Апокалипсис в шляпе заместо кролика. Книга вторая
Шрифт:
От таких мыслей Илия не удержался и, обернувшись назад, принялся вглядываться в прохожих, где каждый из них, хотя бы по причине одного направления с ним своего хода, мог за ним следить. И не потому, что перед прохожим была поставлена такая сыскная задача, а просто он, чтобы не натолкнуться на препятствие перед собой, должен был следить за тем, куда он вступает. И Илия, уразумев такой подход прохожих к своему передвижению, махнул рукой на то, что он не последнее звено в этой логической цепочке и, решив, что пусть будет так, как будет, вернулся мыслями к объекту своего наблюдения. К тому же ему сейчас нужно было скорей соображать над другим вопросом: «Где взять такси или просто машину», а всё потому, что эти двое суровых
А вот любого рода не аккуратностей, небрежностей и упущений в своей работе, а тем более такого, Илия себе позволить допустить не мог, и он, заметив, что Ромычу в деле поимки такси до странности быстро повезло, не тратя времени на рассуждения, бросается в его сторону. И когда Ромыч, совершенно не подозревая о том, какая ему угрожает опасность со спины, приоткрыл дверь такси, чтобы сесть, то на этом моменте, он, молниеносно сбитый с ног и, вмявшись носом в асфальт, выбыл из действительности. А когда он пришёл в себя, сидя на мостовой, то никакого такси не было поблизости и ему только и оставалось, как крутить головой по сторонам в недоумении и непонимании того, что с ним сейчас случилось и как такое могло с ним произойти, когда он так весомо выглядит.
Что же касается Илии, так удачно для себя, но только не для Ромыча, перехватившего такси, то он как-то не задумывался над тем, как ему удалось всё это провернуть с Ромычем, в два раза шире его плечах и с виду как, по основательней выглядящий, а он забрался в такси и убыл вон за тем автомобилем. При этом его знания об объекте своего наблюдения, закончились по приезду в ту часть города, ещё называемую деловое «Сити», где ведомый людьми суровой наружности объект его наблюдения, был заведён в одно из зданий и там был от его глаз укрыт. А внутрь Илии попасть не удалось из-за нахождения там службы безопасности и не пропуска людей без пропуска. И хотя он мог бы добиться для себя желаемого, и пройти внутрь, но тогда бы была нарушена конфиденциальность его там нахождения.
Илия же посмотрел, посмотрел на эту аптекарскую чистоту внутреннего интерьера того здания, куда зашли те люди за кем он вёл своё наблюдение, и убедившись в том, что все сюда входящие и выходящие люди, а также те, кто находится там на своих служебных местах, – на стойке администрации и на контрольно-пропускном пункте, – в себе и своих взглядах несут такого же рода аптекарскую чистоту отутюженных мыслей (они сердечной чувственностью не озабочены), и решил, что ему стоит навести справки об этом месте обитания такого рода людей.
– Надо взять абразивные пробы этой среды. – Задумчиво глядя на дверную вертушку, время от времени проворачивающуюся при проходе через неё человека, рассудил Илия. – Надо выяснить, куда они держат свой ход, когда заканчивается их рабочий день, или же… – Илия замолчал, заметив человека, судя по его униформе и тому что у него было в руках (картонные коробки из под пиццы и ещё что-то из подобного, в чём сейчас переносятся перекусы), из службы доставки обедов.
– Хм. Это интересно. – Посмотрев в сторону человека из экспресс-доставки, рассудил Илия. После чего он посмотрел на тот транспорт, на котором прибыл этот человек и решил ответить на телефонный звонок Саши, которой вдруг стало интересно, где сейчас находится Илия. И она так прямо и спрашивает его, как только Илия ответил на её звонок. – Ты где? – А Илия видимо уже частично проникся местной средой, тем смысловым эфиром расчётливости, в который погружены местные обитатели, и он не спешит делиться имеющейся у него в распоряжении информацией, без соответствующей компенсации.
