Арабы Аравии. Очерки по истории, этнографии и культуре
Шрифт:
Женщин и детей, прятавшихся в подземных укрытиях, просто- напросто выкуривали. Делали это следующим образом: открывали входы, ведущие в подземелья, и палили в них из ружей патронами со специальными зарядами из пороха, перемешанного с красным перцем. После чего люди, задыхаясь, сами выбирались наружу (43). Их тут же разбивали на группы, по 5–6 человек в каждой; надевали на шеи ошейники, и пристегивали к цепи, со связанными и заломленными за спину руками.
«Охотников», возвращавшихся домой с «добычей», встречали торжественно. Их прохождение по улицам с «трофеями» препровождали громкими криками и звуками труб фанфани,
Джаллаб (так называли купца-аравийца, специализировавшегося на оптовых продажах рабов) разбивал свой «товар» на «мужской» и «женский». Первый из них составляли:
— «зинджи с бородой», то есть африканцы в возрасте (’аджуз); их продавали по «200–300 франков за голову»;
— «молодые зинджи» (’амра) — за них просили по «400450 франков за голову»;
— «мальчики» — цена на любого из них не превышала 200250 франков;
— «рабы высшего сорта» — к ним относили рослых и крепких абиссинцев; они стоили «от 1500 до 2000 франков за голову»;
«Женский товар» также подвергали «сортировке», а именно:
— «высший сорт» представляли девушки в возрасте 11–13 лет; за каждую из них давали по 400–500 франков;
— ступенью ниже стояли девушки в возрасте 13–18 лет; стоили они уже не дороже 300–350 франков каждая;
— за ними шли чернокожие рабыни в возрасте 18–25 лет (по цене 200–250 франков за женщину);
— за девочку до 11 лет платили 140–160 франков (45).
Раба и рабыню при покупке осматривали, как говорится, с пристрастием, с головы до ног, раздев и исследовав все интересовавшие покупателя части тела. Существовал даже своего рода «гарантийный срок», когда в течение трех дней с момента приобретения раба, его можно было обменять (46).
Крупным в Аравии центром работорговли арабские историки называют остров Фарсан, что в Красном море, напротив побережья Йеменской Тихамы. Именно там, как гласят сказания арабов Аравии, базировалась штаб-квартира знаменитой флотилии работорговцев-южноаравийцев, матросами на судах которой служили рабы-зинджи, то есть чернокожие африканцы (47).
Невольников, попадавших в Маскат, прежде чем выставить на продажу зачастую обучали какому-либо ремеслу. Это занимало время, и требовало дополнительных расходов. Но так как «обученные рабы» стоили дороже, то деньги, вырученные за них, покрывали все издержки (48).
На рынках, где велась торговля рабами, имелись «дома наслаждений и услад». Над ними вывешивали специальные флаги (райа) (48*)
Важными статьями торговли в Аравии были и остаются золото, серебро, драгоценные камни и ювелирные изделия с ними. Женские украшения — обязательная часть свадебного подарка жениха невесте. В Аравии, кстати, они все еще играют, порой, роль амулетов-оберегов; особенно те из них, что выполнены в форме ладони (хамса), рыбки или полумесяца. Хамса или
Золотые и серебряные амулеты-подвески в виде ладони или рыбки часто инкрустируют сердоликом и кораллами. Сердолик, по поверьям аравийцев, наделен свойствами приносить своим владельцам покой и изобилие. Кораллы, особенно ярко красные и светло синие, способствуют, дескать, «укреплению памяти» и усилению «женской плодовитости». Питают аравийские женщины пристрастие и к бирюзе. Верят в то, что ювелирные украшения с бирюзой помогают женщине в ее усилиях по «поддержанию тишины в семье и в доме», «усмиряют гнев и гасят ссоры».
Интересными, притом как в плане ознакомления с жизнью и бытом бедуинов, так и с нумизматической точки зрения, являются старинные ювелирные украшения, выполненные с использованием золотых и серебряных монет, некогда ходивших в Аравии. В горных племенах Йемена, к примеру, в моде и сегодня нагрудные и головные подвески с серебряными талерами Марии Терезии (1717–1780), австрийской эрцгерцогини (с 1740). Выйдя из употребления во владениях Габсбургов, монета оказалась в Йемене, где ею, случалось, расплачивались и в 1970-х годах с работавшими там советскими специалистами. Вес монеты составляет 23,386 гр., а содержание серебра в ней — 21,0474 гр.
Иностранные золотые и серебряные денежные знаки, однажды попадавшие в Аравию, из нее уже не возвращались, писал французский офицер-путешественник Луи дю Куре, посещавший земли «Счастливой Аравии» в 1844–1845 годах. Монеты эти, будь то английские золотые суверены или австрийские серебряные талеры, арабы применяли как по их прямому назначению, то есть для расчетов за товары и услуги, так и в создаваемых ювелирами женских украшениях в виде монист, ожерелий или бус (49).
Среди оберегов, популярных в племенах Оманского побережья и Йемена, выделялся амулет-подвеска мишкаш, выполненный с использованием старинной венецианской монеты. На одной ее стороне имелось изображение герцога Венеции, преклонившего колено перед Святым Марком, а на другой — Священный Крест в обрамлении звезд. Женщины Южной Аравии свято верили в то, что такой амулет, пришедший, кстати, из христианского Наджрана (Северный Йемен, центр христианства Древней Аравии), помогает «увеличению семьи», то есть «дарует им желанное количество детей». При этом мусульманок нисколько не смущало то, что мишкаш, амулет целомудрия, который носили на себе девушки на выданье и только что вышедшие замуж, содержал христианскую символику. Согласно сказаниям, амулеты мишкаш делали женщин Наджрана «необыкновенно плодовитыми», а рожаемых ими детей — здоровыми и умными (50).
Брелки-обереги и амулеты-подвески от сглаза прикрепляли также к дверям жилищ, надевали на шеи верблюдов, осликов и лошадей, цепляли на мачты рыболовецких парусников. Вешая амулет-оберег на шею верблюда, бедуин верил в то, что шайтан (Иблис), взглянув на него, отведет свой дьявольский взгляд от животного, что убережет верблюда от болезней. Функции амулетов-оберегов на шеях верблюдов могли выполнять, по существовавшей тогда традиции, хвост пустынной лисицы, лапа шакала, зубы льва или гиены. Однако самым эффективным оберегом считался почему-то сандалик ребенка (51).