Шрифт:
— Э-э… привет, Макс, — услышал я, нажав кнопку. — Ну ты как там вообще? В смысле, поживаешь там… э-э…
Что за диво? Обычно он начинал стремительной скороговоркой: «Слушай, у меня тут денег на телефоне в обрез, перезвони, пожалуйста…» Или просто набирал номер, пережидал пару гудков и затем отключался в надежде, что намёк будет понят. А тут вальяжный зачин с расточительно долгими паузами!
— Поживаю-то?.. — переспросил я, несколько оторопев. — Да так, знаешь, поживаю себе…
— Это хорошо… — одобрил
Снова пауза. Уж не наследство ли на него, случаем, свалилось?
— А что ты, скажем, делаешь завтра? — завёл он опять-таки издалека.
— То же, что и сегодня. Ты женился, что ли?
— С какой радости?
— Н-ну… подумалось…
А что тут ещё предположить? Если не наследство, то брак по расчёту. Все прочие способы обогащения были моим приятелем вроде бы давно перепробованы, причём с одним и тем же удручающим результатом. Вдобавок пришла мне на память недавняя встреча с бывшей сослуживицей. Представляете, некая бизнесвумен предложила ей слегка подержанную иномарку в обмен на сильно подержанного мужа с полурассыпанной печенью!
Вот до чего поздняя страсть доводит.
— Как ты смотришь на то, чтобы заглянуть ко мне завтра часиков этак в одиннадцать? — осведомился он.
— На какой предмет?
— Ты ведь по-прежнему шоферишь?
— Нет.
Он всполошился.
— Как «нет»? Права отобрали?
— Права не отобрали, а драндулет я свой продал.
— Ага, — озадаченно молвил он. — То есть машину в принципе водишь…
— Смотря какую.
— Белая «ауди» тебя устроит?
— Н-ну… разве что белая…
— Вот и славно, — величественно заключил он. — Права захватить не забудь…
Я был настолько ошарашен, что не нашёл ничего лучшего, как тут же позвонить его бывшей.
— Маш! Ты Макарку нашего давно видела?
— Слава богу, давно. А что с ним?
— Белую «ауди», говорит, приобрёл.
— Хорош врать!
— Это ты мне или ему?
— Тебе.
— Тогда не по адресу. За что покупал, за то продаю.
Продолжительное молчание. Потом вздох. Горький. Бабий.
— Вот жизнь! Как мужика брошу — тут же разбогатеет… Рухлядь небось? — спросила она с надеждой.
— Кто?
— «Ауди».
— Не знаю, не видел ещё…
«Ауди» оказалась новенькая, с конвейера. Пока я, уважительно хмыкая и покручивая головой, обживался в водительском кресле, Макарка (теперь уже, считай, Макар Аверьянович), склонясь над капотом, заполнял доверенность на вождение.
Может, он и дисками уже разжился? Я тронул клавишу плеера и услышал в ответ тишину. Стало быть, не разжился ещё. Переключил на радио — и в салоне возник трубный голос диктора.
— …теракты, — грозно сказал он. — Но обвинить Аль-Каиду в разработке нового сверхсовременного вида оружия…
Политику я переношу плохо. Выключил. Тем более что Макар Аверьянович к тому времени поставил небрежный заключительный росчерк и спрятал стило.
— Ну и как тебе тачка? — довольно-таки равнодушно полюбопытствовал он, вручая мне через окошко документ. Дело происходило перед подъездом под беспощадным взглядом двух облезлых бабушек на облезлой скамейке.
— Тачка — супер, — честно сказал я. Вылез, закрыл дверцу. — Деньги откуда? Только не говори, что Родину продал…
Мой грубоватый юмор произвёл неожиданно сильное впечатление.
— Тихо ты!.. — испуганно шикнул новоявленный автовладелец — и тут же бодро повысил голос: — Да! Вот я ещё что хотел тебе показать…
С озабоченным видом увлёк меня на ту сторону — к противоположной дверце, подальше от старушек.
— Думай, что говоришь!.. — прошипел он. — Видишь же, сидят смотрят…
Мне стало смешно. Доверенность заполняет прямо на капоте (пусть люди завидуют), а ты его и поддеть не смей! Как всё-таки меняет человека обладание иномаркой!
— Родину может продать лишь тот, кому она принадлежит, — напомнил я. — Ты что, «Газпром»? Или «Роскосмос»?
Макарка поиграл желваками.
— Короче, — отрывисто сказал он. — Как насчёт того, чтобы шофёром у меня поработать?
Пришла пора онеметь.
— А ливрею выдашь? — обретя дар речи, спросил я. — Ну, на тот случай, если дверцу перед тобой открывать придётся…
Он обиделся.
— Пошёл ты к чёрту! Я по-дружески…
— По-дружески? В смысле бесплатно?
— Сколько ты хочешь? — процедил он. — В месяц.
— Двадцать, — сказал я.
— Хорошо.
— Тридцать, — сказал я.
— Хорошо!
«Сорок», — хотел сказать я и понял вдруг, что он не шутит.
— Куда едем, босс? — подобострастно осведомился я, выруливая со двора на проспект.
Макарка страшно засопел и долго не отвечал.
— На дачу, — буркнул он наконец. — Придурок… Ничуть не повзрослел! Лишь бы зубы скалить…
— На дачу? Ты от неё ещё не избавился?
— Да вот уберёгся как-то… Бог уберёг.
— Даже так? — с сомнением пробормотал я.
Думаю, уберечь от продажи Макаркину дачу особых трудов Всевышнему не составило. Вроде бы и рядом, а добираться с пересадкой (это при нынешних-то ценах!), расположена — хуже не придумаешь: справа заводишко, слева железнодорожный узел, вода подаётся от случая к случаю. Сбыть за бесценок? Так ведь и за бесценок не выйдет…
— Чуть что — сразу Родину! — недовольно сказал Макарка. — Почему Родину? Вот, допустим, сдал я квартиру иностранцу… Что тут противозаконного?