Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
Пули из заливавшегося веселой трелью автомата продолжали колошматить по моему щиту, и все, что мне оставалось — это удерживать его на месте. Стоило бы мне попытаться выстроить хоть какую-то магическую защиту от третьего нападавшего — и сил на щит у меня не хватило бы. Каким бы неопытным стрелком ни представлялся юнец в пикапе, одного количества извергаемого его автоматом свинца вполне хватало, чтобы рано или поздно одна из пуль нашла цель.
С другой стороны, если камуфлированному убийце удалось бы разрядить в меня свой обрез с расстояния в пять ярдов, везти меня в больницу не имело бы никакого смысла. Меня повезли бы прямиком в морг.
Пули все хлестали по моему щиту, а я только всего и мог, что в отчаянии смотреть, как ствол обреза мучительно-медленно поворачивается в мою сторону. Я был обречен, а вместе со мной, возможно, и Билли.
Билли не стал дожидаться развязки. Он уже сорвал с себя свою футболку, выставив на обозрение свои мышцы — плоские, крепкие мускулы легкоатлета, не то что старательно вылепленный рельеф культуриста. Он ринулся вперед, на женщину с дробовиком, на бегу выскальзывая из тренировочных штанов. Трусов под ними не было.
До меня донесся отголосок магии, которой воспользовался Билли — резкой, острой, сосредоточенной. В том, что он делал, ритуал отсутствовал начисто. Никакого накапливания энергии с тем, чтобы разом ее высвободить. На мгновение очертания его расплылись, а в следующую секунду Билли-обнаженный исчез, а в женщину с обрезом с размаху врезался Билли-волк — покрытый темной шерстью зверь размером с хорошего дога. Клыки его полоснули по руке, поддержавшей обрез за цевье.
Женщина вскрикнула, отдернула окровавленную руку и как палицей замахнулась на Билли обрезом. Он с рыком извернулся, приняв удар на плечи. Стремительно, не давая ей опомниться, вцепился во вторую руку, и обрез полетел на землю.
Женщина снова завизжала и отдернула руку.
Это был не человек.
Руки ее на глазах сделались тоньше и длиннее — а с ними плечи и лицо. Ногти превратились в уродливые, зазубренные когти, и она полоснула ими по волчьей морде Билли, вырвав у него вместе с рыком полный боли взвизг. Он перекатился в сторону и вскочил на ноги, обходя эту тварь по кругу в попытке заставить ее повернуться ко мне спиной.
Автомат в руках у горе-стрелка в пикапе снова клацнул пустым затвором. Я убрал щит и рыбкой бросился в траву за обрезом.
— Билли, с дороги! — рявкнул я, распрямляясь с обрезом в руках.
Волк метнулся вбок, и женщина — если эту жуткую тварь с перекошенной, клыкастой мордой можно было назвать женщиной — повернулась ко мне.
Я наставил обрез ей в живот и нажал на курок.
Обрез взревел, больно ударив прикладом мне в плечо. Дробь первого номера, подумал я, а может, картечь. Женщина с визгом сложилась пополам, и опрокинулась навзничь. Впрочем, в лежачем положении она оставалась недолго. Почти сразу же она вскочила обратно на ноги — при том, что кровь заливала остатки ее одежды с головы до пят. Лицо ее уже ничем не напоминало человеческое. Обогнув меня, она стрелой бросилась к пикапу и прыгнула в кузов. Стрелок втащил туда же своего незадачливого товарища, водитель выжал газ. Пару секунд машина пробуксовывала на месте, вышвыривая из-под колес комья дерна, потом задним ходом выскочила обратно на улицу, развернулась и исчезла за углом.
Некоторое время я, задыхаясь, смотрел ей вслед. Потом опустил обрез и только тогда сообразил, что так и продолжаю сжимать в левой руке несчастную жабу. Судя по тому, как она билась и лягалась, я едва не раздавил ее, и мне пришлось осторожно ослабить хватку, чтобы не упустить добычу.
Я повернулся и посмотрел на Билли. Волк трусцой подобрался к валявшимся на траве тренировочным штанам, последовало неуловимое движение, и он снова превратился в обнаженного молодого человека. На скуле его багровело две глубоких царапины, и кровь аккуратной струйкой стекала ему на шею. Он держался несколько напряженно — скорее всего, из-за боли.
— Ты как, в порядке? — спросил я.
Он кивнул и натянул штаны, потом футболку.
— Угу. Что это, черт возьми, было?
— Вурдалак, — ответил я. — Возможно, из клана Ла Кьеза. Они в приятельских отношениях с Красной Коллегией, и они терпеть не могут меня.
— За что так?
— Доставлял им пару-тройку раз кое-какие неприятности.
Билли задрал низ футболки и осторожно промокнул им царапины на лице.
— Не ожидал когтей.
— Они мастаки на такое.
— Вурдалак, говоришь? Он мертв?
Я покачал головой.
— Они живучи как тараканы. Оправляются почти от всего. Идти можешь?
— Угу.
— Отлично. Давай убираться отсюда, — мы не спеша подошли к моему «Жучку». По дороге я подобрал мешок с жабами и вытряхнул их обратно на землю. Потом положил ту, что держал в руке, рядом с ними и вытер руку о траву.
Билли удивленно нахмурился.
— Почему ты их отпускаешь?
— Потому, что они настоящие.
— Откуда ты знаешь?
— Та, которую я держал, обделалась у меня в кулаке.
Я запустил Билли на правое сиденье «Голубого Жучка» и, обойдя машину, сел на водительское место. Порывшись под креслом, я достал аптечку первой помощи и протянул ему. Билли сделал себе тампон из бинта и прижал его к скуле, глядя на жаб.
— Как ты сказал? Это означает, что дело дрянь?
— Угу, — подтвердил я. — Дело дрянь, — с минуту я сидел молча. — Ты спас мне жизнь, — сказал я наконец.
Он пожал плечами, не глядя на меня.
— Значит, говоришь, ты договорился за меня с клиентом на три? Как там ее? Сомерсет?
Он искоса посмотрел на меня, и ему удалось удержать губы от улыбки. Но не глаза.
— Ага.
Я почесал бороду и кивнул.
— Я тут слегка подзапустил себя последнее время. Пожалуй, стоит прежде почиститься немного.
— Пожалуй, стоит, — согласился Билли.
— Я бываю изрядной задницей, — вздохнул я.
— Случается, — усмехнулся Билли. — Ты же человек — как мы все.
Я завел «Жучка». Мотор закашлялся, но мне удалось оживить его.
В это мгновение что-то с силой ударило по крышке багажника. И еще. И еще — на этот раз по крыше.