Аритмия
Шрифт:
Даринка-мандаринка.
Не могу в ответ не выдать порцию отборной нецензурной брани.
— Кто это? — озадачивается Матвеев.
— Еще раз ей позвонишь или напишешь, вырву тебе руки. Уяснил?
— Кто это? — повторяет, явно растерявшись.
— Клянусь, электрик, так и сделаю, — угрожающей интонацией даю понять, что не шучу. — Лучше не испытывай мое терпение.
— Абрамов, это ты? Я узнал тебя.
— Отличная память, Сережа. Так вот запоминай. Девчонка — моя. Самоустранись или я помогу
— Перестань, — Даше все-таки удается вырвать телефон из моей ладони. — Что это вообще такое было? — возмущенно пищит, сбрасывая вызов.
— Ты с ним расстаешься, — сообщаю тоном, не терпящим возражений.
Ладно бы кто-то другой! Но как она могла опять связаться с этим чмошником?!
Подозреваю, что меня аж перекосило после нашего с ним разговора.
— Ну приехали! Уже больше года прошло, как мы с Матвеевым расстались! — с глухим стуком кладет свой допотопный аппарат на столешницу.
— Зачем он тогда звонит тебе? — перехватываю ее руку.
— Ну…
— Что ну?
— На него периодически находит, — объясняет, нахмурившись.
— Как это понимать?
— Говорит, что любит и что хочет все вернуть, — бормочет себе под нос.
Любит. Хочет все вернуть. Перебьется.
— А ты? — сильнее стискиваю ее запястье.
— Что я? — поднимает взгляд.
— Ты… хочешь? — дергаю ближе к себе.
— Нет, — таращится на меня как на умалишенного.
— Второй кто такой? Михаил этот, — пережевывая его имя, выплевываю яростно.
— Координатор нашей команды, — отвечает она после небольшой заминки.
— И?
— И? — отзеркаливает, вскинув бровь.
— Арсеньева… — наступаю на нее, предупреждающе сверкнув глазами.
— Ему пятьдесят семь, Ян! — усмехается, качая головой. — Жена, трое детей. Мне продолжать?
— У тебя есть кто-нибудь? — зажимаю ее в углу, перекрыв все пути к отступлению. — Был за этот год? М?
Выражение ее лица меняется в секунду. Все оттенки гнева в нем читаются, а потом она вдруг залепляет мне пощечину. Хорошую такую. Звонкую, тяжелую и отрезвляющую.
— Их было так много, что всех и не вспомню, — цедит ядовито.
Начинает перечислять имена, а у меня бурлящей жижей кровь по венам разносится.
— Ждала значит? — перебиваю, отмечая контузию левого уха.
— Кого? — нарочно, похоже, косит под дурочку.
— Меня. Ждала? — сжимаю худенькие плечи, и от осознания ситуации капитально дурею.
— Глупо, но да, — признается, отчаянно краснея.
— Ни черта не глупо.
— Вы чего тут в полутьме? Ложку мимо рта пронесете, — раздается за спиной голос отца.
— Уйди, — бросаю через плечо.
— Ишь раскомандовался. Я в своем доме. Есть что-нибудь пожрать?
— Есть.
Дарина, выскользнув из
— Выдохни, невменяемый, — глумится надо мной донор, после того как она сбегает, пожелав нам обоим спокойной ночи.
— Жрите молча, дядя Игорь, — отодвигаю свою тарелку. Аппетит во время еды так и не пришел.
— Мы с ней отлично ладим. Не ищи никакой подоплеки.
— Я тебя знаю, — прищуриваюсь. — В чем подвох?
— Я к ней по-отечески отношусь, дурила, — насаживает кусок котлеты на вилку.
— С чего бы вдруг? — хмыкаю недоверчиво.
Пожимает плечом.
— Алиску нашу мне напомнила. Хорошая. Добрая. Наивная. Чистая душой. Диву даюсь, какого ляда тебе так повезло…
Не мог не съязвить естественно.
Поднимаюсь со стула. Звякает посуда в раковине.
— Сын… — вынуждает остановиться, когда прохожу мимо. — Оттолкнешь девчонку снова — уйдет. Не дури мне, понял?
— Я без тебя решу, что нам делать, — отвечаю, скрипя зубами.
— Нарешал уже. И это… давай вообще с ней помягче.
— Ты кем себя возомнил? — охреневаю от подобного заявления.
— Старого послушай. У нее ж по большому счету никого кроме тебя и нет.
— Что ты несешь? — хмуро взираю на родителя.
— Захочет — расскажет.
Не двигаюсь с места. Что еще за ребусы?
— Иди давай, — возвращается к процессу принятия пищи. — И не вздумай косячить…
Глава 66. Обрыв
Марьяна Андреевна сказала, что на втором этаже в конце коридора есть свободная комната. Вот только я, похоже, ошиблась дверью. В этой, по ощущениям, явно кто-то живет. Во всяком случае я бы обязательно так подумала, если бы не одно но…
Прекрасно понимаю, что не имею права входить сюда. Однако все равно делаю шаг вперед и неплотно прикрываю за собой дверь.
Свет от включенного декорированного торшера позволяет в деталях рассмотреть девичью обитель. Почему девичью? Да потому что все здесь об этом так и кричит. Начиная от пыльно-розового цвета стен и заканчивая высаженными в ряд дорогими нарядными куклами. Коих здесь, на первый взгляд, насчитывается свыше дюжины.
Прохожу в центр комнаты. С интересом изучаю красивые переплеты стоящих на полке книг. Отмечаю про себя обилие типичной детской литературы. Сказки. Отечественные, зарубежные. Большинство экземпляров — коллекционные. Это сразу бросается в глаза.
Медленно двигаюсь к противоположной стене. Именно там в стильных рамках находится то, что изначально вызвало мой интерес. Фотографии маленького Яна и его сестры…
Вот довольная Алиса сидит на качелях, а он стоит позади, держась одной рукой за цепь.