Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Кстати говоря, все это позволяет констатировать, что не только Россия, но и западные союзники не победили в этой войне. Для них ее результат оказался в лучшем случае патом. Пойдя на сделку с дьяволом — большевиками — они, как и положено персонажам соответствующих легенд, вынуждены были заплатить за желаемое слишком дорогую цену. За уничтожение нацизма им пришлось отдать коммунизму пол-Европы.

Но Запад не вправе гордиться результатами войны не только поэтому. Мало того, что они сотрудничали с преступным коммунистическим режимом — последней и самой гнусной страницей этого сотрудничества стал один из протоколов Ялтинской конференции, по которому западные союзники выдали на растерзание Сталину не только искавших у них спасения власовцев и других бывших советских граждан, боровшихся против большевиков, но даже многих эмигрантов первой волны — в частности, казаков — которые вообще никогда не были гражданами СССР и не подпадали под советскую юрисдикцию даже формально (кстати, из четырех с лишним миллионов советских граждан, отправленных на работы в Германию, добровольно вернуться в СССР захотели лишь 15%, а 85%, соответственно, были выданы насильственно — к вопросу об «ужасах германского рабства» и прелестях «освобождения»; в то же время — еще один замалчиваемый советско-российской пропагандой факт — по меньшей мере сотни тысяч жителей Германии, не считая военнопленных солдат, были угнаны в рабство, на принудительные работы, уже советскими оккупантами, и большинство из них вернулись домой — если вернулись — лишь в середине пятидесятых). Причем нельзя сказать, что выдающие не ведали, что творят; к американским властям обращался генерал Деникин, нередко выдаваемые на глазах у выдающих совершали

самоубийства целыми семьями, лишь бы не попасть в руки большевиков, но гуманных и демократических американцев и британцев это ничуть не смущало. Но, как уже было сказано, это не все — западные союзники совершали и собственные военные преступления, причем массово и систематически. А именно — варварские ковровые бомбардировки (преимущественно зажигательными бомбами) мирных жилых районов. В качестве целей специально выбирались именно жилые кварталы и города, не имевшие военных объектов и потому хуже прикрытые ПВО. Автором концепции был британский маршал авиации Артур Харрис; ему принадлежат слова «Мы должны уничтожить как можно больше бошей еще до того, как выиграем эту войну», и он специально настаивал на таком комплектовании бомбового груза для самолетов, чтобы число убитых мирных жителей Германии было приоритетным по отношению к размерам разрушений (зажигательные бомбы подходили тут наилучшим образом: при массовом применении пожары сливались в единый огненный ураган столь чудовищной силы, что люди сгорали заживо даже в подвальных убежищах). Наибольшую известность в этой серии военных преступлений получила бомбежка Дрездена, уничтожившая больше народу, чем атомные бомбы в Хиросиме и Нагасаки — но, на самом деле, это был лишь один эпизод из многих; в общей сложности англо-американскими бомбардировками было уничтожено два миллиона человек гражданского населения (из них 600 тысяч — британцами); и если мы возмущаемся варварством нацистских карателей, заживо сжигавших население целых деревень, то западные союзники проделывали то же самое с городами. Два миллиона — число, конечно, меньшее, чем шесть миллионов евреев-жертв нацизма (впрочем, насколько точно подсчитано число последних, тоже вопрос неоднозначный), но тоже, согласитесь, внушительное. И ответственность за этот Холокост — а этот термин здесь хорошо подходит, ибо означает «всесожжение» — не понес никто; в 1992 году Харрису в Великобритании поставлен памятник. (За меньшее свое преступление — тотальное интернирование этнических японцев-граждан США — американцы хотя бы покаялись.) Если бы Нюрнбергский процесс был объективным и беспристрастным судом над военными преступниками — а не судилищем победителей над побежденными, проведенным по правилам, от которых у любого порядочного юриста волосы встанут дыбом (регламент, по которому проводился процесс — прелюбопытнейший документ, главный смысл которого — «вина подсудимых и так очевидна, и наше дело — не терять время на ее доказательство, а поскорее вынести обвинительный приговор») — тогда, несомненно, на одной скамье подсудимых с лидерами Третьего Райха должны были оказаться и воевавшие против них союзники.

Но вернемся к советским солдатам. Их «подвиги» по отношению к «освобождаемым» народам тоже более чем внушительны: так, на территории Польши и Германии они изнасиловали не менее двух миллионов женщин. Сейчас, когда отрицать эти факты уже трудно, официальная пропаганда пытается заявлять, что, дескать, виновные несли суровое наказание по приговорам военно-полевых судов, но на самом деле к ответственности были привлечены считанные единицы «для галочки». Как пишет фронтовик Солженицын, «три недели уже война шла в Германии, и все мы хорошо знали: окажись девушки немки — их можно было изнасиловать, следом расстрелять, и это было бы почти боевое отличие». Причем «обычными» изнасилованиями, даже групповыми и многократными, «подвиги» советских «освободителей» отнюдь не ограничивались. Насиловали с особой жестокостью, не глядя на возраст и физическое состояние жертв, истязали, пытали до смерти, убивали мирных жителей, включая детей, изуверскими способами, неслыханными со времен средневековья, а там, где на подобные «изыски» не было времени, просто давили колонны беженцев танками и расстреливали их в упор. И хотя приказов, поощряющих подобное поведение, в открытом доступе нет, есть серьезные основания полагать, что запредельный уровень жестокости в Восточной Пруссии, Силезии и Померании (на прочих территориях в основном ограничивались «обычным» насилием и грабежом) был санкционирован сталинским режимом, дабы полностью очистить эти территории от германского населения и тем самым получить повод для их аннексии. Мародерство же и вовсе носило тотальный и по сути официальный характер: солдаты везли домой «трофеи» (то бишь награбленное имущество) чемоданами, генералы — вагонами и эшелонами; существовали приказы, регулировавшие «нормы» награбленного («отправляемых домой посылок») пропорционально чину грабителя (каковые нормы, впрочем, регулярно превышались, а уж маршал Жуков нахапал столько, что не выдержали даже высшие партийные начальники, и против «великого полководца» было начато следствие — однако он был слишком распиаренной, как сказали бы сейчас, фигурой и потому отделался «покаянием перед партией»). Конечно, не все советские солдаты вели себя одинаково, были и те, кто, напротив, защищал мирных жителей от бесчинств собственных сослуживцев; однако в целом советский режим и Красная армия виновны в массовых военных преступлениях, которым нет и не может быть оправдания. В том числе, разумеется, эти преступления против мирного населения не могут быть оправданы преступлениями нацистов, которых, кстати, никто не чествует как «воинов-освободителей». К тому же есть данные, что из всех основных воюющих сторон во Второй Мировой Войне у германских войск был самый низкий показатель изнасилований и грабежей.

Наконец, в какой мере события тех времен можно считать победой — и тем более победой, которой можно гордиться — в чисто военном отношении? Точные цифры советских потерь неизвестны до сих пор, по этой части официальная ложь была не менее великой, чем в отношении других аспектов войны. Последнее признанное еще советской властью число — 27 миллионов, реально, вероятно, их было около тридцати. Число, абсолютно беспрецедентное. Конечно, это не только фронтовые потери, но и мирные жители, в отношении которых, кстати, опять-таки существует большая ложь: по официальным источникам, основные потери приходятся именно на гражданское население (тем самым вина за них перекладывается с бездарного советского командования на «зверства оккупантов»), однако в «Центральном банке данных по безвозвратным потерям Вооруженных Сил в годы Великой Отечественной войны», созданном при Всероссийском НИИ документоведения и архивного дела, на сегодняшний день значатся почти 20 миллионов персональных записей о погибших, пропавших без вести, умерших в плену и от ран военнослужащих. Поразительно (впрочем, есть ли еще чему поражаться, учитывая масштабы великой лжи о той войне?), но держатель официальной точки зрения на военные потери СССР в годы Второй мировой войны — Институт военной истории Министерства обороны РФ — никак не реагирует на эти данные и продолжает тупо твердить о 8,6 миллионах. Вот что пишет историк Борис Соколов: «Недавно я побывал на конференции в Дрездене, посвященной потерям СССР и Германии во Второй мировой войне. Когда по ходу обсуждения выяснилось, что официальные цифры безвозвратных потерь Красной Армии занижены примерно втрое, представитель одной из российских официальных исторических структур, признав резонность сомнений в официальных цифрах, прямо заявил, что, поскольку его учреждение существует на государственные деньги, свой патриотический долг он видит в том, чтобы придерживаться официальных цифр, тогда как научная истина должна существовать сама по себе.» По другим методикам оценки (к.и.н. К. Александров, демографы Е. Андреева, Л. Дарский и Т. Харькова), военные потери СССР выше официальных не в три, а «только» в два раза — 16–17 миллионов. В свою очередь, военные потери Германии за всю Вторую мировую на всех фронтах (скрупулезно учитывавшиеся вплоть до 1945 года, но в последние месяцы и тем более дни войны по понятным причинам возникает разнобой), по всей видимости, составили около трех-трех с половиной миллионов. Еще раз подчеркнем — на всех фронтах. При этом на западных союзников приходится 2/3 потерь Люфтваффе и четверть потерь Вермахта. То есть соотношение потерь советской и германской армий там, где они воевали друг с другом — порядка 6–7:1. В отдельные периоды бывало и больше, например, в январе 1942 г. соотношение было 25:1! СССР просто завалил Германию трупами своих солдат. И это называется победой?

О полнейшей бездарности и хаосе на советской стороне фронта в первые месяцы войны, о панике и бегстве, о целых армиях, брошеных в «котлах», написаны горы литературы. И, кстати, уже одно это позволяет возложить вину не только за военные потери, но и за миллионные жертвы среди мирного населения, на советское руководство и командование, с такой легкостью отдавшее врагу чуть ли не полстраны. Собственно, для любой нормальной страны война на этом бы и закончилась. СССР спасли только его чудовищно гипертрофированные размеры. Любая другая страна в аналогичной ситуации вынуждена была бы капитулировать, то есть фактически Красная армия в 1941 году проиграла войну. И удержаться на плаву ей позволила не мудрость недобитых предвоенным террором командиров и даже не доблесть бойцов (во многом, как мы теперь знаем, преувеличенная пропагандой, придумывавшей красивые сказки типа «героев-панфиловцев» — реально же заградотряды, при всей их гнусности, появились не от хорошей жизни), а исключительно внешние факторы — избыток ресурсов и, таки да, необычайно суровая зима, ослабившая решающее наступление вермахта на Москву.

Но даже и потом, когда дела для СССР пошли лучше, война велась по тем же принципам — числом, а не умением. «Легендарный маршал Жуков», «не проигравший ни одного сражения», был просто кровавым мясником, вымостившим себе путь к славе миллионами трупов своих подчиненных. Причем не только убитых врагом, но и расстрелянных своими, нередко — по личному приказу Жукова. Хотя в таком контексте слово «свои» трудно не взять в кавычки. Вот что пишет об этом человеке писатель-фронтовик Виктор Астафьев:

