Анжелика. Маркиза Ангелов
Шрифт:
— Его любовница… — восторженно повторил маркиз. — Разве можно ее описать? Анна-Женевьева Конде, герцогиня де Лонгвиль… Она похожа на ангела! Бледно-золотистые волосы словно божественный нимб. Перламутрово-розовая кожа, легкая походка, и такая нега в каждом жесте, что, кажется, она готова лишиться чувств прямо у вас на руках… А ее глаза…
Маркиз страстно замахал руками, и алмазы на его кольцах молниями засверкали в полутьме гостиной.
— Ее глаза цвета бирюзы. Да, да, цвета бирюзы. Она кажется ангелом, ангельски кроткой и такой… Вы — изумруд… — попытался объяснить он, повернувшись к баронессе. — А она — бирюза!
Он вновь продолжил свой рассказ:
— Анна-Женевьева Конде, герцогиня де Лонгвиль… Она увлекла за собой Бофора [46] , маршала де Ламотта [47] и… как знать?
— Но, — осмелилась вмешаться Пюльшери, решившая получше разобраться в этих запутанных связях, — эта прелестная особа, с которой… с которой дружит принц де Марсийак, настоящая принцесса крови, ведь она из королевской семьи.
— Да, и даже дважды да, потому что Лонгвили тоже принцы крови.
46
Франсуа де Бурбон-Вандом, 2-й герцог де Бофор (1616–1669) — внук короля Генриха IV Великого по боковой линии. Видный участник Фронды, позже погиб в одном из морских боев на Средиземноморье в чине адмирала.
47
Ламотт-Уданкур, Филипп, граф де, герцог де Кардон (1605–1657) — маршал, военачальник, участник Фронды, впоследствии перешел на сторону Мазарини.
Казалось, он что-то искал, роясь в своей непогрешимой памяти.
— Они потомки Жана Орлеанского, умершего в 1418 году. Его наследники, служа королю и участвуя в битвах, заслужили герцогский титул. При Карле IX Леонор де Лонгвиль получил титул принцев крови для герцогов Лонгвилей [48] . Все женщины этого семейства славятся своей храбростью!
Мне недавно передали из столицы, что на следующий день после приезда в Париж, мадам де Лонгвиль и мадам де Буйон явились в Ратушу, чтобы поселиться там и командовать всеми событиями… Гревская площадь была полна народа, кричащего от радости и восхищения… Советники возражали, но они все-таки настояли на своем. Старую комнату, которую им предоставили, они за несколько часов превратили в изысканный салон, где дамы в великолепных платьях и мужчины в военном облачении собираются вместе под звуки скрипок.
48
Леонор де Лонгвиль был женат на Марии де Эстутвиль из рода Бурбонов, тете будущего короля Генриха IV.
Там же принцесса родила через несколько дней сына, отцом которого, разумеется, был наш земляк Марсийак. Город удостоился чести стать крестным отцом, и ребенка назвали Шарль-Париж. Поль де Гонди, сеньор де Рец [49] , окрестил его, позабыв на время о ненависти к Ларошфуко и нежных чувствах к герцогине де Лонгвиль. А герцог де Лонгвиль [50] , будучи как любой хороший муж совершенно не у дел, подарил ребенку свой наследный титул графа де Сен-Поля. Это было так романтично!
49
Жан-Франсуа Поль де Гонди, кардинал де Рец, (1613–1679), архиепископ Парижский, выдающийся деятель Фронды, автор знаменитых мемуаров.
50
Генрих II, герцог де Лонгвиль (1595–1663), принимал участие в междоусобицах в начале царствования Людовика XIII; около 1620 г. примирился с двором. Во время Фронды действовал под сильным влиянием своей жены, Анны-Женевьевы Бурбон-Конде (1619–1679), сестры Великого Конде.
— Какой скандал! — воскликнул дедушка.
В наступившей тишине послышались чьи-то рыдания.
— Почему ты плачешь, Мадлон?
Анжелика уже знала, почему испугалась ее маленькая сестра.
— Она плачет, потому что вы произнесли имя сеньора де Реца, который известен в наших местах как ужасный негодяй.
— Понятно! Но речь шла совсем не о нем, я говорил о коадъюторе парижского архиепископа. Семейство де Гонди имеет кое-какие права называть себя де Рец, потому что земли возле знаменитого замка Тиффож принадлежат им. Хотя этот Рец тоже известный негодяй.
— Коадъютор архиепископа! Негодяй! — всплеснув руками, воскликнула Пюльшери.
— Конечно. И он без тени смущения говорит, что, вступив в должность, стал вести еще более развратную жизнь, потому что принял церковный сан не по своей воле. Его вынудили так поступить, чтобы усилить позицию его дяди, парижского архиепископа, которого называют легатом Реца, и, клянусь, наш Франсуа де Гонди неплохо взялся за дело. Его красноречивые проповеди великолепны, они помогают вовлечь народ в Фронду. Он щедро раздает милостыню, вот и пришелся по душе нищим и всякой швали.
— А принц, который уже не герцог Энгиенский после смерти отца [51] , — спросил барон Арман, который не хотел оставаться не у дел. — Как поступил он?
— Ну, как я уже говорил, хотя он и не любит Мазарини, он встал на сторону короля и последовал за двором в Сен-Жермен…
— Вот как!
— Убежден, он без труда разгромит армию, поднятую парламентариями, несмотря на Тюренна [52] , который предложил свою помощь. Но не надо забывать, что младший брат Конде, принц Конти [53] , уже присоединился к фрондерам и обольстительной сирене Анне-Женевьеве Конде, герцогине де Лонгвиль. Сможет ли он сопротивляться зову, влекущему его в Париж? Все знают, что оба брата без ума от своей сестры…
51
После смерти отца к Людовику де Бурбону как к старшему сыну перешел титул принца Конде.
52
Анри де ла Тур д’Овернь, виконт де Тюренн (1611–1675) — выдающийся французский военачальник, маршал Франции с 1643 г., главный маршал Франции с 1660 г. Считается родоначальником маневренной стратегии. Начал военную службу в голландской армии, в 1630 г. перешел на французскую службу. Отличился на Тридцатилетней войне, в 1648–1651 гг. выступал на стороне Фронды, но в мае 1651 г. встал под знамена короля.
53
Арман де Бурбон, принц де Конти (1629–1666) — принц, брат Великого Конде. В свое время отказался от духовной карьеры и принимал активное участие в Фронде. Позднее примирился с двором и женился на одной из племянниц Мазарини.
— О! — воскликнули потрясенные женщины.
— А вы, дорогой кузен, — спросил Арман, — что будете делать вы, если мессир принц присоединится к брату, сестре и парижской Фронде?
— Я последую за ним без всяких сомнений.
— Но это измена! — воскликнул дедушка.
Маркиз дю Плесси-Бельер стал оправдываться со всей искренностью человека, связанного священными клятвами и торжественными обещаниями.
— Я не могу поступить иначе! Я принадлежу к партии сторонников принца Конде…
— Измена! — возмущенно повторил старый барон, вскочив на ноги.
Присутствующие были совершенно сбиты с толку; одновременно ошеломленные и очарованные рассказами маркиза, они не могли понять, нужно ли им смеяться или же плакать при виде гнева старого барона, который стучал тростью по полу.
Как хозяйка дома, желая избежать скандала, баронесса поспешила сообщить, что ужин подан.
Арман бросился к отцу, чтобы взять его под руку и поддержать. Маркиз предложил свою руку баронессе, и они образовали кортеж. Филипп, бросив на Анжелику насмешливый взгляд, пригласил Ортанс, которая тут же надулась от гордости. Жослен поймал Анжелику и шепнул ей, чтобы она не переживала. Остальные дети, взявшись за руки, парами последовали за всеми. Раймон закрывал шествие со всей возможной важностью семейного духовника.
Так они и вошли в столовую, где каждый занял свое место. Этот церемониал успокоил дедушку. Он уже не сердился на маркиза, в свою очередь не утратившего хорошего расположения духа. Маркиз был весел, невзирая ни на что.
Его сын, напротив, хмурился все сильнее и сильнее и продолжал бросать вокруг косые взгляды. Из-за него весь вечер и ужин показались Анжелике пыткой. Каждая оплошность слуг, малейшая неловкость сопровождалась ехидным взглядом или насмешливой улыбкой подростка.
Жан Латник, выполняющий обязанности дворецкого, стал подавать на стол, перекинув салфетку через плечо. Маркиз расхохотался и сказал, что подобная манера пристала лишь за столом короля или принца крови, и ему, конечно, льстит оказанная честь, но он удовлетворился бы и церемонией попроще, когда салфетку перекидывают через локоть. Стараясь изо всех сил, конюх пытался накрутить засаленную салфетку на волосатую руку, но его неловкость и тяжкие вздохи только удвоили веселье маркиза, к которому вскоре присоединился и его сын.