Ариадна обрывает нить
Шрифт:
Вы никогда не задумывались над тем, почему, именно за последние месяц, полтора, вся наша дружная компания распалась на пары?.. Не знаете? Я вам объясню – страх. Да, именно страх – бессознательный, день о то дня, увеличивающийся страх перед предстоящим полётом в полную неизвестность.
– Но, Крис!
– Грэм, оставьте громкие слова, тем более я говорю о страхе подсознательном, который, скрыто, влияет на наши решения, эмоции, переживания и на всю нашу жизнь на этом прекрасном острове.
Начну с того, что почти десять месяцев назад мы стали избранными, а точнее, другими, почти изгоями. Именно поэтому мы сидим под этой пальмой – нас изолировали от всего человечества, чтобы они не мешали нам привыкать друг к другу.
Что это значит для нас? Представьте старинные песочные часы, которыми давно не пользуются, так как в них нет необходимости. Песок высыпали, а стекло не протёрли. Прошли века, даже тысячелетия полного бездействия, но мышка бежала, хвостиком задела и со стенок старых песочных часов, с разных частей стеклянного колпака, как с разных континентов, сорвались десять крохотных песчинок.
Звеня, радуясь своей избранности и счастью возможности вновь запустить время, начать отсчёт нового будущего, они устремляются к самому узкому месту песочных часов. Вертясь и кружась на этом крохотном островке их мира, который весь остался позади, в прошлом, они чувствуют своё единство, свою избранность, своё великое предназначение – им предстоит запустить новый отсчёт времени, начать новый виток развития человеческой цивилизации.
Но вот проблема! Узкое горлышко часов не позволяет всем одновременно перейти в будущее. Проход возможен только парами: «Тик и так», – только так. Почему именно парами? Потому, что страшно. Страшно, что, улетев в неизвестность будущего, можно затеряться, исчезнуть, разлететься в разные стороны. Появляется необходимость покрепче ухватиться за руку, а лучше за обе руки, стоящего рядом человека.
Согласитесь, Грэм, что может быть крепче, чем любовные объятия его и её. Чем больше страх, тем крепче страсть и чувство.
– Крис, вы хотите сказать, что я…
– Продолжайте, Грэм, или мне это сделать за вас?
– Говорите, вы абсолютно правы… простите, что я… я не думал об этом… Мне казалось, что мои чувства к Лие никак не связаны с будущим полётом. Теперь, я понимаю, что вы правы.
– Спасибо, Грэм. Я не сомневался, что вы поймёте и примите то положение, в котором мы все оказались. Так вышло, что мы с Дженни выпали последними, но не потому, что мы такие смелые. Просто, именно у нас с Дженни было меньше времени для страха: я – занимался звездолётом и всем остальным, по мере сил; Дженни пришлось того хуже. Её замучили поставщики и спонсоры продуктов питания, семян и так далее.
Когда же и для нас настало время взяться за руки, чтобы пройти в иное измерение вслед за вами, мы сразу прояснили ситуацию и решили сильно не прижиматься, чтобы потом не было больно отрываться.
– Что вы этим хотите сказать? – искренне удивился Грэм.
– Только то, что, попав в другую половинку старинных песочных часов, мы неизбежно стукнемся о дно нашей изоляции, одиночества и неизбежной тоски по Земле. Я не хочу предрекать, но может случиться, что не все объятия выдержат подобное испытание. Впрочем, не будем о грустном, постараемся быть оптимистами и догоним наших прекрасных дам, которые нас заждались…
Часть XX
Глава 46
Видимое спокойствие будущих астронавтов, как тяжёлый театральный занавес, скрывало за собой истинные переживания непроизвольных актёров, скрытых толстым гобеленом кулис от любопытных глаз многочисленных зрителей и въедливых критиков.
Их мысли, сокровенные, тайные, даже, запретные для всеобщей демонстрации, были бесконечно далеки от той, предложенной каждому из них роли в театральной постановке написанной неизвестным автором.
Единственное, что было известно о написанном сценарии, что это не водевиль и не комедия. Впрочем, назвать предстоящее действо трагедией или драмой никто не хотел, не осмеливался, чтобы не вселять пессимизма в души тех, кому предстояло покинуть родную планету на многие месяцы, годы, а, возможно, и навсегда.
Расставание, прощание, разлука – какие грустные, тяжёлые слова, проникающие в самую душу, вытесняющие из неё радость и надежду. Впрочем, именно надежда на возможное возвращение всё ещё оставляла в их душах просвет оптимизма, давая силы не струсить и не отступить в самый последний момент.
Впрочем, за многие тысячелетия своего существования, человечество нашло верный способ, как защитить свой внутренний мир от преждевременных ран приближающейся разлуки. Главное, постараться не думать о предстоящем полёте, заполнив свой разум до предела простыми, повседневными делами, новостями, интересами, страстями, чувствами и переживаниями. Этим универсальным рецептом преодоления страха перед разлукой в той или иной мере воспользовались и наши будущие астронавты…
Прошло почти одиннадцать месяцев после окончания всемирного Конгресса учёных. Долгая, изнурительная подготовка к старту первой звёздной экспедиции завершилась. Контрольные тесты всех систем корабля дали положительные результаты, окончательно определяя дату старта – через два дня.
Антивещество в защитных капсулах и в необходимом количестве было заранее выведено в открытый космос на почтительное расстояние от Земли, где его должен был забрать звездолёт, но только после того, как преодолеет пояс астероидов, чтобы не рисковать ценным грузом в этом хаосе каменных глыб.
К слову сказать, эту уникальную и сложную работу безукоризненно сделали американские и российские космические челноки на ионной тяге. Несколько дней назад они преодолели самую опасную зону Солнечной системы и терпеливо ожидали «Нить Ариадны» в назначенной зоне, удерживая капсулы с антивеществом в космическом пространстве силовыми полями, на достаточном удалении друг от друга.
Последние два дня перед стартом были выходными. Всё необходимое занимало свои места в многочисленных грузовых отсеках звездолёта. Крис, для собственного спокойствия, ещё несколько раз прокрутил старт корабля на компьютере, предусмотрев всевозможные осложнения погодных условий.
Все члены экипажа в последний раз, перед стартом, примеряли скафандры и гидравлические кресла, предназначенные для преодоления стартовой перегрузки, выполненные точно по фигуре каждого. Это занятие, хоть как-то, помогло развеять грустные мысли.