Архипелаг чудовищ
Шрифт:
— Целый завтрак. Правда, скудный.
— Пища анахоретов note 51 или робинзонов… пойдем же за ней!
Меринос с Тотором тронулись в путь, но, пройдя всего лишь сотни две метров, убедились, что солнце печет нестерпимо, а прикрыться нечем.
— Этим шутить нельзя, — воскликнул Тотор, — мы почти на экваторе, и солнечный удар по темечку прикончит нас в пять минут.
— Ах, Тотор, где мой старый добрый шапокляк note 52 , который ты набил в Австралии свежей травой, чтобы спасти меня от теплового удара.
Note51
Анахорет —
Note52
Шапокляк — складной цилиндр.
— И птичьи яйца, которые так восхитительно пахли рыбьим жиром и тухлой рыбой…
При этих словах, напоминающих о трагических и смешных событиях, парижанин сделал победный кульбит note 53 и воскликнул:
— Не могу предложить тебе цилиндр, но зато получишь потрясающий колпак цвета хаки, совершенно клоунский. Смотри! Соображаешь?
Друзья стояли под пальмами, перед грудой огромных орехов, прикрытых волокнистой оболочкой.
Парижанин, от которого ничто не скроется, заметил, что на некоторых упавших орехах сохранился широкий и длинный карман, прикрывающий орех, и большой моток волокон. Сам карман, табачного цвета, высотой сантиметров в шестьдесят, состоял из прочных, очень эластичных волокон, которые переплелись так, что получилась грубая, плотная, непроницаемая ткань. У него строго коническая форма с крысиным хвостиком сверху.
Note53
Кульбит — в акробатике: переворот через голову.
Тотор вынул орех из оболочки, растянул ее обеими руками в длину, подвернул края и радостно воскликнул:
— А вот и шляпа! Похожа на бумазейный чепец, гасильник для свечей и, главное, на колпак звездочета. Солнцезащитный и водонепроницаемый, стоит на голове, словно картонный! Требуйте товар бесплатно у дипломированного изготовителя-изобретателя! Никакой государственной гарантии! А ты, голубчик, прикрой-ка свой черепок. Наверное, горяч, как страусиное яйцо всмятку!
Меринос с серьезным видом натянул шапку до ушей.
— Hello! Тотор, ты гений! Во всем мире один ты можешь до такого додуматься!
— Ты мне льстишь, однако приятно. Надеюсь, папа был бы доволен. Жалко, что нет «кодака» note 54 , ей-богу, тебя надо бы снять с поясом, с которым ты похож на свирепого зверя, и в шляпе некроманта note 55 . Но я болтаю, а моя тыква греется! Еще заработаю мигрень note 56 , а аспирина нету!
Парижанин в свою очередь украсил голову остроконечным колпаком и добавил:
Note54
«Кодак» — марка фотоаппарата.
Note55
Некромант — человек, пытающийся при помощи особых обрядов вызывать души умерших.
Note56
Мигрень — головная боль, вызванная приливом крови из-за сильного сжатия сосудов.
— Полюбуйся-ка на меня!
— Ты великолепен, я и о себе теперь лучше думаю! Пожалуй, самое время позавтракать.
— Точно, неплохо бы слопать один такой фрукт и выдуть стакашек! Поищем!
Порывшись в куче упавших плодов, они с удивлением обнаружили, что большинство орехов пусты, а в нижней части отчетливо видна круглая дыра — словно кто-то просверлил крепкую древенистую кожуру каким-то идеально заточенным инструментом.
— Чистая работа, — произнес Тотор. — Кто же мог так продырявить скорлупу, чтобы съесть мякоть?
Внезапно раздался шум: полдюжины орехов отделились от вершины и тяжело упали на землю. Один из них чуть не попал в Мериноса, который отскочил назад.
— Нас обстреливают! — крикнул он. — Еще немного, и мне проломили бы голову!
— Какой-то безмозглый шутник устроил представление знаменитой басни «Желудь и Тыква»!
— Кто же это? Обезьяна?
Оба подняли головы и, вытянув шеи, всмотрелись. У начала кроны скользили большие бугорчатые, глянцевитые, неуклюжие, бесформенные существа с короткими лапами. Казалось, у них нет ни голов, ни хвостов.
Друзья хорошо различали, как на пятнадцатиметровой высоте двигаются между ветвями эти противные существа. Ощупывают кокосовые орехи, вероятно, оценивая их зрелость, а затем быстро срезают у основания.
— Так это же крабы! — воскликнул Тотор. — Крабы. Карабкаются по деревьям, точно так же, как медведь Мартэн в парижском Ботаническом саду!
— Чудо природы! — рассудительно заметил Гарри.
— Черт возьми, какие огромные! Наверняка не меньше пятидесяти сантиметров. Вот они — ловкие сверлильщики кокосов! Подождем немного, уверен, и мы поживимся с этого барского стола!
Друзья отошли в сторону, спрятались и вскоре стали свидетелями оригинального зрелища. Тотор не ошибся, это были действительно огромные крабы. Сбив достаточно орехов, они поползли вниз.
На каждом стволе были видны кольцевые рубцы, ежегодно возникающие в местах отпадения ветвей. На рубцах образовались толстые, шероховатые и извилистые валики, наподобие ступеней. Крабы сумели использовать образовавшиеся выступы. Они осторожно зажимали зазубренными клешнями край каждого валика, затем на передних лапах скользили вниз, а задние ноги с короткими крепкими шипами опирались на нижний валик. Затем странным, но очень точным движением клешни впивались в валик, за который ухватились лапы с шипами, и так далее, со ступеньки на ступеньку. За две минуты чудовища достигли земли и с жадностью набросились на орехи.
Каждый плод, как известно, имеет в основании три отверстия одно из них достигает зародыша, из которого возникает будущее растение.
Обладая удивительным нюхом, крабы никогда не ошибаются. Они вонзают клешню в маленькую дырочку — ворота плода. Твердая и острая, как сталь, невероятно мощная клешня быстро крошит края дырочки. Крак, крак… клешня работает уверенно и быстро, мелкая стружка так и брызжет из-под нее. Отверстие увеличивается. Через пять минут уже можно просунуть туда пальцы.
Заинтересовавшись этой гимнастикой, а еще больше вылущиванием орехов, Меринос и Тотор проворно подобрались поближе.
— Думаю, кокосы уже готовы. Пора провести реквизицию.
— Yes, реквизируем. Очень хочется пить.
— А я помираю от голода.
Маленьким блестящим глазкам членистоногих явно не доводилось видеть человека. Вторжение людей вызвало у крабов естественное беспокойство.
Не поймешь, то ли в мольбе, то ли с угрозой, они забавно вздымали свои полуоткрытые грозные клешни. Тотор, видя, как друг дерзко протянул руку к соблазнительным орехам, закричал: