытный, женатый и всё такое. С важными генералами, опять же, на короткой ноге… Молчу, молчу! Шутка очередная! Извини, уж, незадачливого подполковника… Отставить – гнилой базар! Пошли, братец, завтракать. А за Хантером я прямо сейчас отправлю нарочного…
Татьяна, снова облачённая в медицинский светло-зелёный комбинезон, сразу же что-то почувствовав, тревожно зашептала ему в ухо:
– Тёма, что-то случилось? Появилась новая важная информация?
– С чего ты взяла?
– Глаза у тебя какие-то…, льдистые и насторожённые. Трудности возникли? Новые странности образовались – сродни ливийским шакалам, голым старухам и говорящим воронам?
– Всё нормально, любимая сеньора, – Артём попытался отделаться общими фразами. – Рабочая ситуация, не более того. Не беспокойся…
– Я обижусь, – пообещала жена. – После завтрака изволь всё объяснить. Иначе устрою полноценную истерику и никуда тебя не отпущу. Гори оно всё ярким пламенем…
– Верю, расскажу…
Уже ближе к концу завтрака в помещение столовой вошли профессор Фёдоров и Хантер.
– Боец Хантер, поторопитесь с приёмом пищи! – строго велел – вместо приветствия – Мельников. – Через десять минут вы уже должны спать. На восстановление сил отвожу ровно два часа. После чего вы поступаете в полное распоряжение майора Белова. Время пошло. Выполнять!
– Есть! – браво козырнул Хантер и, даже не присаживаясь на стул, активно заработал ложкой.
– Всем – доброго здоровья! – проявил природную вежливость Василий Васильевич, после чего обратился к Татьяне: – Милая барышня! Я попрошу вас также поторопиться… Смените, пожалуйста, меня на боевом посту! Притомился я нынче, даже завтракать не буду, сразу пойду почивать. Будьте так любезны – вернуть ключ от моего кабинета… Спасибо! Кстати, вы же, если я не ошибаюсь, интересуетесь психиатрией? У нас образовалось два… профильных пациента. Впрочем, фельдшер Хан вам всё подробно объяснит уже на месте… Приятного всем аппетита, товарищи! Поглощение суточных калорий – дело наиважнейшее.… Извините, но срочно отбываю в сладкие объятия Морфея…
Таня, отодвинув тарелку, поднялась на ноги и вопросительно посмотрела на Мельникова:
– Господин военный комендант! Надеюсь, вы не будете возражать, если майор Белов проводит меня до госпиталя?
– Не буду, – сердито буркнул подполковник, не поднимая глаз от тарелки с овсяной кашей. – Тёмный!
– Я!
– Отвожу ровно пятнадцать минут – на лирические разговоры. Проводил жену до госпиталя, и тут же вернулся. Всё понял?
– Так точно!
Когда они вышли в туннель, Татьяна не откладывая дело в долгий ящик, спросила:
– Ну, так что случилось, майор Белов? Ты меня разлюбил? Я ночью вела себя как-то не так? Очень неумело, прохладно и неказисто? Ты мной – как женщиной – окончательно и бесповоротно разочарован?
– С тобой, наяда, не соскучишься! – восхищённо ухмыльнулся Артём. – Такой многогранный и непредсказуемый полёт фантазии… Я тебя очень-очень люблю, по-настоящему… И прошлой ночью всё было – просто замечательно. Лучше и не бывает, честное офицерское слово!
– В чём же тогда дело? У меня, видишь ли, прабабушка – по материнской линии – была ведуньей, за что и попала в приснопамятном 1937-ом году на сталинский лесоповал в Коми ССР, на долгие двенадцать с половиной лет. Железнодорожная станция Косью, посёлок – для арестантов – Кожим… Видимо, я в неё пошла, многое умею чувствовать и предвидеть. Например, увидела тебя, красавчика писанного, на перроне «Технологического института» и сразу же поняла, что это сама судьба свела меня с будущим мужем. Вот, и про маму с братишкой… Можешь мне не верить, мужлан бесчувственный, но я знаю – на уровне подсознания – что они живы… И когда мы с тобой сегодня встретились на завтраке, я сразу же почувствовала, что ты за что-то сердишься на меня… Это комендант Мельников тебе наболтал про меня что-то дурное и гадкое? Вычитал в своей хвалёной базе данных и – наболтал?
«Ну, вот, она ещё и потомственная ведунья!», – наигранно запаниковал внутренний голос. – «Помимо того, что умница, красавица, спортсменка и генеральская племяшка…».
Артём остановился, нежно положил ладони на худенькие женские плечи и, заглянув в любимые тёмно-зелёные глаза, спросил – максимально осторожно:
– Моё беспокойное сердечко, а знакома ли ты с неким – Громовым Виталием Павловичем?
– Конечно же, знакома!
– Говори, ради Бога, потише.
– Знакома, – тихо подтвердила Таня. – Он мой родной дядя по отцовской линии. А причём здесь – дядя Виталик?