Архивы Дрездена: Поле боя. Сочельник
Шрифт:
– Этого хватит, чтобы попробовать? – Эбинизер поморщился.
Я кивнул:
– По словам Альфреда, это стандартный связующий ритуал.
– Ф-фух, – шумно выдохнул Эбинизер. – Тогда другое дело.
– Почему?
– Этне тебе не кто-нибудь, а Последняя из титанов, – объяснил он. – Представь, каково это – связать, к примеру, Мэб.
Я содрогнулся.
– А Этне на порядок сильнее, – продолжал мой дед. – Нельзя просто взять и сразиться с таким могучим разумом. Тем более если на противнике Титаническая бронза.
–
– Этот сплав взаимодействует с фундаментальными принципами мироздания, – сказал Эбинизер. – Покуда он подкреплен достаточно сильной волей, физические атаки не причинят Этне почти никакого вреда.
– Значит, пока Этне считает себя неуязвимой, так оно и есть? – Я бросил на старика косой взгляд.
Тот приподнял брови:
– Любопытная формулировка. Но да, в нашем случае она соответствует действительности.
– Броня, сводящая на нет любой урон, – проворчал я. – Адские погремушки! Как же нам пробить такую защиту?
– Для начала придется ее ослабить.
– Каким образом?
– Как вариант – изнурительной битвой. – Старик втянул воздух через стиснутые зубы. – Представь толпу крестьян против рыцаря в доспехах. Удары не причинят рыцарю вреда, разве что раззадорят, и никто из крестьян не сможет дать ему сдачи.
– Значит, надо напасть на Этне с нескольких сторон, – предположил я. – Тактика волчьей стаи. Один отвлекает внимание, а другой бьет исподтишка.
– И достаточное количество ударов измотает ее, – подхватил Эбинизер. – Разумеется, бронированный рыцарь в курсе, что рано или поздно он выбьется из сил. Этне попробует избежать такого исхода, но с учетом поставленной цели она не станет отсиживаться в стороне. К тому же, собравшись в одном месте, мы станем легкой мишенью для глаза Балора.
– Значит, наш козырь – военная хитрость, – сказал я. – Надо вовлечь Этне в серьезную схватку и бить изо всех сил, чтобы ослабить ее волю. Ход из разряда очевидных, так что приманка должна быть настолько соблазнительной, чтобы Этне клюнула на нее. – Я покачал головой. – Паршиво. Все зависит от того, допустит ли она тактическую ошибку.
На крыше внезапно появилась Мэб в боевом облачении – облегающей кольчуге под серебристо-белым плащом. Ее волосы клубились над плечами шелковистым белым облаком.
– Предположу, что сэр Рыцарь консультировался с Духоприютом?
Вместо ответа я показал ей связующий кристалл.
– Отлично, – сказала Мэб. – Вряд ли Этне осознает, сколь опасен для нее этот остров. Последней из титанов чуждо понятие профессионализма, а значит, от нее можно ожидать и других ошибок.
– Почему вы так считаете? – спросил я.
– Она не где-нибудь, а в Чикаго, – ответила Мэб. – Для достижения заявленной цели Этне могла выбрать любой город, но явилась именно сюда.
Я склонил голову к плечу, нахмурился, а потом все понял.
– Она здесь из-за вас. Чтобы свести личные счеты.
– Древний конфликт между сидхе и фоморами. – Мэб улыбнулась уголком губ. – Застарелая ненависть. Та, которую труднее всего держать в узде.
Я посмотрел на деда. Ноль реакции.
– Она хочет разрушить все, что я создала, – продолжила Мэб. – Выставить меня в дурном свете и подчеркнуть мою слабость, чтобы от меня отвернулись мои соратники и союзники. Именно сегодня, в самую короткую ночь в году, когда мое могущество в надире.
Я взглянул на другой угол крыши, где стояли обе Леди – Зимняя и Летняя, – а вокруг роился маленький народец. Крылатые существа сновали взад-вперед, будто разноцветные огоньки. Закрыв глаза, Молли и Сарисса шептали что-то неслышное.
– С учетом силы воли Этне, – сказал я, – вряд ли сам Духоприют представляет для нее ощутимую угрозу. Как-никак в бутылку ее должен посадить именно я.
Мэб одарила меня таким взглядом, что я сразу вспомнил, почему она носит титул Королевы Воздуха и Тьмы. Ее глаза стали серыми и холодными, как тюремные цепи.
– Нет воли, которую нельзя сломить.
Я содрогнулся, но только внутренне, поскольку Мэб совершенно незачем видеть, как содрогается ее Рыцарь.
– На плечи Дрездена вот-вот ляжет тяжкий груз, – мрачно изрек Эбинизер. – Поэтому нельзя допустить, чтобы он вступил в бой раньше времени.
Мэб взглянула на него и негромко… хмыкнула? Пусть и с большой натяжкой, но я охарактеризовал бы ее реакцию именно так.
– Вам требуется прилежный исполнитель? В таком случае вы ошиблись с выбором героя, Черный Посох.
Старик бросил на нее сердитый взгляд:
– Так или иначе, выбор сделан.
– Когда монстры начнут раздирать на части жителей города, – спокойно произнесла Мэб, – когда женщины и дети станут звать на помощь, я с огромным любопытством посмотрю, как вы обуздаете этого чародея.
– Он прав, – вежливо сказал я, заранее подняв руку. – Как ключевая фигура, я не должен вступать в бой раньше времени.
Во взгляде Мэб промелькнуло что-то вроде жалости. Или презрения.
– Не верится, что ты способен контролировать себя лучше, чем это сделал бы Черный Посох. – Она качнула головой. – Утешься, мой Рыцарь, ведь я выбрала тебя с учетом тех времен, когда на первый план выходит стихия разрушения.
– Чего? – не понял я.
И тут Мэб испугала меня похлеще любого монстра.
Она улыбнулась.
Искренне.
– Гарри, – с некоторым теплом сказала она. – С первого взгляда я увидела в тебе существо, способное обрести истинное величие. – Она положила тонкую прохладную ладонь мне на предплечье и с гордостью добавила: – Пора бы и самому это понять. Осознай, кто ты есть, и мы станем вершить великие дела.
Старик шагнул вперед, встал между нами – мной и Королевой Воздуха и Тьмы – и молвил гранитным тоном: