Апокалипсис завтра
Шрифт:
Поняв, что довольно долго молчала и просто смотрела в темные глаза Руперта, Дэни постаралась вернуться в реальность. Руп удивил ее, когда обнял, а потом поднял в воздух. Возможно, тот приятный аромат, который исходил от парня и вызывал желание приподняться на цыпочки и оказаться как можно ближе к его шее, был лишь результатом довольно близкого контакта. Она и не помнила, когда в последнее время позволяла смертным так приближаться к ней. Это было давно и, казалось, относилось к другой жизни. К той, где между ней и этим вытянувшимся и державшим себя в хорошей форме парнем могло что-то быть. В груди что-то сжалось, и лицо превратилось в непроницаемую маску. Не стоит мечтать о несбыточном. У них с Рупертом разные дороги.
– Привет, – откликнулась она, чтобы не показаться дурой,
Кивнув, Руперт указал ей рукой на выход, и они пошли по направлению к стеклянным дверям.
Дэни молчала пока они, наконец, не подошли к синему «седану». Она чувствовала, что парень увидел ее реакцию на его приветствие, а вернее то, как Дэни постаралась от него отстраниться, и это чуть убавило его пыл к разговорам. Было немного грустно, но такова жизнь. Пусть лучше Руп ее избегает, чем ей потом в одиночестве зализывать раны.
Руперт открыл перед ней дверцу, и девушка, сняв с плеч рюкзак и взяв его в руки, забралась в салон, опустившись на пассажирское сиденье. Спустя минуту Руперт уже занял водительское кресло и вставлял ключи в зажигание. Мотор заурчал, и машина тронулась с места.
– Как там Джимм и Саманта? – задала Дэни вопрос, почувствовав себя вдруг неблагодарной сволочью. Руп сам ехал из дома в Рованиеми, чтобы забрать ее из аэропорта, а она окатила его ледяной волной отчуждения. – Знаешь, теперь все по-другому, – она бросила взгляд на Рупа, теребя брелок на молнии рюкзака, и вновь уставилась на дорогу. – Если раньше моими проблемами было найти подходящие джинсы, вовремя сдать домашнее задание, подготовится к тесту в школе, то теперь я петляю по стране, чтобы уничтожить свои следы, боюсь солнечного света и на досуге бегаю от маньяков, – у нее вырвался смешок. – Моя жизнь стала гораздо насыщеннее, – она вновь повернулась и Руперту и, склонив голову, улыбнулась. – А ты чем можешь похвастаться, герой? Тебе ведь удалось спасти Сэм от самоедства, верно? Эд говорил, что ты очень помог ей, – она пожала плечом. – На самом деле, я рада, что ты был с ней рядом. По сути, я не знаю Сэм, но даже одного взгляда могло хватить, чтобы понять: она добрая и хорошая девушка. И я рада, что они с Джиммом решили пожениться, хотя Эд еще долго приходил в себя после этой новости. Сказал, что Бротт – идиот, и что все это людские штучки, – Дэни фыркнула. – А…ты уже тоже нашел невесту?
Она тут же прикусила язык, но слова было уже не вернуть.
«Зачем я только решила раскрыть рот?» – с досадой подумала Дэни.
Он сдвинул брови, немного удивленный этим неожиданным вопросом.
– Нет, – парень немного помолчал, – рановато. Пока я крепко сижу на учебе, поняв, что серьезные отношения немного не для меня. Да и, – Руперт оторвал взгляд от дороги и пристально вгляделся в лицо Дэни, – не хочется, – он отвернулся, вновь глядя на серую полосу, идущую перед машиной. Господи, он чувствовал себя полным дураком, оттого усмешка, появившаяся на его лице, была кривой. – На самом деле, мне здесь нравится, теперь уже почти не тоскую о той жизни. Думаю, что хочу связать свое будущее с этой страной. В Америку пока нет смысла возвращаться. Мать, судя по всему, меня не ждет и только рада, что я учусь заграницей. А остальные… им вообще плевать, – Руп вздохнул, решив переменить тему, иначе казалось, будто он жалуется. Парень был практически уверен, что с девушкой фокус «Бедный Руперт» не прокатит. – Как ни странно, мы с Сэм и правда, стали друг другу родственниками. Прикрытие переросло в реальность. И я рад. Если бы оставил ее одну, то просто не знаю, что было бы. Поначалу казалось, что она закроется в себе навсегда, так мало она говорила. Еле заставляла себя есть. Сэм старалась быть молодцом, но за три года глубокая тоска в ее глазах почти не пропала. Я бы врагу не пожелал потерять кого-то столь близкого.