«А он издавал и подписывал приказы, исполненные особого тона, словно писаны они для вражески ко всем и ко всему настроенных людей. Двинув — для затравки — абзац о Родине, о Сталине, о том, что победа благодаря титаническим усилиям героического советского народа неизбежна и близится, дальше начинали стращать и пугать нашего брата пунктами, и все, как удары кнута, со свистом, с оттяжкой, чтоб рвало не только мясо, но и душу […] И в конце каждого пункта и подпункта: „Беспощадно бороться!“, „Трибунал и штрафная“, „Штрафная и трибунал“, „Суровое наказание и расстрел“, „Расстрел и суровое наказание“. Когда много лет спустя после войны я открыл роскошно изданную книгу воспоминаний маршала Жукова с посвящением советскому солдату, чуть со стула не упал: воистину свет не видел более циничного и бесстыдного лицемерия, потому как никто и никогда так не сорил русскими солдатами, как он, маршал Жуков! И если многих великих полководцев, теперь уже оправданных историей, можно и нужно поименовать человеческими браконьерами, маршал Жуков по достоинству займет среди них одно из первых мест — первое место, самое первое, неоспоримо принадлежит его отцу и учителю, самовскормленному генералиссимусу, достойным выкормышем которого и был „народный маршал“.»

И подобными методами война велась до самого конца. По официальным советским данным, за 1945 год на германском фронте Красная армия потеряла убитыми и умершими на этапах санитарной эвакуации даже больше, чем за весь 1941 (справедливости ради отметим, что в тот же период резко возросли и германские потери, но там-то все понятно — дойчи проигрывали войну и дрались с отчаянием обреченных, а вот для советской армии никакой военной необходимости бросать в пекло все новые сотни тысяч, не считаясь с потерями, уже не было). И это называется победой, более того — великой победой? Великая она разве что по числу жертв и масштабам лжи, нагроможденной вокруг нее советской и теперь уже российской пропагандой. И вновь вернемся к вопросу — кто же победил во Второй мировой войне? Если судить не по тому, кто чью столицу занял, а по результатам для страны, то получается, что наряду со сталинским СССР, заполучившим пол-Европы, победителем можно признать и Германию, хотя и по прямо противоположным причинам: понеся тяжелые людские, тяжелейшие материальные и территориальные потери, она (точнее, б`oльшая ее часть, не доставшаяся коммунистам) в результате обрела свободу, избавившись от нацизма. Хотя, конечно, можно ли считать победителем того, кто всячески своей победе противился и в итоге получил ее насильно — вопрос спорный.

А что же получили советские «воины-победители»? Снова слово Виктору Астафьеву:

«А чего плакать-то, чего скулить?! Сами добывали себе эту жизнь. Сами! Почему, зачем, для чего два отчаянных патриота по доброй воле подались на фронт? Измудохать Гитлера? Защитить свободу и независимость нашей Родины? Вот она тебе — свобода и независимость, вот она — Родина, превращенная в могильник. Вот она — обещанная речистыми комиссарами благодать. Так пусть в ней и живут счастливо комиссары и защищают ее, любят и берегут. А я, как снег сойдет, отыщу тот распадок, ту ключом вымытую ямину…»[в которой можно по-тихому покончить с собой — Ю.Н.]

Сквозь килотонны официальной пафосной лжи — вот она, истинная правда о той войне и ее итогах. Даже в книгах Ремарка, описывающих Германию после поражения в Первой мировой, нет такого отчаяния. И это называется победой?! И это предлагается праздновать?!

Итак, подведем итоги. Во-первых, никакой «великой победы» не было. Великая беда — была. Великая ложь — процветает и сейчас. Во-вторых, итоги не только так называемой «великой отечественной», но и Второй мировой в целом нуждаются в пересмотре и переоценке. Это была не победа Добра над Злом, не защита свободы России, не освобождение Европы. Это была обеспеченная ценой совершенно несообразных жертв победа одного тиранического режима над другим, ничуть не худшим (а в чем-то даже и лучшим), осуществленная при помощи и попустительстве западных демократий. Для России эта война была позорной и по ходу, и по результатам. Но ни одной из сторон, участвовавших в конфликте, гордиться решительно нечем — все они, и нацисты, и коммунисты, и западные союзники, виновны в военных преступлениях, терроре против мирного населения. В то же время, было бы глубоко неверно отрицать любые достоинства участвовавших в войне солдат. Реальные, а не придуманные пропагандистами, героизм и воинская доблесть действительно имели место, причем во всех воевавших армиях; другое дело, что доблесть далеко не обязательно служит благому делу, да и героизм на поле боя легко может сочетаться с насилием и мародерством после того, как бой закончен (Солженицын, кстати, в эпизоде, фраза из которого приводилась выше, пишет как раз о таких героях, причем, что характерно, даже он пишет о них с сочувствием: мол, не повезло ребятам, вместо беззащитных девок нарвались на любовницу важного армейского чина — вот из таких невезучих и получались те немногие, что действительно ответили перед судом за преступления на оккупированной территории). Несомненно и то, что среди солдат было и немало людей порядочных, но следует четко различать отношение к конкретному человеку с его конкретными личными качествами и отношение к режиму, которому он служил; и уж если воздавать почести героям, то всех участвовавших сторон — либо никому, и не записывать автоматически в герои по цвету флага (тем паче что, как уже отмечалось, в этой войне ни один флаг не остался незапятнаным). И если охотиться за военными преступниками (что вообще-то имеет смысл даже тогда, когда их уже нет в живых, ибо оценка их деяниям должна быть дана), то тоже за всеми, а не только за сражавшимися на стороне побежденных. И если бороться с фашистской символикой и идеологией, то столь же непримиримо бороться и с коммунистической, а не поощрять проявления сталинизма под тем предлогом, что «это приятно ветеранам».

В общем, вместо того, чтобы раздувать очередную пропагандистскую истерию и требовать от изнасилованных благодарности за доставленное удовольствие, надо покончить с практикой многолетней лицемерной лжи и двойных стандартов, прекратить чествования служителей преступного режима и покаяться перед всеми, кто безвинно пострадал от действий «солдат-освободителей». Увы — в России, где эти позорные страницы истории остаются чуть ли не последним предметом национальной гордости, а правящий режим в очередной раз мутирует в сторону имперского шовинизма, шансов на официальные шаги такого рода нет. Но мы можем отменить «День Победы» снизу, хотя бы для себя лично — попросту не соучаствуя в нем и, наперекор официальной лжи, говоря правду — что, как известно, легко и приятно.

Поделиться:
Популярные книги

Приручитель женщин-монстров. Том 3

Дорничев Дмитрий
3. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 3

Хозяйка лавандовой долины

Скор Элен
2. Хозяйка своей судьбы
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.25
рейтинг книги
Хозяйка лавандовой долины

Совок 9

Агарев Вадим
9. Совок
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.50
рейтинг книги
Совок 9

Столичный доктор

Вязовский Алексей
1. Столичный доктор
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
8.00
рейтинг книги
Столичный доктор

Темный Лекарь 5

Токсик Саша
5. Темный Лекарь
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Лекарь 5

Ваше Сиятельство 5

Моури Эрли
5. Ваше Сиятельство
Фантастика:
городское фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 5

Удиви меня

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Удиви меня

Прогрессор поневоле

Распопов Дмитрий Викторович
2. Фараон
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Прогрессор поневоле

Соль этого лета

Рам Янка
1. Самбисты
Любовные романы:
современные любовные романы
6.00
рейтинг книги
Соль этого лета

Измена. За что ты так со мной

Дали Мила
1. Измены
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Измена. За что ты так со мной

Неожиданный наследник

Яманов Александр
1. Царь Иоанн Кровавый
Приключения:
исторические приключения
5.00
рейтинг книги
Неожиданный наследник

Снегурка для опера Морозова

Бигси Анна
4. Опасная работа
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Снегурка для опера Морозова

На границе империй. Том 7. Часть 3

INDIGO
9. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.40
рейтинг книги
На границе империй. Том 7. Часть 3

Идущий в тени 5

Амврелий Марк
5. Идущий в тени
Фантастика:
фэнтези
рпг
5.50
рейтинг книги
Идущий в тени 5