Шрифт:
В событиях на вряд ли найдется доля реальности; все непонятное можно додумать, все необъяснимое – принять и пропустить.
P.S. Я все еще не исповедуюсь.
Глава 1
Тяжело ли написать книгу? Тяжело ли написать действительно хорошую книгу с актуальным сюжетом и сильной строкой? Сложно сразу ответить, чтоб не отдаться крайности демагогии и воспоминаниям. Есть события, которые невозможно придумать, их можно только пережить, чтобы потом говорить о них спокойно. И обязательно помнить, что писать нужно, не тогда, когда заставляешь себя сотворить «шедевр», а когда не можешь иначе, – не можешь не писать. Это и есть, наверное, одна из ключевых причин, почему книжки пишутся не в кабинетах. Вернее, там они тоже пишутся. Но самые интересные, – в иных немного местах. В тюрьмах, окопах, на
Восходящее солнце разрезало прозрачное небо, неторопливо сшивая лоскутки нового дня. Я встречала их с парапета деревянной постройки в ночной сорочке и босиком, украдкой внимая в себя неизбежное. Мое любимое ощущение. Прозрачность? разлитая в воздухе. Раннее утро. Свежесть. Рассвет. Макс замертво отрубился минут двадцать назад, так и не закончив дела первой важности в свете тусклого монитора. Он бы сидел еще до сих пор, если б я не обнаружила отсутствие его рук на моем теле в тот момент, когда с приоткрытого окна потянуло прохладой. Пришлось вставать и забирать эти руки, устало, но настырно бегающие по клавиатуре, на законное их место. Метод применялся известный и практикуемый. Нежность называется. Безотказно работает в совокупности с неслышными шагами за его спиной, трепетными прикосновениями к плечам и тихим шепотом в самое ухо:
« По вселенной пешкомВ сердце тайну храня,Я пришла за тобой,Чтоб ты выбрал меня.Чтоб остался со мной,Не пытаясь понять.Я пришла за тобой,У других, чтоб забрать…»Забрал тогда он меня. Властно, резко, немного грубо. Сквозь напор, накал и безумие навалившихся на него событий. Он не был готов тогда к тем нервным перегрузкам. К ним в принципе невозможно подготовиться, поэтому вполне объяснимым и закономерным было его желание той порции одиночества, которая время от времени необходима каждому человеку. Но мужчина всегда найдет в себе силы и выход из неприятностей, если его любит красивая женщина. Любит по-настоящему. Искренне, открыто и без истерик.
Настоящую любовь не спутаешь ни с чем, – она тиха. И нежна. И тактична. В ней всегда достаточно ума, чтоб в нужный момент просто промолчать. Промолчать, когда человеку плохо и не давить на него советами. Промолчать, когда плохо самой – не просить советов и не вываливать все на близкого человека. Он знает ровно столько же, сколько и ты, и вряд ли решит то состояние, к которому не причастен. Ведь сколь ни разрывало бы изнутри, сколь ни тянуло бы обрушиться скандалом, всегда найдется пара секунд, чтоб сделать глубокий вдох и вспомнить, о том, что ты никому и никогда не рассказываешь: как он называет тебя наедине, какими приятными мелочами радует, как крепко сжимает твою руку, когда вы просто идете по улице. То самое сокровенное, что ты не делишь ни с кем. Ты наслаждаешься этим сама. Только с такой «дурой», мужчина найдет в себе силы рваться, путаться, биться, ошибаться, начинать и опять путаться, и вечно бороться. Снова и снова, раз за разом он найдет в себе силы подняться, ведь спокойствие для него с некоторых пор – лишь душевная трусость. Никто не рождается бойцом по жизни, точно так же, как никто не рождается обычным человеком. Каждый сам себя делает либо тем, либо другим. Но у первого всегда есть одно негласное и потому сильнейшее конкурентное преимущество, – он умеет любить свою женщину с умом и желать ее при этом безумно.
Поэтому вся его жизнь бурлит, как бесконечная битва, и продлится она такой до последнего ее момента.
Однако, в любом доказанном правиле существует своя статистика и среднее ее значение, по массе своей превалирует. Это как если по данным Росстат 3% всего населения ежедневно питаются исключительно мясом, а 97% – только капустой, то среднестатистически каждый гражданин изо дня в день ест голубцы. Один из таких «голубцов» при всей явной трехпроцентности в семейной жизни, по природе своей оказался-таки форменным травоядным, или проще выражаясь козлом, со всеми присущими данной натуре качествами, и которого я столь неоднократно грозилась убить. Убивать мне его так и не пришлось. Он сам это сделал. Собственноручно. В желание видеть возле себя «истинную леди», он с упорством игнорировал, что сам не всегда и не во всем джентльмен, чем лишь демонстрировал свою малохольность и моральное нищебродство. Оно, к слову, в волю вырвалось наружу в период нашей последней встречи. После того, как я отошла от ряда связывающих нас дел, он умудрился свести на нет почти все наши начинания. Уж, по какой причине, я не особо вникала, – мне всегда было по большей части без разницы, почему случается очередное падение. Случается, значит, случается. Значит, пришло время сказать спасибо, что на тебя, наконец, снова обратили внимания и обрушили на голову ситуации провоцирующие развитие. Какая здесь, к черту, разница, почему в очередной раз обрушили? Раз обрушили, – надо выстоять. Но он не выстоял. Ровно, как и в тот день, он едва ли стоял на ногах после недели беспробудного пьянства.
– Ты жалок, Вано, – говорила я, сидя на низком табурете в тесной засаленной кухонке малогабаритной хрущевски, доставшейся ему после смерти родителей, и в которые он перебрался сразу после окончательного разрыва с супругой. – Жалость, – последнее чувство, которое мне хотелось бы к кому либо испытывать – оно мне не приятно, но ничего другого ты во мне, увы, не вызываешь.
Он лишь хмыкнул в ответ и налил в стопку липкую жидкость бардового цвета.
– И дело не в том, что ты сейчас не просто на дне, – ты в него зарылся. Дело в том, что осознав и прочувствовав иной уровень жизни, ты все равно остановил свой выбор на этом. Выходит бедность – это твой осознанный выбор. Бедность – это состояние твоей души. Ведь иметь деньги, а вместе с ними власть и влияние, а затем потерять их – куда хуже, чем не иметь их вовсе. Это говорит лишь о том, что ты не в состоянии был оценить, то, что у тебя в раз появилось. Ровным счетом, как и человека, связавшего с тобой судьбу, не смотря ни на что…
Он уже было поднес стопку ко рту, но, не успев опрокинуть, уставился на меня исподлобья.
– Ты ведь самоутверждался за счет нее. Все пытался из нее «жену эксперта» вылепить. Только ты – не эксперт, дна не хватило в свое время, чтоб посягнуть на тот уровень, да и она – в той среде не бывала. «Жена» знала свою роль в той среде. Твоя же даже сценарий не читала, а воссоздать для нее самостоятельно нужную обстановку ты так и не смог. Вместо этого лишь отвергал протянутую все это время руку, так же как и многие другие, впрочем, протянутые до нее…
– Если судьба свела их всех со мной, значит, пришла пора им за что-то расплачиваться, – пробасил он и брызнул смехом. – Ты же всегда любила повторять, что жизнь людей просто так не сводит…
Любила. И по сей день с удовольствием повторяю. Потому, что убеждена, что каждый человек, в жизни другого, как ружье на чеховской сцене: если есть, – обязательно выстрелит. И, как правило, кто, чем заряжен, тот тем и выстреливает. И там уже не особо-то важно куда. Главное, что выстреливает. И совсем другое, – ментальная мастурбация, – сидеть, думать, рассуждать о своем предназначении, вместо того, чтобы «выстрелить», вместо того, чтобы просто заняться делом. В таких осечках люди, как правило, и расходятся. Когда выходит так, что если люди не сходятся в главном, они всегда расходятся по пустякам. Пустяком может послужить даже чей-то неуместный хохот…
Ванька тем временем хохотал во весь голос, оголяя в надменном оскале коричневые зубы. Нескладный, отвратительный, пьяновато-хамоватый. Бывший партнер по бизнесу. Старый друг и товарищ. Мощнейший мозг, почти два метра бесформенного тела, надменная гримаса, сломанный в студенчестве нос. Грязные всклокоченные волосы торчали дыбом, и запоздало покачивались вслед за подергиваниями головы. Я смотрела на него с нарастающим отвращением и думала о закономерностях жизни. Все в ней взаимосвязано. Все цепляется одно за другое. Почему, к примеру, рядом с нищетой всегда грязь? Грязь – это проявление не безденежья, а менталитета, а поскольку грязь и нищета – соседи, то и нищета – это своеобразный менталитет.
Вместе они подавляют человека, привычный вид убогой обстановки программирует быть неудачником. Можно, конечно, возразить, что ненависть к нищете стимулирует некоторых развиваться и зарабатывать деньги, однако, куда большее количество людей ломается под непосильным бременем, так и не удосужившись вовремя разобраться в шкафу. У слов «беда» и «бедность» один корень. И как есть фраза: «Богатство – это состояние ума». Так же, и нищета – это тоже состояние ума». И зарождается она в немытой голове.