Руп свернул с основной дороги, решив ехать через небольшой поселок. Желудок неумолимо просил еды и, наверное, урчал на весь салон. По дороге вперед он гнал очень быстро и не хотел останавливаться,
Первые звезды уже ярко проглядывались на серо-синем небе сумерек, когда он остановил машину у небольшого магазинчика в деревне, названия которой даже не знал. Три улицы. Население около двухсот человек. Такая же глушь, как и их Нуоргам.
Красота.
Воздух был слегка прохладным и будто пах приближающимся дождем. Руп поежился и со скоростью отпетого мародера отоварился в магазинчике.
– Прости, голодный, как волк, – быстро произнес он, вгрызаясь в хрустящую свежестью булку с клюквой.
Все же стоило послушаться Джимма и взять с собой еды, но, увы, горячая голова не дала ему поразмыслить над этим.
Руп последнее время сильно боролся со своей импульсивностью, но все выходило не должным образом. Конечно, его возрасту это было простительно, но сам парень не считал, что такая отговорка должна стать препятствием к самоконтролю. Юноша вообще давно уже боролся с самим собой и главным своим противником видел именно себя. Преодолевать каждый день то, что еще недавно казалось недостижимым. Так он подсел на спортзал и бег, а потом и лыжи. Выучил не только финский, но и французский, уже подумывал о русском, так как страна, где он жил сейчас, граничила с Россией, и он все чаще ловил себя на желании посетить страну, где по улицам, как ходили байки, бродят медведи, а каждый играет на балалайке. Стереотипы и глупость, естественно, но он вообще с трудом представлял эту большую страну.
Машина снова рванула в путь, резво и стремительно вышла на основную дорогу, оставляя за собой терявшиеся в сгущающихся сумерках огоньки небольшой деревни. Ночь отвоевывала свое.
Руп украдкой подглядывал за хранившей молчание девушкой, которая, видимо, решила не беспокоить его разговорами за этой небольшой трапезой. С наступлением темноты черты ее заострились, делая Дэни старше того возраста, в котором она была обращена. Теперь девушка походила на его сверстницу с красивыми, едва вьющимися пшеничными волосами, что сейчас являли миру свой холодный светлый оттенок в ночи. Вид за окном сильно шел вампирше. Если раньше, Дэни-человек будто бы была рождена, чтобы гулять под ласковым солнцем, то теперь она необратимо встала на темную сторону. Ночь сделала ее лишь прекраснее.
Парень поежился, вспоминая, как только обращенная девушка накинулась на него, обнажая бритвенно-острые клыки, какие были тени под ее глазами, а весь вид говорил о том, что настоящую Дэни подменил какой-то… зверь.
Нет. Теперь она разительно отличалась от той бледной копии себя с горящими голодом глазами.
Дэни почувствовала его пристальный взгляд и повернула голову к Руперту. Цвет ее глаз изменился на васильковый, в который будто подкинули сноп волшебной пыльцы, которая бывала у фей в мультфильмах его детства. Эффект волшебный. Он не знал, что у вампиров такое бывает. Или же это произошло с наступлением ночи?
– Твои глаза, – он вновь отвернулся, глядя на стремительно идущий шлейф асфальта, освещенный фарами, – они… будто светятся. – Руперт не стал таить мысли, одновременно удивленный, что на несколько секунд забыл о дороге. Парень смял бумажную салфетку, в которой была булочка, и сунул ее в карман, удовлетворенно про себя думая, что на время можно забыть о сосущем желудок голоде. – Это у всех кровосо… вампиров так? Я как-то не замечал раньше у Джимма подобное. Хотя я редко с ним сталкивался во тьме, всегда при свете ламп или днем.
– Нет, – тут же отозвалась Дэни, отвернувшись к боковому окну. – Мне просто повезло, видимо, – усмехнулась она, судорожно соображая, что же ей делать. Похоже, снова начиналось.
«Только не сейчас», – мысленно простонала Дэни, внутренне борясь с собой и надвигающейся волной своей силы. Они мчались по трассе, и нельзя было предугадать, что же произойдет, выйди ее дар из-под контроля. Их машину запросто могло занести, и если с Дэни уж точно ничего не произойдет, то Руп не был таким уж бессмертным.