Архивы Дрездена: Кровавые ритуалы. Барабаны зомби
Шрифт:
Над ней стоял, впившись зубами в плюшевое ухо, щен. Он помотал мордой, смешно хлопая кривым ушком, и, пятясь, с писклявым рычанием потащил Снупи за собой. Потом поднял взгляд на меня, оживленно завилял хвостом и принялся терзать игрушку с удвоенным энтузиазмом.
– Эй! – окликнул я его. – Тебе полагалось находиться под присмотром у Мёрфи. Что ты себе позволяешь?
Вместо ответа щен тявкнул и встряхнул Снупи еще сильнее.
– Вижу, вижу, – вздохнул я. – Нянька из нее…
Высокий,
– Привет, Гарри.
– Сержант Столлингс, – отозвался я. – Приятно было посмотреть на вас с Мёрфи нынче утром. Особенно когда вы ушибли ее ногу своим пузом – круто вышло.
Он ухмыльнулся:
– Я думал, она пойдет на захват. В ближнем бою женщины вообще опасны. Все пытались втолковать это О’Тулу, но он слишком молод и полагает себя неуязвимым.
– Мне кажется, она втолковала ему это убедительнее, – заметил я. – Она сама-то здесь?
Столлингс покосился в сторону закрытой двери маленького кабинета Мёрфи:
– Угу. Только вам стоит знать, что у нее нынче бумажный день. Любой входящий без спроса рискует остаться без головы.
– Я ее понимаю, – кивнул я и подобрал щенка с пола.
– Что, собачку завели?
– Да нет, так, благотворительность. Мёрфи обещала последить за ней до моего прихода. Звякнете ей обо мне?
Столлингс покачал головой и придвинул ко мне телефон:
– Я надеюсь дожить до пенсии. Сами попробуйте.
Я ухмыльнулся и двинулся к двери кабинета, кивнув по дороге паре знакомых парней из отдела. Подойдя к двери, я постучал.
– Черт подери! – рявкнула Мёрфи из-за двери. – Сказала же: не сейчас!
– Это я, Гарри, – ответил я. – Заглянул забрать собаку.
– Ох господи, – буркнула она. – Отойди от двери.
Я отошел.
Секунду спустя дверь отворилась, и Мёрфи испепелила меня взглядом:
– Подальше отойди. Я весь этот чертов день сражалась с компьютером. Клянусь, если ты еще раз грохнешь мне жесткий диск, я его тебе в задний проход запихаю.
– Что ему, твоему жесткому диску, делать у меня в заднице? – искренне удивился я.
Она недобро сощурилась.
– Ха-ха-ха. Ладно, раз так, я пошел.
– Как знаешь, – сказала она и захлопнула дверь.
Я нахмурился. Фразы типа «как знаешь» были не в ее духе. Я попытался вспомнить, когда в последний раз видел Мёрфи такой немногословной. Когда посттравматический стресс у нее еще не прошел, она казалась отстраненной, но не злобной. Когда она напрягалась перед боем или перед лицом угрозы, ей не стоило подворачиваться под руку, но и тогда она не отталкивала от себя друзей.
Единственной ситуацией, более
Что-то ее расстроило. Сильно расстроило.
– Мёрф? – окликнул я ее через дверь. – Скажи, где пришельцы спрятали твою тарелку?
Она приоткрыла дверь и хмуро уставилась на меня:
– О чем это ты?
– Ну, не тарелку… Просто ты – не ты, а какой-то злобный двойник из другого измерения или откуда там еще.
На ее скулах заиграли желваки; взгляд не обещал ничего хорошего.
Я вздохнул:
– Пойми, ты сама на себя не похожа. Я, конечно, не психоаналитик, но вид у тебя такой, словно тебя что-то беспокоит. Во всяком случае, мне так кажется.
Она махнула рукой:
– Эти бумаги…
– Никакие не бумаги, – возразил я. – Ну же, Мёрф. Это ведь я.
– Не желаю об этом говорить.
Я пожал плечами:
– А стоило бы. Ты в паре шагов от психоза.
Она взялась за дверную ручку, но дверь не закрыла:
– Просто день не задался.
Я ей не поверил, но кивнул:
– Конечно. Извини, если я добавил тебе хлопот с собакой.
Лицо ее сделалось просто усталым. Она прислонилась к косяку:
– Нет. Нет, правда, он просто лапочка. Шума от него почти никакого. Весь день вел себя тихо, как мышка. Даже все на бумажку сделал, которую я ему подстелила.
Я снова кивнул:
– Ты уверена, что не хочешь поговорить?
Она поморщилась и окинула взглядом помещение отдела:
– Не здесь. Пошли.
Мы угнездились в углу у кофеварки и автоматов со всякой снедью. Мёрфи не произнесла ни слова, пока не купила себе батончик «сникерс».
– Мама звонила, – сказала она наконец.
– Что-нибудь случилось? – спросил я.
– Угу. – Она устало зажмурилась и откусила треть батончика. – Вроде того. Не совсем.
– А-а-а, – произнес я, словно понял, что она имеет в виду. – Так что случилось?
Она откусила еще кусок.
– Моя сестра Лиза обручилась.
– А-а-а, – повторил я. Всегда изъясняйся уклончиво, когда не уверен, в чем дело. – А я и не знал, что у тебя есть сестра.
– Младшая.
– Гм… Мои соболезнования? – предположил я.
Она свирепо посмотрела на меня:
– Она это нарочно сделала. К семейному сборищу в выходные. Совершенно осознанно.
– Это хорошо. В смысле хоть кто-то понимает, что делает, потому что лично я ни хрена пока не понимаю.