Архипелаг Гудлак
Шрифт:
– В том, чтобы угодить тем, кто сильнее их… Иначе им не выжить.
И Макс как-то уж очень серьезно посмотрел на товарища. Дэну от этого даже не по себе стало. Что он имел в виду? Этого Дэн так и не понял… Макс явно что-то не договаривал. Но что именно?.. С тех пор, как Ксения стала для них чем-то вроде яблока раздора с каждым днем он и Макс все больше отдалялись друг от друга. Дэн даже не предполагал, как далеко в своем соперничестве из-за Ксю, они могли зайти… И слава богу! Потому, что иной раз лучше оставаться в неведении, чем наперед знать то, чего не следует. Поверьте,
Рыба в тот день, словно удочки были заговоренные, сама на крючок нанизывалась. Пока уха варилась, все трое успели искупаться. Ксю в купальнике была просто сногсшибательна. Капельки воды стекали по желобку меж упругих девичьих грудей. А ее ноги! Длинные, смуглые, с бархатистой кожей… Ребятам хотелось осушить их поцелуями. Но если голубоглазый походивший на древнегреческого бога красавчик Дэн смотрел на нее с непритворным восхищением, то постоянно взъерошенный с рыжеватым отливом чуб Макса, его нахмуренные брови и голодный блеск в глазах слегка настораживали Ксению. Чернов чем-то отдаленно напоминал ей истосковавшегося по любви и ласке бродячего, хоть и породистого, кобелька. Тот постоянно ошивался вблизи ее дома, и она потихоньку прикармливала его. А однажды Ксю поднесла ему на ладони кусок мясного пирога, оставшегося после обеда. Злобно зарычав, он укусил ее за палец…
Когда принялись за уху, Макс сунул руку в рюкзак. При этом легкая тень мелькнула на его лице… Через секунду он сжимал в руке…
Вверху, посредине этикетки, было крупными буквами написано «Журавли», а под ними изображались птицы, которые, широко раскинув крылья, парили в безбрежной синеве.
Ксения презрительно фыркнула.
– Это – даже не шампанское!.. Клинить тебя после этих «журавлей» не станет?
– Может, и – так! Тебе-то – что?
– Мне? Ничего! Я не отказалась бы от выпивки, но только… Не от такой…
– Это – заметно! Голубая кровь дает о себе знать!
– Дело – не в этом!..
– А – в чем?
– В том, чтобы не опускать собственную планку ниже щиколотки… Иначе об твою бедную голову, как о дорожную кочку, прохожие спотыкаться будут!..
– Хм… А придется!.. Нельзя все время думать только о себе… И смотреть на других сверху вниз…
Как показалось Ксении, было что-то двусмысленное в том, что он произнес и, как при этом стрельнул в нее злющими глазками.
– Может, этим, другим, стоит немного подрасти?..
– Плохая кормежка не позволяет!
– Макс, не наезжай на Ксю!.. Разве мы для того сюда пришли! – не выдержал Дэн.
– Помолчал бы лучше, заступничек! – огрызнулся Макс.
– Этак, вы до завтрашнего утра спорить не перестанете!
Видя, что напряжение между спорщиками нарастает, Дэн всячески старался их примирить.
– До утра еще дожить надо! – мрачно изрек Чернов.
Эта фраза еще больше насторожила Ксению.
– Эй, полегче на поворотах, Макс!
Быстро расправившись с ухой, Дэн отставил пустой котелок в сторону.
– Все мы под богом ходим! – словно нарочно сгущал краски Чернов. – Вот сейчас медведь из тайги выбежит, и поминай нас, как звали!… Завтра вообще может
Словно в подтверждение его слов где-то в лесной чащобе внезапно ухнул и тревожно загоготал пробудившийся средь бела дня филин.
Ксения зябко поежилась, хотя на небе не было ни облачка, и солнце нещадно поливало землю знойными лучами.
– Не к добру – это! – хмуро заключил Чернов.
– Хватит беду накаркивать, Макс! – попытался урезонить товарища Белов.
– А чего ее накаркивать, если она вокруг да около нас сама ходит? – хмуро возразил тот.
Ксю, поднеся ложку ко рту, едва не пролила уху на себя.
– Ну, ладно! С меня хватит! – не выдержала она. – Кажется, мне пора! Дэн, ты меня проводишь?
И девушка порывисто взмахнула рукой в воздухе, пытаясь отогнать назойливого комара.
– Что, значит, пора?!
Это никак не входило в планы Макса.
– Не для того мы с Дэном по очереди палатку сюда волокли, чтоб, не солоно хлебавши, назад ее переть!
– А мне – фиолетово! Я привыкла спать в собственной кровати! На ней – перина пуховая. К тому же по ночам в моей спальне мошкара не зудит!.. А здесь, как я погляжу, от кровопийц спасенья не будет… Не успокоятся, пока всю до дна меня не высосут!..
И Ксения, так и не попробовав ароматной ухи, с видимой досадой утопила ложку в котелке с ухой.
– Так, как? Дэн, проводишь?!
Вся обратившись в слух, девушка ждала, что он скажет. Плохое или хорошее, но предчувствие редко обманывало ее.
– Я?!
Белов словно нарочно тянул с ответом, не зная, кого ему предпочесть из двух самых близких людей: девушку или друга? И в том и в другом случае он оказался бы неправ.
– Никуда он с тобой не пойдет! И ты – тоже… – сказал Макс, вперив в Ксю неподвижный, почти ненавидящий, взгляд.
– Ну, это мы еще посмотрим!
На секунду Ксении вдруг сделалось до обморока жутко. Макс затеял нечестную игру. Она поняла это только теперь! Казалось, впервые в жизни Ксения увидела его в истинном свете. Но от этого ей было не легче! Макс являлся полной противоположностью Дэна. Из них двоих он был более зрелым и решительным, и, возможно, со временем она могла бы принадлежать ему. Но его агрессивность и желание взять свое силой, отталкивало ее. Присутствие Дэна придавало девушке уверенности. Хотя, положа руку на сердце, и на него она уже не особенно надеялась. Она знала, как сильно он подвержен влиянию Чернова. Ксения боялась, что в последнюю минуту воля его дрогнет, и тогда… Она чувствовала на себе взгляды мальчиков, полные огня и желания. И, хотя не показывала виду, это ее очень пугало!
– Брось, Чернов, пока не поздно, эту затею!
– Какую еще затею?
Как оказалось, Макс был неплохим психологом. Он до последнего действовал хитростью там, где мог бы давно применить грубую силу.
– Будто сам не понимаешь!.. А еще мне говорит: давай Дэна не будем брать с собой на пикник!
– Я такого не говорил! – зачем-то соврал Макс.
– Как же, не говорил! В одиночку хотел куш сорвать?
Щеки Ксю вспыхнули огнем.
– О чем, это – ты?
Макс желчно усмехнулся.