Антология советского детектива-36. Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
Обо всех контактах с гражданами социалистических стран сотрудники института обязаны были непременно ставить в известность руководство. Об этой встрече Артур Визен никому никогда не сказал и слова. Визитную карточку в гостинице сжег, но адрес и телефон Василия запомнил намертво.
В тот же день Визен купил вечернюю газету, в которой увидел текст утреннего выступления на Пагуошской конференции лорда Бертрана Рассела, о котором он раньше ничего не слышал. Из редакционного комментария следовало, что лорд — знаменитый английский ученый и философ и ему уже стукнуло ни много ни мало девяносто лет. Что может путного сказать этот ветхий старец, должно быть
Начав читать просто из любопытства, Визен, однако, не оторвался от газетной полосы, пока не дочитал до конца. Лорд-философ, оказывается, вовсе не был замшелым, выжившим из ума Мафусаилом. Он высказывал мысли не только достаточно современные, но и заставляющие глубоко задуматься.
Бертран Рассел, в частности, напомнил об особой ответственности, лежащей в наше время на ученых за все последствия использования научных открытий. Ученым, сказал он, известны такие факты, о которых еще недостаточно осведомлены рядовые граждане и даже официальные представители правительств. Поскольку от всеобщего ознакомления с такими фактами в немалой степени зависит будущее человечества, прямая обязанность ученых — широко распространять сведения о них. Люди должны понять, что в наш век никакие цели не могут быть достигнуты с помощью войны. Наука изобрела средства массового уничтожения, и поэтому именно деятели науки должны сделать все от них зависящее, чтобы применять научные достижения в мирных целях.
Какое-то особое чувство подсказало Визену, что не стоит делиться с кем-либо тем впечатлением, какое произвели на него высказывания сэра Бертрана.
«В наш век никакие цели не могут быть достигнуты с помощью войны», — нечто подобное сказал в разговоре за кружкой пива и Василий Емельяненко. Сказал уверенно, как нечто само собой разумеющееся.
Так исподволь, шаг за шагом приходило новое понимание доктором Визеном содержания и смысла его науки. Положа руку на сердце, он должен был согласиться, что все эти годы он был всего-навсего винтиком, пускай и важным, в огромной военной машине, созданной отнюдь не для защиты свободного мира, как утверждал Лоренц, а совсем с другими целями. Какими именно, об этом он пока и думать не смел, а время от времени всплывающую перед мысленным взором беспощадную истину старался отогнать прочь. С каждым разом это удавалось ему все с меньшим успехом.
Как-то в библиотеке, на столе новых поступлений, Артур Визен раскрыл наугад довольно объемистый труд, привлекший его внимание многообещающим названием: «Научная революция». Книга, однако, оказалась совсем об ином. Автор, судя по всему хорошо информированный, писал более чем откровенно:
«На протяжении многих лет нам придется полагаться на системы информации и разведки в деле предвосхищения неожиданных открытий врага в методах применения техники и технических средств. Эта конкуренция в области техники превращает лаборатории и опытные полигоны в важнейший театр действия разведок».
Последующие десять лет каждодневно приносили Визену подтверждение, что он служит могущественной организации, непрерывно ведущей войну — тайную войну! — во всех уголках земного шара, ибо не было такой отдаленной точки на планете, куда бы не пытался протянуть свои щупальца всемогущий военно-промышленный комплекс.
Вьетнамская война многим на Западе принесла прозрение. Артур Визен был среди тех немногих, кто, хотя и не во всех деталях, знал, какую роль в развязывании вьетнамской трагедии сыграли секретные
На очередную ежегодную премию жена Визена Катлин купила «чудо XX века» — ультрасовременную электронную кухню. Когда рабочие фирмы установили оборудование и все отладили, жена затащила Артура на кухню и в полном восторге стала демонстрировать ему работу хитроумных устройств и приспособлений.
— Ну, разве это не восхитительно! Ты только посмотри! — Катлин с воодушевлением щелкала тумблерами бесчисленных реле, нажимала разноцветные кнопки. Испеченный в этот же день ее первый «электронный» пирог действительно был красив и отменно вкусен.
Визен поддакивал жене, а сам думал о тех открытиях, изобретениях, достижениях, которым его коллеги не нашли бы смертоубийственного применения, противоречащего всем нормам человеческой морали, христианского милосердия и научной этики.
Медики разработали 124 способа убийства человека, что называется, голыми руками.
Химики синтезировали яды неслыханной токсичности, а также препараты, парализующие волю, сводящие с ума, отбивающие память.
Микробиологи выращивали колонии возбудителей болезней, по сравнению с которыми чума и оспа выглядели не опаснее кори.
Геофизики изучали возможность искусственного возбуждения землетрясений в любом заданном районе земного шара.
Электротехники и электронщики... Если бы Катлин могла знать, чего наизобретали они кроме «кухни XX века»!
Вполне возможно, что раньше, осознав, какому богу он до сих пор служил, Артур Визен ограничился бы незаметным, достойно обоснованным уходом в отставку.
К более решительному шагу его подтолкнул вновь оживший интерес к стране детства, вызванный предпринятыми в последние годы миролюбивыми действиями СССР по разрядке международной напряженности.
К этому времени американские физики вовсю работали над проектом W-63.
В начале пятидесятых годов они установили, что при термоядерном взрыве в момент слияния изотопов водорода — дейтерия и трития — выделяются элементарные частицы — нейтроны, обладающие колоссальной кинетической энергией.
Уже в 1958 году физик Сэм Коэф предложил Пентагону реализовать эту идею. Сравнительно небольшая мощность, минимальные разрушения, слабое заражение местности, утверждал этот современный маньяк, позволили бы применить его нейтронную бомбу, не опасаясь мировой катастрофы. Вскоре нейтронная бомба стала «гвоздем программы» американской администрации. Она получила кодовое название W-63, так как весной 1963 года в пустыне штата Невада был взорван первый нейтронной заряд. Конструктивные мирные предложения Советского Союза помешали реализации чудовищного проекта.
В 1966 году в составе группы туристов Артур Визен посетил Москву, Ленинград и Киев. Впечатления от поездки были ошеломляющими, а вывод достаточно решительным: он дал себе слово не предпринимать отныне никаких действий, которые могли бы пойти во вред Советской России, делу мира, следовательно — и народу той страны, которая стала родиной его детей.
Наметившуюся разрядку международной напряженности и развитие экономических, научных, культурных связей между Западом и СССР Артур Визен принял для себя как программу. Впервые за многие годы он вздохнул с облегчением. Но период упоительного ощущения душевного спокойствия оказался непродолжительным.