Антисемитизм. Концептуальная ненависть
Шрифт:
Медленно, но верно эта работа заставляла его соприкасаться с актуальными для того дня угрозами правам человека. Этим объясняется то, что он выступал с речами по целому ряду различных вопросов: от угрозы правам коренного населения американских континентов и вплоть до согласованных действий по спасению Андрея Сахарова во время его исторической конфронтации с Советской империей. В конце своей жизни Визенталь сказал мне, что для него является некоторым утешением тот факт, что он прожил достаточно долго, чтобы увидеть, как удается изредка расшевелить президентов и премьер-министров, побуждая их действовать, когда на горизонте маячат новые геноциды. Но, увы, от Руанды до Дарфура и событий в КНДР история человечества покрыта многими черными пятнами, поскольку мы пока не разделили понимание и видение Визенталя
Непоколебимая решительность Визенталя в борьбе за торжество правосудия законными средствами, которую не могли погасить ни преступники, виновные в осуществлении геноцида, ни апатия правительственных чиновников, должна послужить источником вдохновения для всех тех, кто борется за соблюдение прав человека в коридорах власти и дипломатии.
Наследие Визенталя имеет огромный смысл в наши времена путаницы в вопросах нравственности. То, что, будучи жертвой и свидетелем наихудшего из преступлений за всю историю человечества, Визенталь предпочел Справедливость Отмщению, а также исповедовал жизнеутверждающие ценности, контрастирует с мировоззрением руководителей, которые придают нравственную легитимность людям, утверждающим или избирающим свойственную терроризму культуру превозношения смерти.
И наконец: как насчет его шести миллионов «избирателей»?
Визенталь как-то рассказал об одной субботней трапезе в конце 1940-х годов. Его друзья увещевали его начать жизнь заново и возобновить работу по профессии, проектировать здания. Вот что он ответил, глядя на мерцающее пламя субботних свечей: «Как и вы все я верю в грядущий мир, и я могу с уверенностью сказать, что в этой жизни вы — ювелир, врач, предприниматель — разбогатеете, а мне придется туго. Но когда мы умрем, нам придется пройти перед шестью миллионами погибших, и только я из всех вас смогу провозгласить: «Я всегда помнил о вас». В том грядущем мире из всех нас я буду самым богатым».
Мир праху твоему, Симон, и да благословит тебя Бог.
ХАННА ХЕЕР Поиск Симона
Как говорится в известной пословице, до тех пор, пока мы помним об умершем, человек продолжает жить среди нас. Симона Визенталя, названного на поминальной службе 27 сентября 2005 года в Нью-Йорке одним из самых выдающихся евреев XX столетия, без сомнения, будут помнить очень долго. Мне кажется, еще важнее, чтобы те из нас, кто лично знал его и разделял с ним страстное стремление к справедливости, продолжали честно свидетельствовать о деле всей его жизни и помогли развеять некоторые легенды, возникшие вокруг имени Симона.
Мы с моим мужем, Вернером Шмиделем, стали режиссерами и продюсерами полнометражного документального фильма о Симоне Визентале под названием «Искусство помнить», снятого в период с 1986 по 1995 год. В середине 1980-х у нас вызвало озабоченность возрождение антисемитских взглядов и лозунгов по обе стороны Атлантики. От нас потребовалось немало сил для того, чтобы убедить Симона Визенталя принять участие в создании нашего фильма, и еще больше времени и настойчивости для того, чтобы раздобыть финансирование. Когда же Симон осознал, насколько решительно мы были настроены на то, чтобы довести создание фильма до конца, он стал всем, чем мог, помогать нам.
Я помню, как мы сидим в скромном рабочем кабинете Симона на Зальцторгштрассе в центре Вены, как было при любом нашем посещении, в тех же самых покрытых темно-красным бархатом стульях, потрепанных гостями офиса за несколько десятилетий. Мы с Вернером подготовили простенький договор, в основе которого были более ранние обсуждения с Симоном Визенталем и подписанные всеми тремя наброски соглашения. Будучи режиссерами фильма, мы хотели, чтобы он согласился найти время на некоторое количество съемочных дней, чтобы мы смогли завершить съемки интервью с Симоном и снять часть его работы. Для официального протокола должна отметить, что у Визенталя не было функции редактора при создании фильма, и об этом он никогда не просил.
