Антология мировой фантастики. Том 10. Маги и драконы
Шрифт:
Слезы замерзали у нее на щеках. Она почувствовала, что Скэфлок дотронулся до ее руки, обернулась и улыбнулась ему. Ей тяжело было выдержать это возвращение, но он был с ней, а когда они были вместе, он могли вынести что угодно.
Медленно, не говоря ни слова, они въехали рука об руку в то, что когда-то было поместьем Орма. Они увидели огромные сугробы, белые от лунного света, из которых торчали обгорелые бревна. А у залива возвышался склеп.
Вокруг него развивался огонь, ревя и сверкая бледно-голубыми языками холодный и мрачный он поднимался
Она не могла бояться человека, у которого сидела когда-то на коленях, слушая его песни. Но все равно она дрожала.
Скэфлок слез с коня. Одежды его были мокрыми от пота. Никогда он раньше не использовал заклинаний, которые должен был произнести сегодня.
Он пошел вперед, и вдруг остановился, схватившись за меч. В свете луны и огня на вершине холма чернела неподвижная фигура, вокруг ревел огонь. Если ему придется сражаться с духом…
Фреда застонала, ее голос был похож на голос потерянного ребенка:
— Мама.
Скэфлок взял ее за руку. Вместе они пошли к вершине холма.
Женщину, которая сидела там, не обращая внимания на огонь, можно было принять за Фреду, удивленно подумал Скэфлок. То же смелое лицо, те же широко расставленные серые глаза, те же каштановые волосы искрят красной медью. Но нет, нет… она была старше, она была опустошена горем, щеки ее были впалыми, глаза бессмысленно смотрели в море, ее волосы развивал ветер. На ней была легкая меховая накидка, под ней какие-то лохмотья.
Когда Скэфлок и Фреда вошли в свет, она медленно повернула голову. Она смерила его взглядом.
— Добро пожаловать, Вальгард, — сказала она устало. — Вот я, здесь. Ты больше не можешь причинить мне зла. Ты можешь лишь убить меня, а это мое самое заветное желание.
— Мама. — Фреда упала на колени перед женщиной.
Эльфрида посмотрела на нее.
— Не понимаю, — сказала она наконец. — Похоже, это моя маленькая Фреда, но ты умерла. Вальгард увел тебя и ты не могла прожить долго. — Она покачала головой, улыбнулась и протянула к ней руки. — Как мило с твоей стороны, что ты покинула свою тихую могилу и пришла ко мне. Мне было так одиноко. Подойди, моя маленькая умершая девочка, подойди, положи мне голову на грудь и я спою тебе колыбельную, которую пела, когда ты была еще ребенком.
— Я жива, мама, я жива… и ты жива… Посмотри, потрогай, я живая. А это не Вальгард это Скэфлок, который спас меня. Это Скэфлок мой господин, и твой новый сын…
Эльфрида встала на ноги. Она опиралась о руку дочери.
— Я ждала, — сказала она. — Я ждала здесь, а они решили, что я сошла с ума. Они приносят мне еду, но долго со мной не остаются, потому что бояться сумасшедшей, которая не хочет покинуть своих умерших. — Она тихо рассмеялась. — Ну и что же здесь безумного?
Она посмотрела Скэфлоку в лицо.
Ты похож на Вальгарда, — так же тихо сказала она. Ты такой же высокий как Орм, и ты похож на меня и на него одновременно. Но твои глаза добрее, чем у Вальгарда. — И она снова еле слышно рассмеялась.
— Пусть теперь говорят что я сумасшедшая! Я просто ждала, и вот, из ночи и смерти ко мне вернулись двое моих детей.
Скэфлок и Фреда помогли ей спуститься с холма.
— Мама жива, — шептала девушка. — Я думала, что она тоже умерла, но она жива, и она сидела здесь одна зимними ночами. Что я наделала?
Она зарыдала. Эльфрида успокаивала ее.
Скэфлок больше не мог ждать. На каждом углу кургана он воткнул в землю покрытые рунами палочки. На большой палец левой руки он надел бронзовое кольцо с кремнем. Он встал у западного конца могилы с поднятыми руками. Восточную сторону кургана омывало море, и луна бежала мимо рваных туч. Падал снег с дождем.
Скэфлок начал произносить заклинание. Оно высушило ему горло и сжало его тело. Потрясаемый силой, бушующей внутри его, он делал знаки поднятыми руками.
Огонь заревел громче. Ветер кричал, как рысь, и тучи поглотили луну. Скэфлок прокричал:
Проснитесь, вожди,
павшие воины!
Скэфлок зовет вас
песней бессонной.
Я заклинаю вас
священными рунами,
покиньте могилы,
встаньте и молвите.
Курган застонал. Выше взметнулся сноп пламени. Скэфлок продолжал:
Откройся могила.
Выйдете, мертвые!
Герои сраженные,
в землю ушедшие.
Встаньте с мечами,
покрытыми ржавчиной,
с щитами разбитыми,
кровавыми копьями.
Затем курган открылся, объятый огнем. У его входа стоял Орм со своими сыновьями. Вождь заговорил:
Кто ты, посмевший меня разбудить,
землю разверзнув песней и рунами?
Страшись, незнакомец, гнева умерших.
Дай им покоиться с миром во тьме.
Орм стоял, опершись о копье. Он был покрыт инеем и землей. Его глаза сверкали огнем, бушующим вокруг него. Справа от него стоял Кетил, неподвижный и бледный, рана зияла на его голове. Слева стоял Асмунд, его руки лежали на копье, торчащем из его груди. За ним во мраке был виден корабль, Скэфлок видел, как пробуждается его команда. Он прогнал страх и сказал:
Не остановит ужас меня.
Руны вас свяжут.
Встаньте и молвите!
В ребрах у вас поселятся крысы,
если не скажете, что я прошу.
Голос Орма прозвучал далеким ветром:
Мертвых сон глубок, волшебник.
Яростны духи, от сна пробужденные.
Месть их страшна и горе тому,
кто из могилы поднимет их кости.
Фреда вышла вперед.
— Отец! — крикнула она. — Отец, ты не узнаешь свою дочь?
Пылающие глаза Орма остановились на ней, и в них погас гнев. Он наклонил голову и стоял среди ревущего пламени. Кетил сказал: