Апофеоз
Шрифт:
Я почувствовала запах горелой плоти, но не повела и носом. Двигаться стало легче, но я замерла. Появилась возможность дышать, но я забыла, как это делать. Я смотрела прямиком в это Нечто, а Нечто смотрело на меня. Однако секундами позже оно исчезло, а освободившееся место заняла боль. Теперь я, казалось, снова пришла в себя. Волна паники снова накрыла меня с головой. Я вырывалась и кричала, а перед глазами – тьма.
Ваал своей костлявой рукой зажал мне рот и прижал моё обгоревшее тело к своему ледяному. Я услышала шипение и почувствовала пар. Это моя кожа остывала, соприкоснувшись с холодом. А в голове только одно: сгорю! Сгорю и не смогу
Что могло бы произойти мгновением позже, если бы пожирающий меня огонь вдруг не исчез? Меня отбросило куда-то в сторону от Ваала. Я почувствовала, как столкнулась спиной с чем-то твердым и горячим.
Я, растянувшись во весь рост, вздрагивала и со свистом втягивала в себя горячий воздух. Кожа на моей спине плавилась. Впрочем, не только на спине… Боль отдавалась во всем теле, и, казалось, спасения не было. По щекам стекло что-то теплое и густое. Но не слезы. Всё было в каких-то непонятных потемках. Я ничего толком не могла разобрать. Только лежала невесть где, раскинув ноги и руки в разные стороны, и шептала одними губами их имена вместо молитвы.
Моё тело покрыла сначала крупная дрожь, а затем всё это перешло в конвульсии. Чувствуя запах горелой плоти и ощущая, как моя расплавленная кожа прилипла к камням подо мною, я всерьез подумала о смерти. Неужели тех, кто попадают в Ад, ждет именно такая участь – задыхаться в собственной крови?
Я не понимала, где нахожусь. Только чувствовала эту невыносимую боль! Ощущала, как мои кости плавятся, внутренние органы жарятся, кровь превращается в пар. И огонь! Огонь был повсюду. Я не видела его, но он обдавал меня с разных сторон, выжигая остатки меня медленно и мучительно. На мне уже не осталось кожи, в этом я была уверена… Казалось, это никогда не закончится. Могла бы я кричать – орала бы во всю глотку. Могла бы плакать – рыдала бы навзрыд. Но я нет же… Эти безмолвные муки были самой настоящей пыткой для моего рассудка, который ни на секунду не уходил в забвение. Я оставалась в сознании и испытывала эту жуткую боль, которая с каждой секундой становилась сильнее.
Воспоминания! Мучительные, недалекие воспоминания грызли меня. Воспоминания, в которых я ссорилась с отцом и наблюдала смерть матери, тонула в крови и билась в истерике, любила Демонов и теряла их… Одно и то же раз за разом. Мелькали сцены упущенных возможностей, неприятных ситуаций и лики смерти… Я не могла это прекратить, не могла попросить прощения у близких и родных, не могла вмешаться, ибо это были всего лишь воспоминания потерянного прошлого.
Меня предали. Ваала не было рядом. Чертов Демон оставил меня умирать, как собаку, где-то на краю Ада, обрекая на вечные муки. Я понятия не имела, сколько времени пробыла в моём личном Аду, но это закончилось, когда моё тело, прилипшее к камням расплавленной кожей, подняли холодные руки.
– Черт бы тебя побрал! – чертыхался Ваал.
Если бы были силы, то я бы обязательно закричала от боли. К тому же, мои голосовые связки порваны в клочья, если не сожжены в огне. Я только задышала чаще и громче, когда моё тело постигло блаженство в виде холода. Мне не удавалось открыть глаза. Они слиплись.
Затем я вообще потерялась в пространстве и времени. Всё закружилось и завертелось. Меня обдавало то холодом, то жаром; становилось то легче, то хуже. Я не могла видеть, но точно знала, что это место куда хуже, чем его описывают в Библии. Нельзя описать словами боль, ибо она намного могущественнее самого великого творения человечества – слова. Как
– Эй!
До меня очень медленно доходило осознание реальности. Я хотела зацепиться за неё, но она ускользала, как вода сквозь пальцы.
– Эй… - кто-то легонько похлопал мне по щекам. – Прошу, очнись…
Внезапно контроль вернулся ко мне, и я дернулась всем телом, ударившись лбом обо что-то твердое. Сильные руки Ваала поймали меня, предотвратив жесткое столкновение моей спины с камнем. Судорожно хватая ртом воздух, я заметалась из стороны в сторону.
– Я ничего не вижу! – орала я, надрывая голосовые связки, которые каким-то чудом пришли в норму.
– Не кричи! – взмолился Ваал, удерживая меня за плечи. – Успокойся!
Его слова на меня плохо действовали. Мне было страшно, и только одна память о муках уже причиняла мне невыносимую боль.
– Я не вижу… - хрипела я.
Ком застрял в горле. Казалось, вот-вот и я впаду в истерику. Внезапно меня кто-то с силой тряхнул, от чего сознание пошатнулось. Однако это пошло мне на пользу. Мысли собрались в кучу, а паника отступила на шаг назад.
– Почему я не вижу? – лепетала я.
– Твои глаза выгорели, - досадно прошептал Ваал. – Мне жаль…
– Почему?… Почему было так больно?
– Нас заметили на границе Ада. Я был уверен, что нам удастся проскользнуть мимо Огня, но тот напал… Даже меня неслабо потрепало. Я думал, ты не выживешь… - Демон говорил тихо и с оттенком не свойственной ему покорности в голосе. – Нас отбросило в разные уголки Ада, и тебя угораздило попасть в самую её сердцевину. Ты пробыла там пару тамошних столетий… Я никак не мог тебя отыскать… а когда нашел… - Ваал запинался. – Ты… почти слилась с огнем… Я еле вырвал тебя из камня… Ты была похожа на разлагающуюся субстанцию…
– Столетие? – выдохнула я, снова почувствовав что-то густое и горячее на своих щеках. – Они умерли, да? Саске с Итачи… умерли? Их казнили?!
Меня покрывала крупная дрожь.
– Нет, - с той же покорностью прошептал Демон. – Столетие в одной части Ада – это мгновение в другой её части. Время здесь тоже принимает образы Палачей. Твои братья живы, но только пока что…
Словно камень с души! Я подняла дрожащую руку и вытерла влагу с щек, недоумевая, что это такое. Затем поднесла кончик пальца к губам и попробовала жидкость на вкус. Кровь…
– Я думал, что ты не выживешь, - заговорил Демон. – А затем… ты начала регенерировать!…
Я медленно открыла глаза и увидела перед собою четкую картинку. Ваал восхищенно и с каплей неприкрытого ужаса смотрел на меня снизу вверх.
– Так значит, вот что такое Ад… - задумчиво прошептала я.
Ноги всё еще жгло, и создавалось впечатление, точно они продолжали гореть, но не так сильно, как прежде. Первым делом я взглянула именно на них. И какой же был ужас, когда, увидел черноту и копоть, въевшуюся даже не в кожу, а в мясо! Как же больно! От одежды на мне практически не осталось и следа – только лохмотья, прикрывавшие только самое необходимое. Странно, что они вообще сохранились. Наверное, в Адскому Огню нужна не одежда, а только человеческая плоть.