Как только мы с Вернером начали работу над созданием фильма, нам постоянно пришлось сталкиваться с назойливыми «историями», целью которых было исказить>,преуменьшить или оклеветать революционные достижения Симона Визенталя. Самой значительной темой, которая приходит на ум, была роль Симона Визенталя в определении местонахождения Адольфа Эйхмана, гестаповца, несшего большую часть вины за определение страшной участи евреев во время национал-социалистического режима. Короткая встреча, произошедшая на кинофестивале 1992 года в Иерусалиме, куда нас пригласили с нашим предыдущим фильмом «Недоверчивость» (The Other Eye), прекрасно подытоживает эту тему. Когда мы в разговоре упомянули фильм, над которым тогда работали, израильский куратор кинематографа резко вставил: «Эйхмана поймал не Визенталь, его поймали мы». Конец разговора. Вообще-то, Визенталь никогда не претендовал на то, что он «поймал» Эйхмана.
Я выросла в Вене, и мои родители глубоко верили в важность той работы, которой занимался Симон Визенталь. В 1960-е гг. мой отец, историк Фридрих Хеер, тесно сотрудничал с Симоном Визен-талем, пытаясь основать Институт исследования Холокоста и антисемитизма, а тогдашние власти Австрии не желали поддержать такого рода учреждение.
Хотя мы с Вернером оба доверяли тому, что рассказывал Симон Визенталь о событиях своего прошлого, мы все же считали, что фильм должен основываться на основательном изучении материалов. А потому всякий раз, когда наше внимание привлекало любое выражение недоверия в отношении любых поступков Визенталя, мы расширяли рамки нашей исследовательской работы с тем, чтобы проверить и перепроверить соответствующие факты.
Мы потратили много часов и дней, работая в Еврейском центре исторической документации в Вене и в офисе Центрального управления регионального департамента правосудия по расследованию нацистских преступлений{1} в Людвигсбурге в Германии, где взяли
[1] Zentralstelle der Landesjustizverwaltungen zur Aufklaerung von NS-Verbrechen.
интервью у нескольких прокуроров, в то время все еще активно исполняющих свои обязанности. По мере ознакомления с небольшими частями обширной переписки из архивов Симона Визенталя, нам пришлось вновь и вновь убеждаться в том, что чрезвычайно мало людей были привержены делу привлечения нацистских преступников к ответственности после окончания Второй мировой войны и совершению над ними правосудия. Похоже, что большинство и евреев и неевреев желали закрыть эту самую бесславную страницу истории, не извлекая из нее никаких уроков и не возлагая на себя вытекающей из нее ответственности. И будто было мало того, что безмолвное большинство не готово было и пальцем пошевелить ради борьбы за справедливость ни в плане денежных пожертвований, ни в плане конкретных действий, оно еще и часто обвиняло Симона Визенталя в том, что он «маловато добился», что он не выследил Мен-геле, не смог отправить за решетку того или иного преступника. Мы знакомили с фактами тех людей, которые упорно отказывались признать горькую правду о том, что Симон Визенталь по большей части работал в одиночестве, встречая сопротивление (в смысле термина Фрейда) на всех уровнях, и не только со стороны правительственных чиновников и разных организаций, но и большинства частных лиц, и их упорство вызывало у нас досаду и отнимало массу времени.
Возможно, стоит коснуться той роли, которую играли СМИ в создании публичного образа Симона Визенталя. В течение нескольких десятилетий во многих статьях и газетных заголовках, чтобы не сказать «в большинстве», Симона Визенталя изображали как «охотника на нацистов», что вызывает определенные ассоциации с главным героем фильма о Джеймсе Бонде. Именно этот вводящий в заблуждение образ культовой фигуры попкультуры помешал большинству людей осознать, что Симон был очень далек от него. Вымышленная легенда о Симоне как о всесильном «сыщике», возможно, послужила тому, что редакторы всевозможных СМИ смогли посвятить множество статей рассказам о его работе и тем самым сделали его модной знаменитостью. Вследствие этого те люди из разных уголков планеты, которые хотели засадить нацистских преступников за решетку, жаждали поговорить с Визенталем и Доверительно поведать ему о местонахождении подозреваемых ими людей.