Аня Каренина
Шрифт:
В клубе они заняли удобное VIP-место на диване, Левин заказал кучу коктейлей и какие-то десерты. Аня напилась ещё сильнее.
Кити сидела, забившись в угол, и была мрачнее тучи.
— Все танцевать! Кити, пойдём танцевать! — Аня кричала Щербацкой в ухо.
— Не ори, дура пьяная! — Кити обернулась к Ане: — Слушай, пойдём выйдем, мне тебе надо кое-что важное сказать.
— Что? — Аня уставилась на Кити круглыми глазами, она не услышала, что её обозвали «пьяной дурой».
— Щас узнаешь, пойдём! — Щербацкая решительно встала и пошла в сторону
Аня поплелась вслед за ней, хотя ей это было ужасно влом.
— Ну что? — капризно спросила она у Щербацкой, залезая на высокую барную табуретку.
— Короче, — Кити старалась говорить как можно серьёзнее. — Аня, будь с Максимом поосторожнее, ясно? Я сегодня просто в осадок выпала от твоей заявы. Всем известно, что Веселовский — гей. Понятно?
— Кто гей? — Аня уставилась на Кити как упрямый баран.
— Веселовский!
— Какой Веселовский?
— Твой Максим, дура! Он — гей! Голубой! Понятно?!
Левин смотрел в сторону бара, где сидели девицы, и ясно видел, как Кити что-то агрессивно втолковывает Карениной, а та только кривится и отрицательно мотает головой. Он не выдержал и заржал. Вронский с Максимом пропали на танцполе, девицы выясняют отношения — полный шоколад! Официантка покосилась на высокого красивого мужчину в элегантном костюме, который смеялся, запрокинув голову. Что его так развеселило? Она посмотрела прямо и увидела стриптизёршу. «А, наша суперстар… Говорили, ей не надо исполнять индийские танцы у шеста! Новаторша, блин…»
У бара продолжался разговор.
— Аня, да что ты со мной споришь? Ты его сегодня первый раз в жизни увидела, а я не первый год знаю! Он педик — это всем известно. Мне стилист мой Паша рассказывал, у них даже типа роман был!
Аня некоторое время пристально смотрела на Кити, и чем дольше смотрела, тем больше её бесила Щербацкая, вспомнились все прошлые обиды, утренняя сцена с одеждой, вообще всё-всё!
— А знаешь, Кити, — Аня прищурила глаза, — я думаю, что ты мне завидуешь! Я думаю, что тебе завидно. Да! Ты спишь со стариком из-за денег! А я встречаюсь с молодым парнем, меня мама его приняла в группу, я буду певицей! А ты просто вешалка! Поняла? Ты — ходячая вешалка! И груди у тебя нету!
Аня соскочила с табурета, оставив Кити обтекать.
— Да пошла ты со своими сиськами! Всё равно они никого не интересуют! — заорала ей вслед Кити. Бармен с интересом пытался понять, что происходит.
Щербацкая судорожно дёрнула рукой, сбросив на пол стоявшую на стойке пепельницу. В памяти промелькнуло несколько отрывков из всяческих ток-шоу на тему типа «Подруга подкинула проблем!»
Каренина бежала на танцпол искать Максима и Вронского. Она увидела обоих, мнущихся с ноги на ногу друг напротив друга. Позы обоих выражали то ли скуку, то ли нерешительность.
— Всем привет! — Аня встала между ними и принялась извиваться в какой-то шаманской пляске.
Максим улыбнулся Вронскому через её голову, Алексей, не успев подумать, тоже расплылся в улыбке. И началось полное безумие. Аня была сама не своя от счастья, Вронский с Максимом по обе стороны не отрывали глаз друг от друга.
Кити вернулась к VIP-дивану.
— Я хочу домой! — топнула ногой она.
— Сейчас пойдём, — раздражённо бросил ей Левин. — Я покурю, и поедем.
В машине он спросил у неё:
— Слушай, ты вообще веселиться умеешь? В прошлый раз какая-то бодяга, в этот раз точно такая же! У тебя же день рождения, к тебе люди пришли! Что за фигня?
Кити молчала.
— Что ты молчишь? Объясни мне — какого хрена ты мне позвонила? Чтобы истерики опять устраивать? — чем больше Левин говорил, тем больше злился. Он выпил, устал и начал терять над собой контроль.
Кити разревелась, а Алексею вдруг захотелось остановиться и вышвырнуть её из машины. Он резко нажал на тормоз. Взял было Кити за плечо. Потом подумал о двух штуках, которые вполне можно за неё получить, и ещё подумал, что если ничего не предпримет, то эта дрянь и дальше будет портить кровь окружающим. В итоге всех своих размышлений он решительно дёрнул к себе Кити и яростно поцеловал.
— Пусти! Мне больно! — вскрикнула Щербацкая.
— Поедем ко мне, — зло проговорил Левин.
— Нет! Вези меня домой!
— Слушай, ты, — Левин окончательно рассвирепел, — или ты сейчас же прекращаешь корчить обиженные рожи и изображать целку-недотрогу, или немедленно выметаешься из машины и больше мне никогда не звонишь! Поняла, дура?!
Кити почувствовала, как у неё внутри всё леденеет от ужаса. Она вдруг перестала ощущать ноги, а во рту появился отвратительный кислый привкус. Показалось, что Левин в случае отказа её убьёт. Она испуганно закивала головой.
— Ну вот и хорошо…
Оставшуюся часть дороги ехали молча. Щербацкая всем своим видом изображала обречённость.
Квартира Левина потрясла её даже не с порога, а начиная с подъезда, где их встретил швейцар, с поклоном передавший Алексею почту. Огромная белая мраморная лестница, трехметровые резные двери, прихожая с медвежьим чучелом и наконец та самая титаническая ванная комната, в которой Левин так тоскливо собирался на этот самый день рождения. Всё это Кити околдовало. Щербацкая вдруг поняла, что нет ничего унизительного в том, если она переспит с Левиным — он же фантастически богат! Она никогда в жизни не видела ничего подобного. И потом — он же собирается везти её отдыхать.
Кити долго нежилась под необычно нежными и мягкими струйками воды, которые распылял круглый душ. «Может быть, если всё пройдёт хорошо — он мне купит квартиру? Или, может быть, даже женится — и тогда я буду жить в этой… Конечно, женой, наверное, быть лучше — больше всяких прав, но с женщиной, на которой хотят жениться, так не обращаются…» Тут у Щербацкой опять на глаза навернулись слёзы. «Ну почему он относится ко мне как к шлюхе? Какое он имеет право?…» Кити всё больше расстраивало неуважение Левина к её личности. В конце концов она довела себя до новой истерики.