Архипелаг чудовищ
Шрифт:
— Ну и чудище! Ты знаешь, кто это, Тотор?
Парижанин, подкованный в зоологии больше своего друга, уверенно ответил:
— Это, должно быть, нарвал note 63 .
— Но он нападает на кита!
— Ничего удивительного. Натуралисты утверждают, что они всегда как кошка с собакой.
— Значит, и кит не ради удовольствия сюда заплыл. Выдающийся матч увидим!
— Да, он спасает свою шкуру, это дуэль не на жизнь, а на смерть.
— На кого поставишь?
Note63
Нарвал —
— Смеешься надо мной?
— Просто пари — национальная традиция.
Несмотря на отчаянное положение, друзья с любопытством наблюдали за битвой, которая напоминала атаку торпедного катера на броненосец.
Кровопролитная дуэль коротка. Надеясь на ловкость, бесстрашие и отточенное оружие, нарвал всплыл, снова нырнул и решительно устремился на противника.
Более тяжелый и менее подвижный кит явно устал. Неотступно преследуемый, вынужденный тратить много сил в бою, он уже не мог избежать атаки. Бивень нарвала погрузился в бок кита. Чувствуя, как острие рвет внутренности, кит отбивался с неописуемой яростью, а нарвал не мог освободить бивень из толщи жира и мускулов.
Раздался сухой треск. Рог обломился и остался в ране.
Выброшенный невероятно сильным ударом, нарвал показался из воды целиком, лишенный своего оружия.
— Вот и стал курносым, как лягушка! — закричал Тотор.
А кит развернулся на месте и, подняв огромный хвост, обрушил его на врага.
— Вот это шлепок! Каково, Меринос! Нарвал от такого не оправится!
И действительно, в огромном фонтане брызг, возникшем вслед за «шлепком», показалось недвижное, безжизненное тело оглушенного нарвала. Пока его, как обломок корабля, сносило к берегу, кит нырнул и удалился, снова выбросив столб воды.
— Так-так! — продолжал Тотор. — Пожалуй, не было бы счастья, да несчастье помогло.
— Какое несчастье?
— Да гибель нарвала, конечно! Сейчас волны принесут нам много еды.
— Фу, есть это чудовище, да еще сырым!
— Я тоже предпочел бы камбалу по-нормандски или семгу под соусом из каперсов note 64 , но у нас нет выбора, и спасибо небесам за подарок!
— Ну ладно. А что будем пока делать?
— Я приму аперитив note 65 .
Note64
Соус из каперсов — соус, приготовленный из бутонов и плодов каперса колючего, овощного растения, выращиваемого в Европе, Африке, Америке, Индии.
Note65
Аперитив — напиток для возбуждения аппетита, обычно спиртной.
— Тьфу!.. Ну и гурман note 66 же ты!
— Не нравится? Тогда устрою себе массаж живота при помощи вон той высокой пальмы!
— А зачем?
— Чтобы осмотреться с вершины.
И, подкрепляя слово делом, Тотор с проворностью белки стал карабкаться на пальму.
Забравшись на самый верх, он долго изучал сушу, море, все пространство вокруг себя. Затем мощными ударами ноги принялся выламывать огромные ветки, которые грузно падали, увлекая за собой несколько орехов.
Note66
Гурман — лакомка, любитель вкусно поесть.
Тотор молча спустился и стоял, озабоченно наморщив лоб.
— Ну, что ты выяснил? — спросил Меринос.
— Увы, должен сказать, ничего не скрывая и без обиняков, наше положение еще более незавидное, чем мы предполагали.
— Говори прямо, не бойся!
— Мы находимся на рифе не более трех миль шириной. Это выжженная солнцем скала, на которой нет ни травинки! Глыба кораллов. Только у кромки воды растет несколько пальм… А единственные обитатели — крабы!
А пресная вода?
Ни малейших признаков!
Ну а что видно дальше?
Мне кажется, я разглядел еще островки… Но точно такие же!
Тогда мы пропали!
— Да, — ответил Тотор, — точно, пропали, если не выберемся как можно скорее из этой чертовой дыры.
— Но плыть на наших поясах нет смысла. Выбиваться из сил, чтобы оказаться на другом таком же рифе…
— А надо плыть дальше. Намного дальше.
— Мы не сможем. Как ни старайся, человеческие силы имеют предел.
— Кто знает!
— Тотор, ты что-то придумал!
— Может быть.
— Скажи, прошу тебя.
— Ты преподнес мне сюрприз, увезя меня из Сиднея. А теперь моя очередь удивить тебя. Я, правда, не уверен, что получится. Но все-таки попробуем… Видишь ли, дружище, нам потребуется нечто большее, чем воля и храбрость. Придется отчаянно, яростно пытаться сделать невозможное! Мы должны трудиться почти без надежды, питаясь этими идиотскими кокосами, едва смачивая глотку молоком из орехов, и все это на экваторе! Для разнообразия можно съесть сырой кусок акулы, которая скоро превратится в падаль… Вот так! А теперь давай займемся делом. Море отступает, нарвал обсох… Сейчас около десяти часов, до наступления темноты у нас есть еще восемь часов. Начнем же!.. Прежде всего поделим работу. Пока я буду крутиться тут, ты будешь отнимать у крабов орехи, чем больше, тем лучше. Дай мне свой ножик.
— Держи. Я пошел.
— Подожди-ка.
Тотор раскрыл нож — хорошее, прочное лезвие, прекрасно заточенное, вправленное в рукоятку из кости. Он поднял пальмовую ветвь, быстро отсек листья и вырезал двухметровую крепкую увесистую дубину.
— На, возьми, чтобы колотить крабов, если они вдруг вздумают показать норов.
— Спасибо, я пошел.
Тотор тут же принялся сдирать с нарвала шкуру. К счастью, во время отлива туша опустилась на спину меж двух больших коралловых обломков, которые и зажали ее брюхом вверх.
Для начала юноша разрезал во всю длину кожу, толстую и жесткую, как у акулы. Эта трудная операция под тропическим солнцем оказалась мучительной. Очень скоро парижанин весь взмок. Он отирал пот, пеленой застилавший глаза, и ожесточенно продолжал работу.
— Дьявольщина! Какая жесткая шкура! И чертово солнце кипятит мне котелок… Мозги скоро подгорят! Между нами, я погибаю от жажды. Ничего себе кругосветное путешествие! А я еще жаждал приключений! Ох! Обслужили по первому разряду и весьма щедро! Проклятая работенка!