– А ты где? – в ответ интересуется Илия. В трубке возникает заминка, только после которой Саша называет место своего нахождения. Чем была вызвана эта её заминка, – может она узнавала точный адрес,
– Оставайся там, – говорит Саша, – я думаю, нам не помешает знать, где если что, будет можно найти этого человека.
– Согласен. – Говорит Илия, выключая телефон. – И что это если что значит? – задался про себя вопросом Илия, глядя на фургончик по доставке экспресс питания. – А вот рефлексы ни смотря ни на что, по-прежнему работают как часы. – Почувствовав голодные позывы, Илия посчитал, что ожидание на голодный желудок не самая лучшая идея и было собрался выдвинуться на поиски подходящего для себя места, где можно перекусить, как появление разносчика экспресс-питания, приостановило его на месте, и Илия решил подождать этого курьера. Что уж поделать, Илия иногда бывает в край любопытным человеком, хоть это на него не похоже и никогда в нём внешне не проявляется.
И вот этот курьер по доставке ланчей и горячих напитков, с видом человека, кому хоть было и не легко, но он не дал заднюю и не отступился перед трудностями, и выполнил поставленную перед ним задачу, – взмокший вид и слегка безумный вид способствовали такому его пониманию, – по ходу своего движения к фургону сравнивается с Илией, а тот не пропускает его мимо себя, а вдруг спрашивает его. – Ну как там, не сильно физиономии воротили?
А курьер сразу и не сообразил о чём его спросили, но при этом его рефлексы видимо не хуже чем у других работают и он встаёт на месте как вкопанный, не совсем понимающим взглядом смотрит на Илию и пытает уразуметь, что он от него хочет. При этом курьер не чувствует никакой агрессии со стороны незнакомца, а скорее наоборот, тот проявляет к нему участие и курьер неосознанно чувствует его поддержку, в общем, он на его стороне. А всё это, плюс участливый вид незнакомца, настраивают курьера на доверительность отношений с незнакомцем, таким неосознанным путём добравшегося до понимания того, что от него хотят и чего спросили. И он, с холодным выражением лица кивнув в сторону здания, для оборота речи спросил: «Они-то?», и сразу дал свой ответ:
– Холодный расчёт, это максимум, что там позволяется.
– От души или как? – спросил Илия.
– Сейчас все ограничены рамками корпоративной политики или ещё чего-то там, так что проявление душевных качеств непозволительная роскошь. – Ответил курьер.
– При этом свою сволоту демонстрировать не возбраняется, – посмотрев в сторону здания, ядовито проговорил Илия, – это вроде как считается здоровая конкуренция. Ну и главное, не переходить на личности, ведь главное правило бизнеса, ничего личного, только бизнес. Ну а переход на личности, это своя ниша для ведения бизнеса, которая требует для себя отдельного, за закрытыми дверями разговора. Но об этом молчок. – Прижав палец ко рту, сказал Илия. Курьер же ничего не сказал, а ждал, когда этот тип обратится к нему по какому-нибудь существу. И Илия не заставил его долго ждать и обратился по-своему существу.
– И что, у тебя никогда не возникает желания сделать их жизнь, скажем так, не такой стерильной? – наклонившись к курьеру, прищурившись в глазах, спросил Илия курьера.
Курьер, определённо насторожился в ответ на такую в свой адрес откровенность, затем с опаской посмотрел по сторонам, где вроде никого нет из тех, кто может быть заинтересован в том, чтобы его подловить на слове, и с выражением оскорблённого достоинства, – да как вы смеете в таком кощунстве меня подозревать, когда я уже три месяца на этой производственной нише пашу как вол и не получил ещё ни одного нарекания, а если и плюнул разок в чей-то кофе, то только сгоряча, да и этого никто не заметил, да и сделал я это по забывчивости, совершенно не целенаправленно, – дал свой развёрнутый ответ: нет.